"Грексит": действительно ли Меркель может все?

Оригинал материала опубликован на TheGuardian. Перевод специально для "Обозревателя".

Ангела Меркель недавно заявила: "Где есть желание, там есть и путь". Мудрые слова были предназначены Алексису Ципрасу и греческому народу, хотя Дэвид Кэмерон тоже принял их на свой счет – конечно, она слишком хорошо знает, что выход Греции из еврозоны вряд ли посодействует энтузиазму Великобритании в Европейском Союзе.

Греческий кризис является самой большой проблемой, с которой Меркель пришлось столкнуться за 10 лет ее политической службы. Если Греция останется только со своей драхмой, Меркель войдет в историю как единственный политик, который имел право остановить ЕС, но не сделал этого. Некоторые эксперты считают, что в значительной степени она даже посодействовала кризису: если бы канцлер искренне поддержала Грецию в 2010 году, крах греческой экономики, скорее всего, можно было бы предотвратить.

Вместо этого, Меркель вовлекла Международный валютный фонд – вопреки советам своего министра финансов Вольфганга Шойбле. Те, кто хорошо относятся к канцлеру Германии, говорят, что она обратилась к МВФ, чтобы уберечь Грецию от слишком сильного давления со стороны Европейской комиссии. Но есть еще одна, более скептически настроенная, интерпретация этой ситуации: что самая влиятельная женщина Европы (или даже мира) уклонилась от принятия на себя полной ответственности за судьбу Греции, поскольку, разделяя ее среди стольких игроков, проще всего уберечь себя от любых негативных последствий.

Стоит обратить внимание, что, в отличие от своего наставника, бывшего канцлера Германии Гельмута Коля, Меркель не начала свою политическую карьеру с инстинктивной страстью к европейскому проекту. Действуя в унисон, немецкий лидер и министр финансов, МВФ, Европейская комиссия и Европейский центральный банк ввели для греческих людей программу жесткой экономии, основанной на принципах неолиберальной экономики. В странах бывшего Восточного блока такая шоковая терапия успешно восстановила рост экономики. Тем не менее, она создала огромные трудности и социальные различия: хотя инвестиции стали дешевле, основная часть населения пострадала.

В случае с Грецией, частным кредиторам в Германии удалось списать большую часть своих инвестиций в обмен на налоговые льготы. Многие другие вернули свои деньги еще и с процентами с помощью официальной финансовой помощи для Греции. Соответственно, многие немецкие финансисты решили, что нет необходимости удерживать Грецию в ЕС любой ценой. Они считают Шойбле своим наставником. И в самом деле, уже в 2011 году влиятельный политик-демократ заявил своему греческому коллеге, Евангелосу Венизелосу, во время встречи в баре польского отеля, что Греции будет гораздо лучше без евро.

В Берлине ходили слухи о разногласиях между канцлером и ее министром финансов. Согласно этой истории, Меркель будет делать все возможное, чтобы сохранить Грецию в ЕС по двум причинам: стабилизации еврозоны и расширения ЕС. Шойбле, опекун немецких вкладчиков, наоборот, видит в "Грексите" лишь положительные моменты, так как он не заинтересован в геополитике.

Но все это вранье. Следует напомнить, что в 1992 году Шойбле был активным сторонником Маастрихтского договора, который предусматривает правовую основу для валютного союза. Его правила и открыли путь к будущему политического союза. Шойбле был заядлым европейцем задолго до того, как восточные немцы, такие как Меркель, начали познавать "Европу", как идею. Конечно, он тоже хочет, чтобы Греция оставалась в еврозоне. Но он должен осуществлять риторическое давление. Как еще сможет Германия убедить греческих политиков реформировать свою хаотическую финансовую и налоговую системы?

По словам инсайдеров, Меркель и Шойбле не довольны интерпретацией их предполагаемого разногласия в СМИ. В то же время, изображение пары, как хороший полицейский / плохой полицейский, только на руку им обоим в переговорах с Афинами.

Среди мнений немецкого Mittelstand (среднего бизнеса) есть также разногласия. Один финансовый эксперт считает, что выбирать теперь придется Германии: "Либо мы рассматриваем Грецию как туристическую страну, либо мы признаем, что все на юге неоднозначно и, включая сопутствующие недостатки, мы расплачиваемся за это".

Последний вариант, безусловно, означает, что ЕС становится "трансферным союзом", в котором финансово консервативные страны северной Европы смирятся с субсидированием бедных южных государств в интересах единства и добрососедства. Это может стать разумной идеей, но она заработает, только если таким странам, как Греция, удастся организовать функционирование бюджетной и административной систем. Но это будет в далеком будущем. В настоящее время, "парализация" долга Греции может быть решена только путем существенного списания. Большой загадкой, которая терзает все европейские правительства, а особенно Меркель, является вопрос, действительно ли такое решение будет приемлемым на внутреннем рынке.

Как известно, канцлер Меркель, в значительной степени, полагается на соцопросы в решении политических проблем. Например, в 2003 году на съезде своей партии в Лейпциге Меркель предложила жесткую программу экономических реформ. Когда выяснилось, что большинство населения не разделяет ее энтузиазм, она отказалась от своей затеи.

Все чаще ее стиль правления описывают больше, как неуправляемый оппортунизм, чем проницательный прагматизм. Она преследует одну политическую цель – сохранить власть. Тем не менее, ее попытка предотвратить еще один экзистенциальный кризис Европы – ситуацию в Украине – была полезной. А сейчас, во время европейской минуты отчаяния, отдаст ли она на растерзание общественному мнению такой серьезный вопрос о греческом кризисе, или не такой уж он и серьезный?