УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

Гейл: в Украине режим с элементами демократии и авторитаризма

Гейл: в Украине режим с элементами демократии и авторитаризма

Американский политолог Генри Гейл, доцент кафедры политических наук и международных отношений Университета Джорджа Вашингтона (Вашингтон, США) ввел в научный лексикон понятие "патронального президентства", используя его при анализе политических систем в странах постсоветского пространства. Под этим термином политолог понимает концентрацию в руках выбранного на прямых выборах президента широкого спектра полномочий – как формальных, так и неформальных. По сути, главный признак такого институционального образования – обладает ли президент всей полнотой власти в стране и использует ли ее для того, чтобы помогать "своим", являясь для них своеобразным "патроном"?

Существование патронального президентства Генри Гейл зафиксировал в большинстве стран бывшего СССР. Украина, по его мнению, сделала шаг вперед, перейдя к парламентско-президентской форме правления, и два назад, вернувшись по решению Конституционного суда к Основному закону 1996 года.

Как сейчас в Штатах оценивают политическую ситуацию в Украине, какая форма государственного правления украинцам ближе, в чем сила и слабость украинской оппозиции, а также - почему в Штатах не хотят верить в вину Тимошенко? Взгляд со стороны Генри Гейла.

В своей статье в 2008 году Вы писали, что в Грузии после "революции роз" и Кыргыстане после "революции тюльпанов" серьезного демократического прорыва не было, поскольку там сохранилась система президентского правления. И, наоборот, в Украине, которая после Оранжевой революции перешла в 2006 году к парламентско-президентской форме правления, ожидали существенных демократических изменений. Однако в 2010-м по решению Конституционного суда Украина вернулась к Основному закону 1996 года и вновь стала президентско-парламентской республикой. Как Вы сейчас оцениваете ситуацию в Украине?

Ключевым моментом для меня, действительно, было то, что в 2010 году сразу после президентских выборов Украина вернулась к старой Конституции. Победитель выборов, Янукович, использовал свой мандат, полученный на выборах, и изменил Основной закон. Было очень важно действовать быстро, потому что со временем его рейтинги начали падать. И он успел все сделать, пока имел существенную поддержку.

Из-за этого Украина вернулась к системе патронального президентства. Янукович поставил политический процесс в Украине на рельсы нового этапа сворачивания политических свобод. Это не происходит сразу. Украина остается намного более открытой, чем, скажем, Россия, хотя у вас и наблюдается некий процесс – я бы назвал его авторитаризацией. Однако, Украина – не авторитарная страна. Мне просто кажется, что, если события в Украине будут развиваться так, как в других странах бывшего Советского Союза, то стоит ожидать авторитаризма.

В Украине сейчас гибридный режим: есть элементы демократии, есть элементы авторитаризма. Украина – это не Туркменистан, не Узбекистан, где вообще запрещают любую оппозицию. Здесь оппозиция имеет право участвовать в выборах разных уровней, получает места в парламенте. Это очень значимо. При этом участие оппозиции не означает, что выборы справедливые и свободные.

Вы сейчас говорите о последних парламентских выборах 2012 года?

Да. Были сообщения об использовании на них административного ресурса. Но это не было в той степени, чтобы можно было утверждать, что в Украине существует авторитарный режим.

Когда Украина была парламентско-президентской республикой, мы все наблюдали затяжные конфликты между ветвями власти, процесс принятия законодательных решений часто блокировался. В Украине с возвращением к президентско-парламентской форме правления была выстроена достаточно сильная иерархическая вертикаль власти. Это хорошо или плохо?

Это действительно важный вопрос, какой вариант лучше: когда есть один источник исполнительной власти или когда их несколько. После Оранжевой революции премьер-министр был достаточно независим от президента, что приводило к постоянной борьбе и параличу власти. Работы практически не было даже в тот период, когда страна оказалась перед вызовами серьезного мирового финансового кризиса. Власть ничего не могла сделать. Конечно, это очень плохо.

Когда есть единый центр исполнительной власти – поверхностно это кажется более стабильно, поскольку внутри государства борьбы меньше или она более скрыта. Но на самом деле, все не так стабильно. Если один человек занимает пост с большими полномочиями, то когда придет время уходить, может возникнуть очень жесткая борьба за власть. Обратите внимание, все революции происходили именно в президентских странах. Они вспыхивали тогда, когда президент терял поддержку населения, становился непопулярным. Из-за того, что вся власть была сконцентрирована в руках одного человека - президента, сменить его можно было только при помощи революции. Цветные революции – это естественная черта президентских систем.

Когда есть несколько источников исполнительной власти, главный вопрос – будут ли ветви власти работать слажено или будут входить в конфронтацию. К сожалению, в Украине получилась конфронтация и паралич власти.

Такое, на самом деле, происходит не везде. В Монголии, Македонии, Болгарии - примерно такая же система, но взаимоотношения между ветвями власти в этих странах достаточно конструктивные

Я не могу сказать, какая форма правления для Украины лучше – это украинцам решать. Может быть, система разделения власти, действительно, не может работать в Украине из-за какой-то черты украинцев. Хотя я в этом и сомневаюсь…

В нашей нынешней оппозиции сейчас есть несколько центров влияния. Как бы Вы оценили эффективность ее работы в данных условиях и возможности для развития в будущем?

Для оппозиции хорошо то, что они сейчас на подъеме, их рейтинги немного выше, чем раньше. Конечно, то, что они разделены – это большой вызов для них. Для того, чтобы они могли выиграть следующие выборы, им необходимо объединить свои силы.

В Украине тоже все понимают, что для победы оппозиция нуждается в монолитности. Но насколько у них это получается?

Это всегда трудно… Потому что при президентской системе правления президент и его команда имеют такие рычаги, которые могут разделить оппозицию.

От оппозиции тоже многое зависит…

Конечно, но при президентском правлении, если у оппозиции есть проблемы, глава государства может их еще более усилить. Хотя, естественно, если оппозиция очень вяло себя ведет, – это и не нужно.

А наша оппозиция вяло себя ведет?

Нет, мне так не кажется.

Генри Гейл. Фото Обозреватель

Как в Штатах оценивают ситуацию с заключением Юлии Тимошенко?

И в политических, и в аналитических кругах США считают, что это дело, скорее всего, политическое. Есть, конечно, люди, которые допускают, что Тимошенко может быть виновна в чем-то. Но тогда не только о ней нужно говорить, ведь многие политики в Украине виновны в чем-то. Вопрос - почему именно Тимошенко и ее ближайших соратников выбрали для открытия криминальных дел.

Сейчас, как Вы знаете, рассматривается дело о причастности Тимошенко к убийству в 1996 году народного депутата Украины Евгения Щербаня. Если ее вина будет доказана, ей может грозить пожизненное заключение…

У нас это трактуется, как попытка как минимум ее дискредитировать и как максимум – вообще убрать с политической арены.

То есть юридическая составляющая дела вообще не рассматривается? Как тогда воспринимаются доказательства, которые собирает Генпрокуратура?

Я говорю, как это у нас трактуется. А у нас воспринимают так, что судья, который ведет дело, не совсем независимый и поэтому на него могут влиять. Или через телефонный звонок, или такого звонка может даже и не быть, просто судья может чувствовать, куда ветер дует. И он принимает соответствующее решение. Думаю, что если я буду анализировать для наших политиков и аналитиков украинскую ситуацию, то это будет такая логика.

Независимо от того, будет доказана вина Тимошенко по делу Щербаня или нет, и какие доказательства будут приводиться, в Штатах его будут воспринимать исключительно как политическое?

Если судят только оппозицию, то, скорее всего, да, Конечно, если будут явные признаки, что судебный процесс – нормальный, транспарентный, прозрачный, то это помогло бы поменять оценку решения суда.

У экс-премьера Италии Сильвио Берлускони - один судебный процесс за другим. Его подозревают в мошенничестве, неуплате налогов, это не говоря еще о причастности к проституции несовершеннолетних. В этой ситуации вы политическую составляющую видите? Можно ли по отношению к Берлускони говорить о политических преследованиях?

У нас и по делу Берлускони говорят о политических преследованиях…

После прихода к власти во Франции президента Франсуа Олланда, его предшественнику Николя Саркози, которому вменяют незаконное финансирование его избирательной кампании собственницей бренда L'Oreal Лилиан Бетанкур, также были выдвинуты обвинения по коррупционным статьям. Почему это нормально в Европе и ненормально у нас?

В основном это из-за контекста... Заявления о политической составляющей появляются тогда, когда такие дела бывают односторонними и несбалансированными. Собственно, критика и названных Вами европейских дел тоже присутствует, ведь они явно политизированные. Но должен сказать, что действительно, на отдельные страны США обращает больше внимания. Например, на Россию, которая имеет очень похожую с Казахстаном политическую систему, Штаты смотрят более тщательно и критикуют ее больше, чем Казахстан.

Какое место Украина занимает в градации интересов Соединенных Штатов?

В Вашингтоне считают, что Украина – очень важная страна. Но сейчас есть огромное разочарование в Украине. После Оранжевой революции были слишком раздутые надежды, все ждали, что после этого сразу восторжествует демократия. Но Ющенко оказался не тем, кого ожидали. А после победы Януковича начался процесс против Тимошенко.

Многие посчитали, что уже бесполезно рассчитывать, что Украина будет надежным партнером. Хотя внутри Штатов и сейчас есть разные мнения относительно Украины, но основное – именно это.

Давайте поговорим еще об евроинтеграционных устремлениях Украины. Россия всеми возможными способами стимулирует Украину присоединиться к Таможенному союзу, Евросоюз дает нам время до ноября выполнить его требования, чтобы мы могли подписать Соглашение об ассоциации с ЕС. Какой путь Украины более приемлем?

Думаю, для Украины – это сложный вопрос. С одной стороны, ЕС – это самый выгодный партнер, но в самом ЕС сомневаются в том, что можно принимать Украину. В самой Украине пока не происходят те реформы в экономике или политике, которые сделали бы ее более приемлемой для Евросоюза. Думаю, что перспективы присоединения Украины к ЕС пока кажутся вопросом будущего.

При этом понятно, что Украина должна иметь хорошие отношения со своими соседями, особенно, когда этот сосед – Россия. РФ имеет не самую богатую, но достаточно мощную экономику. Так что, может, для Украины Таможенный союз – это и хороший вариант, но это должны решить сами украинцы.

Так что, Таможенный союз для Украины может быть более реальным, но при этом и более опасным. А Евросоюз – это более выгодный вариант, но менее реальный, по крайней мере в ближайшем будущем.