Лигачева: журналистская корпорация не созрела для понимания сути своей профессии

Инцидент, произошедший с журналисткой 5 канала Ольгой Сницарчук и ее супругом Владом Соделем, ярко продемонстрировал: оперативная мобилизация журналистского корпуса вынуждает власть реагировать, защищаться, отстаивать свою позицию. Качество властной игры (пример - вчерашнее выступление в парламенте министра Захарченко) – отдельный вопрос, но реакция есть, а это уже плюс. С одной стороны. С другой стороны, эта скандальная история сделала еще более выразительным и без того очевидный пунктир деления в нашем цеху на "своих" и "чужих".

О проблемах, существующих сегодня в украинской журналистике говорим с медиа-экспертом, шеф-редактором портала "Телекритика" Натальей Лигачевой.

Наталья, как вы считаете, насколько необходимо непосредственное вмешательство политиков из разных лагерей в инциденты с журналистами? Представители различных фракций сегодня в один голос твердят о необходимости воздания ВСК по инциденту с Ольгой Сницарчук и Владом Соделем. Вместе с тем, очевидно, что и власть, и оппозиция спекулируют на этой теме.

Так или иначе, в данной ситуации не обойдется без обсуждения этой темы в политической среде. Почему? Потому что и та, и другая сторона заявляют о привязанности нападавших к определенной политической силе. Так что, как бы нам того не хотелось, мы от этого не уйдем. Но не стоит забывать о том, что, прежде всего – это вопрос правоохранительных органов. Это с одной стороны. С другой стороны – это вопрос журналистской корпорации, поскольку речь идет о нападении на журналиста.

На самом деле в нормальной стране не было бы особых политических спекуляций, если бы правоохранительные органы выполняли свои прямые обязанности и не допустили подобных столкновений.

Как вы оцениваете реакцию журналистской корпорации на инцидент, произошедший с журналисткой 5 канала и фотокорреспондентом "Коммерсанта"?

В этой ситуации журналисты выступили очень активно и солидарно. И, собственно говоря, только благодаря очень большой активности журналистов, было пресечено распространение однозначной версии о том, что нападающие – это люди, связанные с одним из оппозиционных депутатов. Эта версия, как мы знаем, моментально появилась в блоге Александра Чаленко на "Украинской правде". Однако благодаря тому, что было очень много свидетелей происходящего, было много фото и видео с места событий, тот же Чаленко принес свои извинения.

Также очень радует оперативность журналистов, которые мобилизовались и организовали под стенами МВД акцию, в ходе которой озвучили свои требования к министру внутренних дел.

Эта история четко продемонстрировала: журналистская корпорация и журналистская солидарность у нас все-таки есть.

С одной стороны, непосредственные участники инцидента (и небезосновательно) обвиняют милицию в бездеятельности. С другой, журналисты идут под стены МВД с требованием к этой же милиции немедленно расследовать инцидент…

Но мы же с вами понимаем, что этот милиционер действовал бы иначе, если бы у него изначально не было некоего задания способствовать одним и, скажем так, пресекать других. То есть, если бы милиционер был бы просто не ангажированным милиционером (понятно, что милиция может быть ангажирована только властью), он действовал бы совершенно по-другому.

Однако в любом случае апелляция к милицейскому руководству должна быть. Именно государство должно обеспечить гражданам своей страны безопасность. Именно государство должно предоставить гарантии безопасной журналистской работы. Это записано во многих европейских документах, под которыми стоят подписи и украинских властей в том числе.

С другой стороны, апелляция к рядовому составу милиции тоже должна быть, но мы же понимаем, что это – подневольные люди и очень часто преступные приказы ими выполняются беспрекословно.

Я убеждена, что в подобных ситуациях нужно действовать параллельными путями.

История, произошедшая с коллегами 18 мая, продемонстрировала отсутствие единства в нашем цеху. И различные политики активно разыгрывают эту карту раздора. Козырную карту, естественно. Очень неприятно, мягко говоря…

Дело в том, что политически ангажированная журналистика есть везде. И в этом, в общем-то, нет ничего страшного. Единственный нюанс – такая журналистика должна быть открытой. В принципе, наши журналисты, симпатизирующие той или иной политической силе, говорят об этом публично. Так что тут проблем нет.

Другое дело, что политическая ангажированность не должна мешать журналистам становиться над схваткой, когда речь идет о защите прав журналистов, а также о защите общества на получение правдивой информации. Кроме того, никакая политическая ангажированность не должна мешать объективному взгляду на факты. Факты – упрямая вещь и что-то скрывать, умалчивать или искажать недопустимо, в независимости от того, какой политической силе ты симпатизируешь. К сожалению, этого у нас нет.

Некоторые журналисты после инцидента с Ольгой Сницарчук заявили, что никакого избиения, в общем-то, не было, мол, несколько ударов в лицо не более. А когда в 2004 году в Януковича бросили яйцо, это считалось едва ли не террористическим актом. Все мы помним историю с тяжелым тупым предметом…

Если твоего коллегу ударили в лицо, ты должен говорить, что на него напали, препятствовали исполнению служебных обязанностей и так далее. Так нужно действовать, а не выяснять, считаются несколько ударов по лицу избиением или же нет.

В таких вопросах журналисты должны быть над схваткой и представлять, прежде всего, журналистскую корпорацию, а не те или иные политические силы, которым они симпатизируют.

А есть ли, на ваш взгляд, точка возврата? Может ли на сегодняшний день возникнуть и закрепиться правило, когда корпоративное единство априори будет выше политических симпатий?

Точка возврата есть. Просто всем нужно признать, что журналист – это, прежде всего журналист, а не политтехнолог. А ведь с чего начался инцидент 18 мая? С провокаций, которые устроили люди, считающие себя журналистами. И один из них работает на центральном телеканале (речь идет об Алексее Дурневе – Авт.).

Журналисты не должны участвовать в пиаре. Ты можешь быть политически ангажированным, но как журналист, а не как пиарщик или политтехнолог. И если журналистская корпорация будет активно это обсуждать, (вплоть до руконеподаваемости тем, кто нарушает это правило) ситуация может измениться в лучшую сторону. Но все это требует очень серьезной работы внутри самой корпорации.

На данный момент наша журналистская корпорация (впрочем, как и общество в целом) еще не созрела для понимания сути своей профессии и для объединения вокруг этой самой сути.

Вопрос несколько выпадает из контекста беседы, но тем не менее. Что мы, журналисты можем сделать для того, чтобы власть реагировала на публикации? У нас порой выходят блестящие расследования, фигуранты которых в любой европейской стране раз и навсегда выбыли бы из высшей политлиги.

Сейчас в организации "Стоп Цензура!" разрабатывается несколько версий решения данной проблемы по разным направлениям. Если говорить о конкретном случае, произошедшем с Ольгой Сницарчук, то предлагается даже устанавливать палатки возле МВД и требовать объективного расследования данного инцидента. Кроме того, будут поданы обращения в международные организации.

Нужно обязательно добиться, чтобы непосредственно нападающие были наказаны. Многие говорят о том, что, прежде всего, нужно говорить о заказчиках, но я думаю, что в украинской ситуации наказание того, кто бил – это уже большой прогресс во взаимоотношениях между журналистской корпорацией и властью. Ситуация настолько вопиющая, что добиться этого все-таки возможно.