Блог | Просто дождись меня, ладно?
Папа.
Папа сейчас не может, родной.
Никак.
Папа не может. И никак тебе, солнышку моему, не обьяснить - почему.
Папа ушел. Ты лег спать днем, и все было хорошо, мама-папа-дедушка-бабушка, солнышко, каша эта противная, игрушки такие, ууу... Папа тебе покупал столько игрушек... Проснулся немножко, когда большие руки обнимали тебя, колючая щека прижималась к животику, шепот "Прости, родной. Так надо" и торопливое "Тише ты, разбудишь..." и заснул снова.
Потом ты проснулся, и все было также.
Только папы не было уже. Он не пришел вечером, и утром тоже, и на следующий день. А мама все говорила это странное слово. Ты много слов слышал, а некоторые даже повторял.
Но ты впервые услышал именно это слово.
- Папа в армии - говорила мама. Потом обнимала тебя и почему то плакала. Все чаще и чаще. А ты знал только то, что папы больше нет. Нет огромного теплого, которое подхватывало и подкидывало, и рассказывало разные истории, и разрешало на улице делать все, ну совсем все, даже в лужах топтаться и залезать вооон на ту огромную горку...
Папы не было, когда ты стал связно говорить. Его не было, когда ты стал так быстро и хорошо ездить на беговеле. Ну посмотриже пап. Папы не было, когда ты стал рисовать в раскрасках настоящими красками, и даже когда тут же вымазался. И когда из всего пластилина в коробочке слепил огромную картошку.
Папы не было, когда ты научился рисовать фломастерами машинку. И даже автобус. Ты даже уже почти перестал его ждать... И тут он приехал. Всего на несколько деньков. Такой большой, такой... Чужой?
- Папа приедет завтра из армии, - тогда сказала тебе мама и почему то опять заплакала. - Вот ты ляжешь спать, потом проснешься - а папа уже здесь.
Никогда за полгода ты не засыпал так быстро.
Он зашел, такой...
А ты его так обнял, так обнял, так вцепился ручками, так прижал... И не отходил от него все эти дни. Вы делали все, что ты хотел - катались, бегали, тайком от мамы ели конфеты, гуляли - дада, можно стоять в луже и даже залезть на самую огромную горку. А мама все время смеялась. И было так... Было так хорошо ииии... И так правильно. Как и должно быть.
А потом папа уехал. Ты проснулся, а его уже нет. Мама достала припрятанную игрушку, стала тебя отвлекать - а ты плакал так горько, тихонечко, обняв свою маленькую подушечку, слезы текли, ты плакал так, как не плакал никогда до этого. Потому что папа - папа уехал.
- Папа к нам еще приедет? - спросил ты у мамы.
- Конечно, солнышко, конечно приедет - ответила мама. И улыбнулась.
Это уже потом мама опять будет плакать ночью, а ты будешь лежать тихонечко и... Бояться. И она будет бояться. Постоянно, ежесекундно, изматывающе.
Когда ты научился сам вечером включать себе мультик - папа с автоматом и теплаком шел ночью через незасеянное поле. Когда ты первый раз пошел в садик, потому что маме на работу, денег же стало очень не хватать - папа спал, завернувшись в куцый спальник, в блиндаже, одетый и обутый, выхватывая последние минуты утреннего сна-после-наряда. Когда ты днем изнывал от ожидания бабушки, которая забирает тебя из садика - папа копал окоп в вязкой мокрой глине Донбасса. Когда ты засыпал рядом с мамой на такой большой и холодной кровати - папа корректировал по рации огонь агса, забравшись на крышу угловатой военной машины.
Когда ты проживал день за днем... Ааах, солнышко мое, когда ты рос без папы - твой папа на самом деле был рядом. Да, в сотнях километров - но рядом. Каждый день. Каждую минуту. Слышишь, родной мой?
Каждую секунду я был с тобой.
И буду.
Обязательно.
Просто дождись меня, ладно?
