В российской экономике что-то назревает
Процессы, которые происходили в ней последние год-полтора, исчерпывают себя. Рубль после январского "пике" заметно окреп, но сейчас этот процесс затормозился. Потребительские цены слабо отреагировали даже на скачок курса в начале года, сейчас их рост становится еще более медленным, что, конечно, хорошо, но может свидетельствовать больше не об эффективности политики Банка России, а о вялости потребительского спроса. Снижение импорта замедляется, не будет большим сюрпризом, если вскоре начнется его хоть бы и вялый, но рост. Поскольку в области импортозамещения особых успехов мы, по большому счету, так и не достигли, рост импорта обернется снижением ВВП и внутреннего производства, пишет Сергей Смирнов в исследовании Института "Центра Развития" НИУ ВШЭ .
Стоимостной объем экспорта, наоборот, вслед за снижением нефтяных цен ускорил свое падение, сократившись по сравнению с январем-мартом прошлого года на 36%, что, естественно, снизило устойчивость платежного баланса. Погашение внешней задолженности в условиях санкций ограничило ресурсную базу для инвестиций и долговременного развития. Предприниматели одновременно ощущают недостаточность производственных запасов и жалуются на слабый спрос, то есть в значительной степени дезориентированы. Прибыль в экономике по итогам прошлого года резко выросла, но, главным образом, за счет курсовой переоценки (что и понятно в условиях экономического спада), но даже эта "бумажная прибыль" пошла больше на выплату дивидендов, а не на инвестиции.
Читайте: Когда начнется спад в российской экономике
Из-за снижения поступлений в Федеральный бюджет из нефтегазового сектора недобор доходов уже вполне очевиден, но средства Резервного фонда на финансирование расходов не тратятся. Расходы просто "зажимаются", особенно по статье "национальная экономика", что, в общем-то, тоже не слишком благоприятно для экономического роста. И что в этих условиях предпринимают российские денежные власти? По большому счету, ничего. Нет, конечно, есть всякого рода словесные интервенции, призывы инвестировать в национальную экономику, но ведь этого уже явно недостаточно для того, чтобы радикально изменить ситуацию, направить ее в позитивное русло. Все ждут, когда же, наконец, нефтяные цены "отрастут" и все более или менее разрешится само собой. Однако, чем дальше, тем менее правдоподобно, что это произойдет, и федеральный бюджет здесь является наиболее уязвимым звеном.
Бюджет на 2016 г. рассчитан исходя из среднегодовой цены нефти 50 долл./барр., итог 1 квартала – 32 долл./барр. Чтобы выйти на 50 долл. за год к концу года цена должна повыситься как бы не до 65 долл./барр. Сейчас этот уровень представляется едва ли достижимым, а значит, сокращение бюджетных расходов (по крайней мере, по сравнению с запланированным уровнем) – практически неотвратимым. Трудное решение, но принимать его придется…
Альтернативой могло бы быть стимулирование предпринимательства, создание реальных условий для частной инициативы. Но, похоже, такие решения сейчас даются еще труднее. А коли так, то, может, даже и хорошо, что власти не делают каких-то резких движений?
