Самое страшное в Брюссельских терактах – наша реакция
Текст переведен специально для сайта "Обозреватель". Оригинал на The Guardian.
Думайте, как враг. Давайте предположим, что я – террорист ИГИЛ. Я не стреляю и взрываю. Эту грязную работу я оставляю психам в подвале. Моя работа заключается в том, что произойдет дальше. Я превращаю бойню в последствия, куски тел – в политику. Я террорист-консультант. Я ношу деловой костюм, а не взрывчатку. Сборище головорезов – лишь инструмент для достижения цели. Целью же является власть.
На этой неделе я добился очередного успеха. Я превратил убогое деяние психопата событие, ужаснувшее население, сменившее политику привлекшее ко мне еще больше боевиков. Я шокировал континент. Известные политики бросили все свои дела, чтобы осудить меня полными клише речами.
Я измеряю мой успех в строчках редакторских колонок и телевизионных часах, в раздувающихся оборонных бюджетах, урезанных свободах, измененных законах и моей главной цели – страдающих от преследований мусульманах, которых можно привлечь к нашему делу. Я торгую не акциями, а реакциями. Я манипулятор политики. Я работаю через глупость моих предполагаемых противников.
Читайте: Откуда пошел ИГИЛ?
Учебники определяют последствия терроризма четырьмя этапами: первый – ужас, потом – известность, затем – политическое позерство, и, наконец, масштабный сдвиг в политике. Изначальный акт банален. Зверства, которые мы видели в Брюсселе, происходят на улицах Багдада, Алеппо и Дамаска чуть ли не каждый день. Западные ракеты и бомбы ИГИЛ за неделю убивают больше невинных людей, погибает в Европе за весь год.
Различной является только реакция СМИ. Погибший мусульманин – просто неудачливый пес, оказавшийся не в том месте и не в то время. А гибель европейца оказывается на первых полосах газет.
Так что во вторник новостные телеканалы вели себя как пропагандисты ИГИЛ. 24 часа в сутки они повторяли слова "паника", "угроза", "опасность" и "террор", копаясь в крови и кишках. Один журналист проехался по лондонскому метро с тем, чтобы, распугивая пассажиров, указать возможные будущие цели. О таком террористы и мечтать не могли.
После того, как почва была подготовлена, на сцену вступили политики. Президент Франции Франсуа Олланд заявил, что "удар был нанесен по всей Европе", преувеличивая масштабы преступления ИГИЛ. Его рейтинги сразу же подскочили.
Читайте:
Россия открыто угрожает Европе терроризмом
Дэвид Кэмерон нырнул в свой бункер и объявил, что Великобритания "столкнулась с очень реальной террористической угрозой". По мнению служб безопасности, сейчас нападения "весьма вероятны". Флаги приспущены. Эйфелева башня стоит в цветах бельгийского флага. Президент Обама прерывает свою поездку на Кубу, чтобы стать "в знак солидарности с Бельгией". Дональд Трамп заявляет, что "Бельгия и Франция буквально распадаются". Трудно себе представить, что могли бы помочь делу ИГИЛ более эффективно.
Уничтожив нью-йоркские башни-близнецы 11 сентября, Усама бин Ладен задался целью выставить западные нации слабыми параноиками, их либерализм – поверхностным налетом, легко сносимым ветром обстоятельств. Несколько взрывов – и их притязания испарятся, а сами они станут такими же репрессивными, как и любое мусульманское государство.
Может показаться, что непросто среагировать на террористические акты так, чтобы при этом не играть на руку террористам. Свободные средства массовой информации видят сообщения о событиях своим долгом, как и политики, чувствующие обязанность показать, что они смогут защитить общественность. Но то, что сдержанность проявить трудно – не оправдание для активного содействия террору. Все, кто участвовал в реакции на этой неделе, от журналистов до политиков и лоббистов оборонки, извлекает пользу из терроризма. Тут зарабатываются деньги, большие деньги – и чем страшнее представлено событие, тем больше денег.
Мы можем реагировать на события в Брюсселе с достоинством и тихим сочувствием, со свечами и минутами молчания. Умалять значение чего-либо – не значит игнорировать это. У террористов есть конкретные цели, их зверства учиняются для извлечения политической выгоды. У свободного общества нет разумной защиты против этого кошмара. Но есть защита против его целей. Всего лишь нужно избежать истерии, проявлять осторожность и немного мужества. И не менять законы, не нарушать свободы, не подвергать гонениям мусульман.
Читайте: Бельгия знала о приближавшейся трагедии, но не могла ее остановить
Те, кто живет в свободном обществе, знают, что это требует своей цены и несет свои риски. Мы платим государству, чтобы оно защищало нас – но спокойно, без постоянного хвастовства или паникерства.
В своей книге "В ответ на терроризм" белфастский академик Ричард Инглиш определяет опасность для демократии не как "ограниченную угрозу" смерти и разрушения, а как риск "спровоцировать необдуманную, экстравагантную и непродуктивную реакцию государства".
Опасность событий в Брюсселе заключается не в терроре, а в реакции на террор. Именно этой реакции следует опасаться. Но свобода никогда не появляется в бункере.
