Блог | Я готов умереть за Родину, поэтому в армию не пойду
Этот разговор состоялся давно. Бойцы добровольческого батальона ОУН Механик и Кит взяли меня в дорогу через все АТО, чтобы сопровождать волонтеров по "серой зоне". Ехали целый день туда и целую ночь обратно. В дороге у каждого было по гранате на случай, если нарвемся на засаду или в темноте случайно свернем не туда.
Из дорожного разговора получилось интервью, публикация которого долго откладывалась. Сначала потому, что боялась навредить собеседнику, потом всей страной ждали смерти Путина, потом грянуло Дебальцево, и вот, наконец, внимание общества обратилось к добровольческим батальонам.
Что это за зверь? Как получается, что одни бесплатно и без каких-либо гарантий стремятся туда, откуда другие спасаются любой ценой? Почему те, кто готов отдать жизнь за Родину, не хотят делать этого под присягой? И что делать, если тебе 19 лет, и очень хочется на войну, но нельзя?
Кит, это правда, что ты дезертир?
Кит: Конечно. Сел в автобус, поехал на Майдан. Иначе как бы я без документов попал сюда? На первом блокпосту остановили бы. Сначала к правосекам [в палатку] пошел. Думал, они радикальные. Но там как-то обстановочка не очень была. Какие-то бомжи… алкаши. А в ОУНовской палатке Бояр порассказал: "Поедем, говорит, на АТО движнячить!" У них и тормознулся. Числа 20-го июня.
До Майдана ты уже был патриотом, националистом?
(Улыбается)
Кит: Да, был… в фанатском движении. В Херсоне, по месту… Мы там махались и все такое.
Это патриотизм, если ты футбольный фанат?
Кит: Ну да… Это движуха не в том, что "Україна понад усе", а делом каким-то доказываешь… Хотя бы с собственного здоровья начиная… Не бухаешь, не куришь, занимаешься спортом. Футбольное фанатство дает сплоченность, можно найти единомышленников, направить это в какое-то полезное русло.
Многие из футбольных фанатов пошли в Азов. Почему ты выбрал ОУН?
Кит: Так получилось.
Мне всегда интересно, как близкие относятся к тому, что молодые ребята уходят вместо института в полулегальные военизированные образования.
Кит: Мама смирилась. За последние несколько лет, когда я спортом стал серьезно заниматься, уже привыкла, что я самостоятельный и в "халепу" никакую не попаду… Отца нет. А вот старшая сестра не понимает, почему я все это делаю. Хотела в прокуратуру деньги отнести, чтоб меня "отмазать". Лучше б я всю прокуратуру из автомата перестрелял бы! Как это — дезертира отмазывают в прокуратуре? Вы что, вообще поехали?
А официально ты не пытался попасть на войну?
Кит: И так, и так пытался… На контракт перевестись не получилось, потому что школьные экзамены не сдал. А экзамены не сдал потому, что не отпустили из части. Хотя школа – 15 минут от части. Год отслужил. Пытался перевестись в морскую пехоту. На фоне войны никто этим не хочет заниматься. А среди вояк в тылу настроение такое: "Я бы поехал, но ради кого умирать, за власть неохота бороться".
Так ты пошел в добровольцы только потому, что не было документов?
Кит: Даже имея документы, видя всю эту армейскую кухню изнутри, я бы никогда не пошел воевать в армию.
Тебе не обидно ходить под статьей в стране, которую защищаешь?
Кит: Я не страну защищаю, а Родину. Это разные вещи…
Всегда хотел служить в армии, тренировался, бокс, боевое самбо, учился хорошо, не пил, не курил, а когда пошел в армию, меня хлоп – и в зенитно-ракетные войска.
Ты не пытался избежать службы, разтебя не устроил род войск, в который тебя определили?
Кит: Думал, год выдержу. Все-таки долг Родине надо отдать. Тут эта движуха началась с Крымом с Майданом, а нас никто не собирался выпускать! Мой год призыва до сих пор сидит на том же полигоне – мобилизация. А торчать там, подметать и копать ямы – я не для этого в армию пошел!
Не думал пойти в Иностранный Легион, денег заработать?
Кит: Как туда попасть? Все денег стоит.
Убедить Кита, что попасть в Легион стоит ровно затрат на загранпаспорт и автобусный билет до Парижа — примерно долларов 600 — не удается.
А может, я меряю взрослыми столичными мерками? И это действительно космическая сумма для парня из провинции 19-ти лет, который всего хочет добиться сам, да еще и честным путем…
Ты вообще вариант рассматривал служить в иностранных войсках?
Кит: Я думал разве что о "Миротворцах". Но мне хочется "движухи". А наши войска в таких миссиях, как Косово, например, что делают? Только блокпосты охраняют. Украинцам не доверяют какие-то серьезные операции. Разве что у нас классные вертолетчики. Но мне в авиации не подошло. Я Родину люблю. Попутешествовать — поехал бы. Но жить там, служить — это не мое. Мне здесь нравится. Тут сложно. За границей — легче.
В армии все так же, как и в политике. Покупаются должности: командир дивизиона, прапорщик — все продается, а не то, что ты захотел и дослужился. Или своими какими-то способностями добился. Такое очень-очень редко бывает. Все покупается. А у меня, как у молодого человека, нет таких финансовых ресурсов чтобы себе такое позволить.
А почему же ты из армии сбежал? Там ведь сложно, как ты любишь?
Кит: Там не сложно, там тупо. Эти все фильмы типа "ДМБ" — реально так и происходит.
Я раньше учился в ПТУ, думал там идиоты. Но когда приехал в военкомат, ворота за мной закрылись, я понял: вот он, центр имбецилов…
И это тем более удивительно, что многих людей, которых я знаю, с физическими задатками, которые хотят служить, не берут, потому что прикус неправильный…
А у тебя эти сложности не вызывают желания с ними побороться?
Кит: Это не сложность, а идиотизм. Если рассматривать страну, как плацдарм, можно проверить свои силы — чего ты можешь добиться в неблагоприятной обстановке.
В армии так не сделаешь. Ты можешь дослужиться максимум до какого-то сержанта, потом пойти учиться — и все… Ничего такого великого не сделать.
Вмешивается побратим — Механик:
Механик: Я с пацанами-армейцами разговаривал — их три месяца назад двадцать человек сюда приехало. Готовы были душить, ходить в тылы, убивать. Их посадили на блокпост. На данный момент трое уже "откосило", из оставшихся максимум пятеро хотят воевать дальше.
А сначала хотели. Их комвзвода мог бы "пропетлять", не идти, но пошел, потому что хотел.
Этот блокпост обстреливают минами. Ребята вычислили приблизительно, откуда стреляют, прошли в ту сторону… Но действий им никаких предпринимать не разрешают. Как только какая-то инициатива, их сразу наказывают.
Кит: Или вот такая история из моей службы в ПВО. Сидим мы по окопам — летят над нами "вертушки" российской армии…
Проходит прапорщик, которого я считал нормальным человеком, и приказывает не стрелять. Я спрашиваю:
— По ком не стрелять?
Прапорщик:
По братьям нашим из России.
Я:
А если они сейчас на территорию части садятся? Это же по "військовому статуту" вторжение!
Прапорщик:
— Можешь стрелять, но я не разрешал.
Или когда комбригу говорим:
— Уже война, может, давайте, учите уже нас чему-то!
А он:
— Понимаете, бытовые проблемы важней, чем воинская подготовка.
Армия — это не борьба со сложностями, это борьба с идиотами. Там совдеповский костяк. Дедовщину сейчас притушили, но пьянки у них не прекращаются.
Приезжает, например, комиссия. У них "очко сжимается": "Надо что-то делать". И они накрывают поляну, бухают вместе, и на этом все. Комиссия прошла, и "все у нас офигенно".
А потом мне какой-нибудь майор, который вчера не мог попасть в калитку рассказывает, что я медленно заметаю. Почему я вообще должен заметать?
Я лично два раза заметал ломиком плац.
Почему?
Кит: Был дежурным по автопарку, а ребята через мою территорию в самоволку ушли.
А реально вообще замести плац ломиком или это фигура речи?
Кит улыбается: Реально. Два дня первый раз. Во второй часа за три справился…
Понимаешь, там нельзя делать как лучше, или как рационально. Надо делать все так, как говорит начальство.
Плиточный пол в холле нужно не просто мыть. Надо делать пену и чистить щеткой. Хотя, по факту от этого ничего не меняется.
Я считаю, если ты в армию пришел, то ради того, чтобы учить меня военному делу, а не как мыть полы. Если нравится мыть полы — иди на курсы домохозяек преподавать.
Меня должны научить стрелять из автомата, выполнять тактические задачи.
У нас висел плакат [реклама службы в армии] "Друже, що може бути романтичніше" — и там все расписано — рукопашный бой, занятия спортмасовой подготовкой, боевое слаживание, тактические стрельбы, ночные стрельбы… А по факту я в части увидел два раза стрельбы по десять патронов. Достреливали за радистами. Они говорили: "Ой, я боюсь стрелять из автомата".
Офицеры-"полканы" отстреливаются хуже, чем солдаты-срочники.
Или такой идиотизм, как "физподготовка", — раз в год проходили. Стоит весь личный состав, подходит проверяющий и каждого спрашивает: строевую подготовку, присягу… То, что за год прошли. А потом нужно физподготовку сдать — три километра и сто метров, и т.д… Половина просто не может пробежать.
А начальство как реагирует, когда ребята не могут пробежать или подтянуться?
Кит: Все заканчивается просто пьянкой. Ставятся оценки — 5, 4. А когда приезжает серьезная проверка, все руководители убегают.
Не просто скрываются по кабинетам, а реально бегом бегут по позиции. Чтоб их не раз@бали. Остается дежурный по части и дежурный по роте. И их @бут. Потом возвращается командир дивизиона и говорит: "Ну что, выпьем? Так получилось пацаны, что вы остались вдвоем отдуваться за всех"…
Не думал пойти на контракт, там же, наверное, другие порядки?
Кит: Контрактная армия меня тоже "убивает". В моей части рядовой получал 3200 грн.
Для провинции это нормальная зарплата. Идут не за тем, чтобы делать какие-то марш-броски или что-то еще, а затем, чтобы "пошариться". К контрактникам не так относятся, как к срочникам. Срочники "@уярят", контрактники "шарятся". Вот он пришел с утра, в автопарк, в 8. До 12-ти пошарился — в каптерке чай попил… с 12 до 13 — обед, с 13 до 17 — построение, и домой. 3200 на кармане каждый месяц. И все приходят, чтоб на халяву [деньги] получать. Школьники приходят. Один на стрельбы пришел с "затычками" в ушах для плавания. Говорит: "Я боюсь из автомата стрелять".
Приближается блокпост, и Кит заканчивает свой рассказ: Вот эти все обстоятельства и моя патриотическая настроенность привели к тому, что я тут.
Праздник Крещения Кит встретил на метеостанции донецкого аэропорта, записал на видео, как обливается холодной водой. Изначально в ролике они должны были быть вдвоем с Механиком. Но тот незадолго до праздника получил осколочное ранение в бедро и несколько месяцев провел на больничной койке.
Когда я рассказала об этой встрече инструктору морпехов, Сенсею, он, помолчав, прокомментировал так:
— Не повезло парню с начальством. Бывает.
Бойцы добровольческих батальонов более многословны:
— Да, дезертировать из армии на фронт – это, конечно, крайний случай. Но ведь не зря говорят: "Кто в армии служил — тот в цирке не смеется".
Встреча с Китом кое-что прояснила мне о мотивации молодежи на фронте.
Конечно же, далеко не все бойцы добровольческих батальонов "святые праведники", и не все командные чины украинской армии – алкоголики. Описанный здесь случай – только часть огромной мозаики современной украинской действительности.
Только обвинять мужчин, в том, что они уклоняются от мобилизации, мне теперь сложней.
Потому что одно дело, когда тебе "не повезло с начальством" на гражданке – уволился и нашел другое место. В конце концов – придумай себе бизнес и работай сам на себя.
А попав в тесные объятия военной государственной машины, совсем непросто из них освободиться. За время путешествий по АТО я встречала множество мужчин – воинов, готовых рисковать жизнью и здоровьем ради Родины. И командиров, которые на войне воюют, а не воруют.
Трагедия в том, что все эти люди до сих пор являются заложниками системы, унаследованной от "совка". Системы, основные устои которой с момента провозглашения независимости Украиной так и не претерпели никаких изменений кроме косметических. Целью этой системы является все что угодно: самосохранение структуры, личное обогащение, политические игры, хорошо выглядеть на параде – все, что вы придумаете, кроме защиты территориальной целостности Украины.
Свежие истории о противостоянии между добровольческими батальонами и армейцами напомнили крылатую фразу: у нас, как у государства, все впереди.
Потому, что ничего пока не сделано.
