Блог | Грязная работа, полезная России
На прошлой неделе издание "Коммерсант" со ссылкой на неназванного эксперта написало о поразительном сходстве между терактом на борту российского самолета А-321 и подрывами многоэтажек в Москве в 1999 году.
Это – сенсация. Это – жуткий скандал. Но помимо этого, я в этой информации вижу и кое-что другое.
То, что взворванный самолет - родной брат терактов 1999 года, видно невооруженным глазом . Но говорить об этом вслух до недавнего времени было немножко страшновато. Сейчас уже не страшно. Раз уж "Коммерсант" об этом пишет – мы тоже можем. Тем более, что это совершенно очевидно.
Вообще, все, что происходит сейчас - это то же самое, с чего Путин начинал. Он заканчивает тем, с чего стартовал. Ведь президентом он становился ровно в таких же декорациях, с точно таким же пиротехническим шоу. С единственным различием: Чечню сменила Сирия, а вместо домов сейчас гораздо технологичнее взрываются самолеты. В остальном – один в один.
Читайте: Подарок Украине
Когда Путин становился президентом, та страшная кровопролитнейшая чеченская война не нужна была. Конфликт к тому времени был заморожен и размораживать его заново в 1999 году не было никакой надобности. Если не считать таковой необходимость привести Путина в президентское кресло. Это – единственная причина, по которой была устроена страшная бойня в Чечне, где погибли сотни тысяч людей, где целые населенные пункты просто стирались с лица земли ковровыми бомбардировками. И в результате которой Чечня была просто отдана на откуп чудовищному клану, по сравнению с которым Аслан Масхадов или Джохар Дудаев – просто чеховские интеллигенты со скрипками. Потому что разве можно Кадырова сравнивать с полковником советской армии Асланом Масхадовым? Как вообще ЭТО можно сравнивать с человеком чести?
Но результатом всей этой бойни стало то, что Путин стал президентом. Этого добились ельцинские элиты. Именно ельцинские олигархи сделали его президентом – с помощью таких вот инструментов.
Всего основных инструментов "возведения" Путина на "престол" было два. Сначала исламистам на откуп дали два села в Дагестане: Карамахи и Чабанмахи. Когда они устроили там полный шариат – а это уже территория Чечни – их начали со страшной силой "мочить". Просто стирать с лица земли эти два села с этими ваххабитами. И показывать это по телевизору, описывать в газетах… И спровоцировали таким образом наиболее отмороженных людей в тогда еще полунезависимой Ичкерии – Хоттаба и Басаева – на спецоперацию по спасению единоверцев. Собственно, это и было вторжение в Дагестан. Это был первый инструмент.
А вторым инструментом стали взорванные в Москве дома. Даже когда они только-только взорвались, мысль о том, что это произошло не случайно, появилась даже у тех, кто обеими руками поддерживал войну в Чечне и желал "патриоту" Путину стать президентом. Эта мысль сквозила где-то на обочине сознания, хотя многие и пытались ее от себя отогнать. Получалось не очень хорошо, поскольку то, насколько в удачное время они произошли и какой эффект произвели, делали неслучайность этого теракта очевидной.
Читайте: Дело - не в Путине
Однако нужный эффект был достигнут. После этих взрывов гибель десятков тысяч срочников в Чечне уже воспринималась как норма. Ведь вторая чеченская война оказалась значительно более кровавой, чем первая. Об этом не раз говорил и сам Путин. У него вообще есть замечательная привычка постоянно давать против себя самого показания. О Чечне, к примеру, он с горечью говорил, что был вынужден бросать десятки тысяч необстрелянных срочников, безусых 18-летних ребят, которых тут же, на месте, и утилизировали. Он, фактически, расписывается в совершении военного преступления…
Сейчас происходит то же самое. Только в более пиаровском, и, следует отметить, менее кровавом режиме. Почему менее кровавом? Да потому, что участие России в сирийской военной кампании – ничтожное. Жертв, с ней связанных, фактически нет. Да и этот сбитый над Египтом самолет по сравнению с тремя взорванными жилыми домами в Москве и Волгодонске воображение не поражает. Тем более, что мы даже представить себе не можем, сколько домов планировалось высадить в воздух – ведь после неудачи в Рязани взрывы прекратились. Но я почему-то не сомневаюсь: их должно было быть больше. Значительно больше.
Любопытно, что тогда, в 1999-м Путина сажали таким образом в президентское кресло. Сейчас таким же образом ему не дают уйти. И всячески пытаются задержать в этом кресле как можно дольше.
Но тут есть еще один любопытный момент. Взрывы домов после разоблачительной книжки Фельшитинского и ныне покойного Литвиненко, после снятого ими фильма взрывы домов в России однозначно маркируются как спецоперация ФСБ. К тому же, ФСБ засветилась в Рязани. С тех пор, как только речь заходит о тех терактах, память сразу же услужливо подсовывает эту аббревиатуру.
Поэтому я предполагаю, что это феерический слив о сходстве взорванного самолета со взорванными домами преследует единственную цель: повесить самолет на ФСБ. И очевидно, сделать это пытаются именно потому, что в этот раз Федеральная служба безопасности не имеет к произошедшему никакого отношения.
Этот инструмент был неоднократно задействован и внутри страны, и за ее пределами. Имею в виду стимулирование террористической деятельности, полезной России.
Читайте: Почему меня интересует Украина
Однажды мне пришлось разговаривать с отцом Всеволодом Чаплиным. И кто-то в моем присутствии начал возмущаться, что всевозможные хоругвеносцы и какие-то другие отмороженные клерикальные силы позорят, мол, РПЦ. Отец Всеволод сделал круглые глаза и сказал: Ну, кто-то же должен делать грязную работу, полезную Церкви?
С точки зрения Кремля тоже существует некая грязная работа. И вот эта грязная работа, полезная России, видимо, продолжает делаться. И все она приходится на сферу ответственности ФСБ. Сам смысл существования этой структуры – Федеральной службы безопасности – и заключается в том, чтобы эта грязная работа, полезная России, не совершалась.
Тот же теракт – где бы он не произошел – это прокол ФСБ. Как может ФСБ спокойно наблюдать за тем, что в зоне ее профессиональной ответственности происходят события, свидетельствующие об их профессиональной несостоятельности? Это противоестественно.
Существует определенная корпоративная логика. Не может быть заинтересован железнодорожник в том, чтобы подвижной состав был похуже, чтоб тарифы были пониже, пассажиров – поменьше, рельсы – постарее, а шпалы – потрухлявее. Этого не может быть. Любая корпорация заинтересована в том, чтобы она стабильно, прибыльно работала и демонстрировала свою эффективность. Это логика любой корпорации.
У ФСБ - такая же логика: терактов на территории России быть не должно. И не будет. А мы будем все время отчитываться о том, что мы их очень много предотвратили. Потому что это - единственный показатель нашей состоятельности.
Читайте: Не так страшен "порохобот"...
И вдруг они оказываются в ситуации, когда кругом анонсируют: сейчас кругом начнутся теракты. ИГИЛ как начнет взрывать Россию со всех сторон!..
И вот именно это, мне кажется, стало причиной очень жесткого, в каком-то смысле рокового для действующей власти межведомственного конфликта. Противопоставлены оказались ведомства, которые включены в эту не слишком чистую, но полезную России с точки зрения Кремля игру.
Противопоставлены не потому, что там какие-то очень хорошие люди. Я вовсе не воспеваю чекистов. Я просто к ним отношусь, как к профи, работающими в корпорации, у которой есть свои правила и свои интересы – вне зависиомсти от их личных качеств. Они могут быт хорошими или плохими, порядочными или непорядочными – это не имеет никакого значения. Корпорация диктует свои правила. И эти правила подразумевают, что они не могут действовать себе во вред.
И вот здесь нашла коса на камень…
