Головаха: социологи волей-неволей вовлечены в политику

Не далее как неделю назад, с подачи СБУшников, в Украине разразился громкий скандал - на допрос в Службу безопасности был вызван весь состав ученого совета Института социологии НАНУ. В СБУ заявили, что, вызывая ученых на допрос, не выходят за рамки национального законодательства. В Службе безопасности также пояснили, что ученые были вызваны в качестве свидетелей по делу о растрате, в которой подозреваются должностные лица Центра адаптации государственной службы к стандартам Евросоюза Главного управления государственной службы и дочернего предприятия Института социологии НАН Украины «Центр социальных экспертиз». Цена вопроса – растрата 920 тыс. грн. «путем злоупотребления служебным положением по предварительному сговору группой лиц в особо крупных размерах».

Вместе с тем, оправдательные пояснения спецслужбистов многим показались неубедительными – журналисты, политологи, социологи, общественные деятели возмутились самим форматом «диалога» власти, коей является СБУ и ученых. А представители оппозиционных политических сил тот час заявили: социологам, таким образом, хотят намекнуть, как «правильно» работать во время избирательной кампании. Примечательно, что президент стал на сторону ученых. В комментарии украинской службе «Би-Би-Си», глава государства, назвав непрофессиональным подход сотрудников СБУ, отметил, что практика массовых вызовов ученых на допросы является неприемлемой.

О том, что ученых вызывают на допрос, журналистам рассказал заместитель директора Института социологии НАНУ Евгений Головаха. «Такого еще не было в мировой практике - вызывать на допрос весь ученый совет. Возможно, в сталинские времена ученые советы расстреливали по ночам, но вот так, вызывать на допрос в якобы европейской стране в 21 веке, думаю, просто невозможно. Разве что в Северной Корее», - возмутился господин Головаха. С ним сегодня и беседуем о данном инциденте, а также роли социологов в политическом процессе.

- Евгений Иванович, скажите, вы ожидали такого внимания, а главное – мобильной реакции журналистов, которые как только же узнали о том, что вас и ваших коллег вызывают на допрос в СБУ, тот час приехали к зданию на Владимирской?

- Нет, честно говоря, не ожидал. Знаете, именно эта реакция стала для меня, может быть, самым оптимистическим опытом, извлеченным из всей этой истории. А ведь все началось с одной лишь записи журналиста в Фейсбуке. О чем это говорит? Прежде всего, о том, что мы уже не то отсталое общество, находящееся на задворках Европы, раз у нас работает современное сетевое общество.

Моя позиция, какая? Я – заместитель директора (директор сейчас в отпуске), поэтому мне должны были объяснить, почему всех сотрудников вызывают в СБУ? Кстати, должен сказать, что следователь вел себя очень корректно, и я не видел с его стороны желания нанести мне какой-то ущерб.

- А нужно ли было, на ваш взгляд, вызывать в СБУ весь ученый совет Института социологии НАН Украины?

- Я считаю, что не нужно было. На мой взгляд, все возникшие вопросы можно было решить с руководством. В первую очередь – со мной.

- Кстати, вам раньше доводилось бывать на допросах?

- Нет, никогда... Я вообще с КГБ и с СБУ дел не имел. Но, понимаете, не во мне проблема и даже не в Институте социологии, а в ученом совете, который является не государственным, а общественным органом. Что такое, по сути, ученый совет? Это общественный орган, в котором люди работают на общественных началах. Это – элемент гражданского общества в науке, а не официальная государственная организация, у которой есть какие-то полномочия, кроме одного – принимать ответственные решения о качестве научных исследований.

В чем тут состоит демократия? В том, что никогда, ни директор, ни его заместитель не могут принять единоличное решение о качестве выполнения научной работы – только ученый совет принимает (открытым либо тайным голосованием) окончательное решение, как коллегиальный и независимый орган. И, к слову, решения ученого совета не подлежат никакому обжалованию.

- В оппозиционном лагере, после вызова вас и ваших коллег в СБУ, заговорили о давлении на социологов накануне парламентских выборов.

- В том то и дело, что любой коллегиальный орган состоит не из эфемерных субстанций, а из отдельных людей. А у людей ведь разная мера психической и нравственной выносливости. И если не защищать коллегиальный орган, тогда, если отдельные люди испугаются, он может дрогнуть. Так что, конечно, может быть элемент деморализации. Почему, собственно, это (вызов ученого совета Института социологии в СБУ – Авт.) является недопустимой формой диалога с властью.

А социологам всегда тяжеловато, поскольку они на передовой, они волей-неволей вовлечены в политику. Это не основная их функция, но так получается, что именно эта функция приобретает роковой характер. Поэтому, хотелось бы, чтобы социологи не были напуганы и деморализованы. Но в данном случае, если говорить об истории с вызовом в СБУ, гражданское общество выполнило свою миссию и это большой плюс.

Судя по реакции президента (который, насколько я понял, поддержал социологов) на поднятую гражданским обществом волну возмущения касательно вызова социологов в СБУ, можно сделать вывод, что информация до него доходит. Но я бы хотел, чтобы это была не просто реакция постфактум. Для того чтобы подобных ситуаций не возникало, политика должна быть продумана наперед. Эпизод с социологами – мелочь, но мы ведь знаем, что из этих сотен тысяч мелочей складывается общественная атмосфера. И, кстати, атмосфера возможной поддержки реформ, в том числе.

- Когда разразился скандал с вызовом в СБУ, вы заявили, что сожалеете о том, что в 2010-м проголосовали против всех. Почему?

- Я пришел к выводу: если ты ответственный избиратель, то ты должен все-таки четко определяться со своей позицией. А что касается меня лично, то я не могу сказать, что сразу был против всех. У меня был свой кандидат, за которого я голосовал в первом туре…

- Гриценко.

- Да, я голосовал за него. И если бы он вышел во второй тур, я бы также проголосовал за него.

- В одном из своих последних интервью вы также сказали, что не понимаете нынешнюю власть. Что именно вы имеете в виду?

- Я имею в виду то, что эта власть сделала принципиальное и очень важное заявление о том, что общество должно быть реформировано. Таким образом, власть перешла Рубикон. Она должна была знать и понимать, что это заявление – принципиальное. Оно по-другому ставит следующий этап развития общества.

Когда вы говорите о системном реформировании общества, это означает, что все риски этого реформирования должны быть четко просчитаны. Надо понимать, насколько обострятся противоречия в обществе, поскольку на первом этапе реформы всегда приводят к ухудшению. Поэтому, еще раз подчеркиваю: нужно было просчитать все риски, найти все смягчающие факторы, дать конкретную и ясную перспективу – когда будет плохо, а когда – хорошо.

А ведь когда пойдут массовые реформы (образования, здравоохранения, жилищно-коммунальной сферы), риски возрастут, ведь эти реформы будут затрагивать практически все общество. Такое реформирование требует, во-первых, невероятно четкого расчета и последовательного информирования общества. Во-вторых, очень осторожного отношения к ситуации, учитывая возможные протестные настроения.

- Как вы считаете, украинское общество готово к реформам? Способно к глубокому пониманию их сути, а не только личностного не восприятия тех или иных министров, курирующих реформы? Способно пожертвовать комфортом, семейным бюджетом сегодня, с тем, чтобы послезавтра ситуация в корне поменялась?

- К сожалению, элементы нашей действительности, слишком часто отвлекают внимание от реальных проблем. Сразу хочу сказать, что на ваш вопрос нет однозначного ответа. Я считаю, что наиболее активная, подготовленная, образованная часть общества прекрасно понимает, что реформы являются необходимостью. Что касается основной части населения, то в их понимании слово «реформы», точно также как «демократия» и многие другие прекрасные слова, были дискредитированы двадцатилетним опытом. Именно поэтому, есть настороженное отношение. Тем не менее, наиболее продвинутая часть общества понимает необходимость проведения реформ. Так вот, если бы власти удалось убедить эту часть общества в том, что это именно те реформы, которые выведут Украину из двадцатилетнего застоя, то я думаю, они смогли бы убедить и тех, кто относится к реформам с подозрением и непониманием.

Сказав единожды слово «реформы», назад дороги нет. Мысль о том, что так дальше жить нельзя, начинает потихоньку доходить до тех, кто сам строил систему. Это создает перспективу. Что надо поменять? Традиционный договор отношений общества и власти, суть которого сводится к тезису: «Мы вас не трогаем, вы не трогайте нас». Постановка вопроса должна быть следующей: «Сначала вы продемонстрируйте свою ответственность, затем ее продемонстрируем и мы». Готовность общества к такому подходу будет, однако только лишь в том случае, если те, кто определяет сегодня жизнь общества, продемонстрирует это на собственном примере. Без этого, могут быть только стихийные бунты.