УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Есть ли в Закарпатье сепаратистские настроения?

 Есть ли в Закарпатье сепаратистские настроения?

Новый наброс со стороны пророссийских пропагандонов - восстание в Закарпатье.

Вершинин и Дзыгавбродский в тренде.

Нахожусь здесь почти три недели, много езжу, естественно общаюсь с людьми. С обычными. Которые здесь живут, занимаются бизнесом - малым, средним и большим. Нет тут никакого ни восстания, ни предвосстания. Бред воспаленного мозга.

Что РЕАЛЬНО было. Были перекрытия дорог матерями. Это действительно так. Перед этим в Сеть делались вбросы - ночью в селе ХYZ неизвестные на милицейских машинах забрали забрали молодых ребят. Мальчики увезены в неизвестном направлении, наверное, воевать.

Естественно, ни названия села, ни имен мальчиков... Ничего.

А вот вчера в селе ZXY ночью приехали и забирали мальчика. Он ехать не хотел, так его до смерти забили. Кто забил? В каком селе? Как звали мальчика?

Матери боятся. Матери запуганы. Матери выходят на дороги.

Говорю с А. Трое детей, опыт войны в Чечне (на российской, кстати, стороне) комиссован по ранению. Здоровый, умный, злой патриот.

- Нас надо посылать, - говорит он. - Не пацанов. Нас. Таких как я в Закарпатье минимум тысяча. Мы готовы. В военкомате были, записались, ждем.

Ругает военкома, мол, торгует повестками. Правда - не правда, не знаю. Тут, в венгерском Закарпатье многое решает громада. разберутся, кто есть кто.

Здесь много старых обычаев. Могут громадой выгнать тунеядца, вора, пьяницу. Говорят на 3-4 языках - украинский, русский, венгерский, чешский. Слышал и словацкий, и польский.

Пока мою машину, беседую с женщиной: у них семейное предприятие - автомойка. Муж венгр, здороваюсь с ним на мадьярском - он расцветает, она предлагает воду, спрашивает откуда я. Узнав, что из Днепра, спрашивает, не страшно ли жить рядом с войной? Страшно, но куда деться? Она рассказывает мне о материнских протестах.

- Вы думаете я не понимаю, что если мы не будем воевать, то эти дойдут сюда? Понимаю. Все понимают. Просто женщинам страшно. Они верят слухам. Тут начали рассказывать, что забирают в 17 лет. Хочу посмотреть, кто заберет у меня сына - ему 17 только исполнилось.

- А кого-то забрали?

- Нет. Но рассказывают. Я не верю, но сын... Страшно.

Я ее понимаю. Кто-то играет на этих страхах, знакомый почерк, не так ли?

Прощаемся.

- Мира вам и счастья, - говорю я. - Кёсэном.

- И вам мира и счастья, - говорит она. - Вислат.

- Вислат...

Есть ли в Закарпатье сепаратистские настроения? Есть, наверное. Есть же в Венгрии знаменитый Йоббик? Ведь делает кто-то вбросы в соцсети, с целью раскачать ситуацию? Значит, есть заинтересованная сторона. Но опыт Востока многому научил - думаю, у здешних "заводил" скоро начнутся большие проблемы. Никто не хочет того, что сейчас происходит в Луганске, Донецке, Перевальном. Люди здесь много работают, строят. Вы не представляете, сколько здесь выстроено за последние годы и насколько к лучшему изменился сервис. Да, здесь и венгры, и русины, и чехи с поляками и словаками, и украинцы с русскими. Многоязыкая смесь народов - гостеприимная, улыбчивая, ценящая мир и спокойствие на своей земле.

Господа сепаратисты, могу вас огорчить - о войне на Востоке говорят исключительно в плане "когда там уже выгонят этих сумасшедших". Я не провоцировал, ответы не подсказывал, больше слушал. Настроены резко против участия России в конфликте. Волнуются за тех, кто воюет за Украину. Любят ли Киев? Честно? Не очень. А вот Украину - любят. Киевской власти еще предстоит завоевать доверие людей и это очень непростая задача. Вы спросите меня - верю ли я нынешней власти? Нет. Надеюсь ли я на то, что перезагрузка произойдет? Да. Я уверен, что она - единственный шанс для страны стать страной и показать недругам руку в локте через кулак, как говорил М.М. Жванецкий.

Быть в оппозиции - обязанность интеллигентного человека. Но не в той оппозиции, что выкармливает предателей и рвет на части собственную страну, а в той, что не дает власти чувствовать себя безнаказанной и безгрешной.

Власть должна понимать, что она служит нам, а не мы ей. Только тогда мы будем страной, а не территорией. И никакая сволочь не назовет нас проектом.