Как МВД проводит следствие

24 июня в помещении Шевченковского РУГУ МВД Украины в городе Киеве состоялись некие действия, именуемые «следственными». Этому предшествовало вручение повестки в том же Шевченковском РУГУ. Вызвали меня в качестве свидетеля и вручили постановление о возбуждении против меня уголовного дела. Мы заранее знали об этой задумке милиции и не удивились. Удивляться настало время на следующий день, когда состоялся первый допрос уже в качестве подозреваемого. Во-первых, встречали нас на входе с камерами, как звезд телеэкрана или поп-певцов. Объективы буквально ловили каждый вздох.

Я слегка покривлялся, помахал рукой «оператору» в погонах, и мы с адвокатами отправились в кабинет господина Шумейко Дмитрия Александровича. Дмитрий Александрович был подчеркнуто вежлив, но в удовлетворении ходатайства защитников об аудиозаписи допроса отказал. Впоследствии мы поняли – почему. Также правоохранитель ответил на мой вопрос о том, является ли человек, которого я подстрелил, внештатным осведомителем МВД – «вам этого никто не скажет». Не скажет, так не скажет. Так и быть. Шумейко снял показания, задал несколько уточняющих вопросов, на которые я ответил.

После этого он объявил о том, что сейчас начнется очная ставка. Мы оживились. «Потерпевшего» я не видел с 1 мая, то есть с момента происшествия в Макдональдс. Было чрезвычайно интересно послушать его версию того, что случилось почти два месяца назад. И вот настал момент истины – в кабинет вошел Александр Белоконь. Он не смотрел мне в глаза, и лишь один раз наши взгляды пересеклись – на полсекунды. Белоконь смотрел в пол, в потолок, в сторону следователя, в стол. Куда угодно, только не на меня. Это не значит вообще ничего, может просто не любит парень взгляда в глаза. В принципе, его это и в Макдональдс не устроило – «чего ты на меня смотришь?!» Просто забавно было в кабинете следователя вперить в него прожекторы, и наблюдать, как его под ними плющит. Но это лирика.

Белоконь сообщил о том, как все было, по его мнению. Он рассказал о том, как его оскорбляли и унижали, как я пытался ставить его на колени и кричал, соответственно, «на колени, сука». Вот, к слову, нюанс. На видео, активно распространяемом друзьями МВД в Сети, звука нет. Таким образом, лишь из показаний «пострадавшего» громилы я узнал о том, откуда взялась эта фраза. Выложить видео самостоятельно он не мог – у него видео попросту не было.

Макдональдс показания Белоконя не читал. Стало быть, в сотый раз оправдывается мое предположение о том, что видео из материалов дела выложила милиция. Зачем? Для формирования общественного мнения. Для формирования этого же мнения пишутся многочисленные комментарии о том, что стрелял я в спину. Кто-то видел на видео момент выстрела? Нет. На видео момента выстрела не видно. Просто – НЕ ВИДНО. В постановлении же о возбуждении уголовного дела написано – «произвел два выстрела сзади». Буквально через два абзаца изложены выводы медэкспертизы о ранениях: одно - внешняя сторона бедра сбоку, вторая пуля вошла в ЖИВОТ. Я не видел еще людей, у которых живот расположен сзади.

На видео также имеется одна интересная деталь в виде человека, идущего за мной и Белоконем. Через плечо у человека переброшена типично «ментовская» сумочка. В таких опера носят документы и оружие. Обратите внимание на поведение этого «посетителя». Он идет за нами, останавливается. Видит момент выстрела, после чего разворачивается, и… следует за мной. Посмотрите видео, любезно предоставленное правоохранителями. Оцените действия человека в белой футболке. Согласитесь – очень нестандартное поведение. Комментировать не буду – это просто информация к размышлению.

Постановление кишит предложениями в стиле «грубо нарушал общественный порядок», «цинично оскорблял», «вызывающе себя вел» и «нецензурно бранился». Все эти выражения появились там неспроста. Их туда вписал не Белоконь. Ему помогли с формулировками, «крепя» меня под статью УК. Помогал – следователь. Николай Мазур, молодой сотрудник, лейтенант, который «провел следствие».

Все вышеизложенное было лишь предположениями до момента очной ставки. Странности в поведении Шумейко я заметил сразу. Я говорю одно, а он записывает другое. Не совсем другое, а с нюансами. К примеру, я рассказываю о том, как Белоконь орал на весь зал оскорбления, а читаю, как «Белоконь ПРЕДЛОЖИЛ нам покинуть зал». Улавливаете разницу – «кричал» и «предложил»? И таких неточностей исправил я массу. То следователь «забыл» вписать предложение, то вписал, да не так. А дьявол показаний прячется в мелочах. К примеру, два предложения «он дотронулся до моего воротника» и «он дернул меня за воротник», написанные на заборе, в принципе, идентичны. Однако в протоколе допроса фразы эти имеют абсолютно противоположный смысл.

Шумейко начал спрашивать у Белоконя о том, как все было. Тот рассказывает. Мол, занял столик, но отошел за угол позвать жену. Подошли мы с женой и перед его носом сели за столик, который он «занял».

Теперь послушайте, что записал в протокол Шумейко:

То есть мы «видели, что столик занят» и вполне осознанно пошли на конфликт. Этой фразы не было, следователь ее элементарно придумал, «крепя» меня. Мы с адвокатами обалдели от такой наглости, однако Шумейко спросил Белоконя – «так?» Тот ответил – «так», и фраза, смоделированная «беспристрастным» правоохранителем, вошла в протокол.

Пошли дальше. Белоконь рассказывает о том, как моя жена «высказала свое неудовольствие», а я «отошел за другой столик».

О том, как «недовольство» высказывал я – ни слова. Слушаем, что записал следователь:

Оказывается, не жена, а МЫ с женой ОСКОРБЛЯЛИ «потерпевшего», и наговорили ему кучу гадостей. Таким образом, показания Белоконя о том, что жена выказала неудовольствие, превратились по воле правоохранителя в показания об оскорблениях со стороны жены и меня.

Практически каждое предложение Белоконя следователь «модулировал», и переспрашивал «потерпевшего» - «так?» Тот отвечал утвердительно, и показания ложились на бумагу. В связи с таким способом фиксации очной ставки у меня вопрос к министру внутренних делАнатолию Владимировичу Могилеву. Анатолий Владимирович, у нас все обвиняемые идут в суд с подобного рода «показаниями»? Скольких людей в стране садят за решетку в соответствии с показаниями, написанными самими милиционерами?

Каюсь. Я НЕ ЗНАЛ об этом. Знал о том, как бьют в РОВД, знал о том, как притягивают за уши доказательную базу, знал о том, как лепят протоколы по показаниям несуществующих свидетелей. Но о том, что в присутствии двух адвокатов и обвиняемого могут вот так запросто фабриковать показания, я не знал. Каюсь. Сто раз каюсь. Я каюсь за то, что не знал об этом. Я каюсь за то, что не интересовался этим. Каюсь, что верил в то, что хоть десятая доля уголовных дел в Украине расследуется объективно. Теперь я в это не верю.

И я сто раз, тысячу раз раскаиваюсь в том, что спорил с людьми, утверждавшими – в Украине справедливого следствия нет. Никогда не облизывал милицию, но не верил в тот цинизм, с которым «стряпают» дела. Простите меня все те, кто сидит по липовым обвинениям. Простите меня те, кого закрыли на годы по дутым обвинениям, кому сломали жизнь, упрятав за решетку. Пока сам не прочувствуешь – ничего не поймешь. Как ребенок не верил в раскаленный утюг, покуда сам не обжегся.

В итоге Шумейко докатился до того, что записал, как Белоконь вышел из зала следом за мною. Мы не противились. Пишите, что хотите. На видео, выложенном ментами, отлично видно – кто за кем вышел. Было даже забавно наблюдать за тем, как «беспристрастный» следователь указывал «потерпевшему» - что говорить стоит, а чего – не стоит. Такой себе тандем. Веселый.

На выходе из РУГУ Белоконя поймали журналисты 1+1, и задали простой вопрос – «это в вас стрелял Шарий?» Белоконь ответил отрицательно и скрылся. Так может, я в него не стрелял? Зачем тогда огород городить?

Если я неправ – накажите меня. Но проведите следствие объективно. Проведите его честно, без включения мощной машины подтасовки фактов и админресурса. Проведите следствие просто ПО ЗАКОНУ.

На 25 июня также назначены «следственные действия». Следствие движется стахановскими темпами. Летит паровоз следствия. Беспристрастного следствия. Честного. Объективного. Обычного. Такого же, как абсолютное большинство следствий, проводимых украинской милицией…