Блог | Мобилизация: попытка номер семь
За последние двадцать месяцев украинская армия, как и общество в целом, существенно преобразилась. Из наполовину проданного на металл, наполовину изъеденного ржавчиной основного советского танка Т-64, когда-то наводившего ужас на сытых западногерманских бюргеров и запуганных рейгановской пропагандой представителей американского среднего класса, она превратилась в подвижный и вполне боеспособный "Булат", да еще и выкрашенный в стильный камуфляж нового образца. Сказать что проделана огромная работа — значит не сказать ничего. Проблема только в том, что в основе обновленной боевой машины лежит все тот же Т-64, который, несмотря на регулярную модернизацию и модные обвесы, с каждым годом структурно устаревает.
Читайте: Мобилизация в Украине: ожидание седьмой волны и планы Минобороны
Так и ВСУ: вроде бы реформируется, а Совок все равно лезет изо всех щелей. Не далее как вчера Генеральный штаб анонсировал седьмую волну мобилизации. Говорит, "в результате демобилизации четвертой волны возникает необходимость доукомплектовать армию". Правда, тут же замечает: "Естественно, чем больше будет привлечено контрактников, тем меньше потребности в мобилизованных". Это понятно и правильно. Вопрос в другом: как создать привлекательные условия и образ контрактной службы? И шире: насколько вообще в современном мире оправдано такое явление, как принудительный призыв в вооруженные силы?
Начнем с того, что военное положение в Украине никто до сих пор не объявлял. Всеобщая мобилизация — может быть вполне оправданной в условиях, когда враг, как говорится, у ворот, наступление идет (или, по крайней мере, есть достаточно убедительные данные, что планируется) по всей линии фронта, и для спасения отечества нужно задействовать максимум имеющихся сил. Тогда государство, принимая на себя всю полноту ответственности и располагая кредитом доверия от народа, должно организовать общество для предельно эффективной борьбы с оккупантами. Сейчас, впрочем, ситуация другая. Если в начале войны и правда существовала опасность русского блицкрига до Днепра и дальше, к сегодняшнему дню опухоль локализована "отдельными районами Донецкой и Луганской областей", а численность сил армии и Национальной гвардии достигает нескольких сотен тысяч человек. Очевидны и мотивы Кремля в этой авантюре: не насильственный захват всей территории Украины или хотя бы значительной её части, а истеричная попытка удержать нашу страну в собственной сфере влияния, создав на приграничной территории контролируемый очаг нестабильности.
Читайте: Что нужно знать о седьмой волне мобилизации: главные факты
Поэтому ключевая необходимость на данном этапе — работать над качеством, а не количеством. Попыться институциализировать те модели и практики, включая в первую очередь опыт добровольческих батальонов и волонтерского движения, которые хорошо показали себя в ходе Первой Донбасской. Именно сейчас, в период относительного затишья на передовой и серьезных экономических проблем внутри России, наступает подходящий период для того, чтобы сформировать постоянные и профессиональные вооруженные силы Украины, а кроме того — подготовить население мирных регионов к тотальному сопротивлению агрессору в случае реальной необходимости. Пример Швейцарии, где уже долго и успешно функционирует система всеобщего обязательного воинского обучения по месту жительства, нам в помощь. И заметьте: никакого многомесячного принудительного отрыва от работы и личной жизни. В Европе справедливо считают такой подход пережитком феодализма, а мы же как раз туда стремимся. В смысле в Европу, а не в феодализм, я надеюсь.
Здесь есть и сугубо этический момент, который, однако, прямо сказывается на боеспособности подразделений. Доброволец знает, зачем он пришел в войско, за что и против чего воюет. Зачастую он предельно мотивирован и, простите, готов убивать и умирать ради своей страны или определенных политических идеалов. Из таких солдат формируется основа любой успешной армии. Безусловно, насильно призванные также нередко проявляют на полях сражения отвагу и героизм, но процент личных противоречий, приверженности алкоголю и — вспомним, вьетнамский и афганский синдромы — склонности к суициду в их среде на порядок выше. Оно и ясно: человек, которого забирают на войну, не спрашивая его мнения, не учитывая субъективных характеристик и личного положения, едва ли будет стараться проявить себя. Скорее уж попытается любыми путями уклониться от участия в боевых действиях, чтобы спокойно дотянуть до дембеля и забыть происходившее как страшный сон.
Читайте: Мобилизация-2016: в Генштабе рассказали, когда ждать седьмой волны
Тут вы резонно спросите, а откуда же взять деньги на содержание элитной, высокоспециализированной контрактной армии, способной эффективно выполнять боевые задачи в современных вооруженных конфликтах? Как обеспечить достойной зарплатой, социальной помощью, юридическими гарантиями ребят, умеющих и готовых воевать за Украину? Мы же и так еле-еле сводим концы с концами, подсаживаясь на кредитную иглу МВФ и других западных структур. Ответ очень прост. Линия фронта пролегает не только на Востоке, но и в каждом населенном пункте. Это фронт классовой войны между огромным большинством граждан Украины и горсткой олигархов, сконцентрировавших в своих руках колоссальные богатства, регулярно выводимые ими за границу. Майдан был направлен в действительности против этой социальной группы. Тем не менее, с его победой ситуация объективно не изменилась ни на йоту. Сегодня достаточно было бы ввести прогрессивное налогообложение, закрыть каналы, по которым капиталы выводятся в офшоры, — и украинская армия за считанные месяцы стала бы не хуже израильской по всем показателям. Но для этого существующий политический класс должен внезапно сменить свои приоритеты на 180 градусов, а такой вариант, сами понимаете, из области фантастики.
Читайте: Стало известно, кого призовут во время седьмой волны мобилизации
Я родился и всю жизнь прожил в Крыму. Русские оккупанты бесцеремонно оттяпали полуостров во имя патологических амбиций одного человека в Кремле. Не очень понимаю, почему их называют "вежливыми людьми", ведь так себя вести совсем не вежливо. Они арестовали нескольких моих друзей за попытки мирного гражданского протеста, а остальных заставили покинуть свой дом и переехать на материк. Чуть позже — они позарились еще и на украинский Донбасс. И тогда, без всякой повестки, тысячам украинцев, желающим сохранить свою свободу, завоеванную несколькими месяцами ранее в центре Киева, стало предельно ясно, что пришла пора взяться за оружие.
На первую в своей жизни войну я пошел добровольцем. На вторую, если придется, пойду в таком же статусе, и никак иначе.
