Лигачева: предугадать решение Януковича непросто
"Обозреватель" продолжает размышлять о последствиях принятия (пока что в первом чтении!) закона "О внесении изменений в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Украины относительно усиления ответственности за посягательство на честь, достоинство и деловую репутацию человека", прозванном – краткости ради – "законом о клевете". Впечатлениями с нами делится шеф-редатор сайта "Телекритика" Наталья Лигачева.
- Какие, по-вашему, закон претерпит изменения к моменту второго чтения?
- Второго чтения быть не должно. Закон следует отозвать уже после первого чтения. Такова позиция всего журналистского сообщества.
- Но не позиция провластных депутатов ВР. Поэтому, если быть "пессимистическим оптимистом", максимум, на что можно рассчитывать, это на внесение тех правок, о которых говорил, в частности, Ефремов – правок, рассчитанных на смягчение формулировок закона.
- Не думаю, что такой закон должен существовать вообще. С правками или без правок. В особенности после того, как в 2001 году вопрос о криминальной ответственности за клевету был решен в позитивном для журналистов смысле и снят с повестки дня.
Хотя если все таки прогнозировать, что закон пройдет второе чтение и будет проталкиваться к принятию, то тогда да, поправки возможны. Наверное, они будут касаться смягчения наказания и более четкого указания того, кого касаются нормы закона.
Потому что сейчас положения этого закона могут быть применены вообще к любому человеку. Но само по себе голосование во втором чтении будет продолжать бить по репутации Украины, по гражданскому обществу как таковому, что абсолютно неприемлемо.
- Возмущение тех, кто играет за команду власти (в частности, и Валерия Хорошковского) – это нечто наигранное, или все таки оставались непосвященные в этот законопроект, которые искренно изумились тому, что приняла Рада?
- Тут можно только гадать. И по закону о языках было сначала немало разногласий. Но в том-то все и дело, что с этой властью трудно играть в какую-либо игру – все ведут себя как наперсточники. Есть группы влияния, которые, возможно, действительно не посвящают друг друга в свои планы.
Но как только мы начинаем рассчитывать, что, запутавшись во внутренних противоречиях, эти группы не смогут нанести урон гражданскому обществу, – возникает такая коллизия, как с законом о языках. За который, в конечном итоге, Партия регионов голосует…
Вчера Мирошниченко и представители АП как-будто совершенно искренне возмущались, а с другой стороны Чечетов руководил голосованием по данному вопросу. То есть нестыковок хватает. Но практика показывает, что есть разногласия или их нет, а все в конечном итоге сводится к решению одного человека – Виктора Януковича. А предугадать его решение достаточно сложно.
- Вы упомянули 2001 год, а я помню, как в 2003-м Николаю Томенко и другим оппозиционным депутатам удалось отбить попытку протаскивания в законодательство такого понятия, как "негативные оценочные суждения", и соответствующего наказания для журналистов за эти самые "суждения". Почему это удалось тогда и не удается теперь?
- Возвращение в вопросу о криминальной ответственности за диффамацию свидетельствует о том, что наша страна превращается в более авторитарное государство, нежели это было при Леониде Кучме, которого пока что – на данный момент! – принято считать самым авторитарным правителем Украины. Почему не удается отбить такую атаку теперь?
Тогда, в 2003-м, была сильнее оппозиция, к ней власть прислушивалась в большей мере, может быть, еще и потому, что было дело Гонгадзе, была крайне негативная реакция Запада. Леонид Кучма в большей степени маневрировал между различными политическими интересами, ему не было наплевать на мнение о нем и о стране. Тогда как нынешняя власть, по-моему, уже не считается вообще ни с чем.
- Да и что такое были те "негативные суждения" по сравнению с нынешней "клеветой"…
- Согласна. Это взаимосвязанные вещи. К власти пришли люди, которые не имеют ни малейшего понятия о том, как подобные вещи решаются на Западе. В мире этих людей правит сила, и они в меньшей степени толерантны, чем чиновники в окружении Кучмы.
Потому что последние были еще представителями старой советской номенклатуры, и, так или иначе, но они были образованны и более цивилизованны. Сейчас же мы знаем, из какой среды вышли те, у кого в кармане "корочки" самых престижных вузов страны. И это также накладывает отпечаток на способ их мышления, на их менталитет.
- Вы хоть в какой-то мере приемлете контраргументы сторонников законы, заключающиеся в том, что необходимо остановить поток "желтизны", разгул "неуправляемости" СМИ, которые позволяют себе совершенно вопиющие вещи и ни за что не несут ответственности?
- Нет. Право общества на свободную критику и плюрализм мнений выше права чиновника на приватность. Это во-первых. Во-вторых, в Украине уже существуют достаточно жесткие административные меры, дающие возможность обуздать распространение заведомо ложной информации.
Особенно в условиях, когда ограничения на объем материальных компенсаций за урон "чести и деловой репутации" сняты. То есть сейчас любой истец, заплатив скромную судебную пошлину, может предъявить СМИ иски на миллионы, что может разорить владельцев масс-медиа. Не нужно дополнительно вводить еще и криминальную ответственность и втягивать Украину в круг стран с определенной репутацией.
Журавский приводил примеры Германии, Австрии и других демократических стран, где существует криминальная ответственность за клевету. Но там эти нормы уже давным-давно ни к кому не применяют, да и ситуация с судами там другая.
- Кстати, о "зарубежах". ОБСЕ и другие организации уже высказали все, что они думают о новом украинском законе. Думаете, это не поможет?
- Нет, почему же? Поможет. Другое дело, в какой мере. Но еще раз повторяю: практика принятия закона о языках показывает, что нам хочется верить в лучшее, а эта власть инициирует только все наихудшие изменения.
- Вы как редактор "специализированного" медийного сайта чувствуете готовность коллег противостоять данному закону? Я понимаю, что времени прошло маловато, но все же: что сейчас происходит в медийной среде?
- Этот законопроект объединил не только журналистов, но и ТОП-менеджеров, и собственников СМИ. Ваш пример с Хорошковским – тому подтверждение. Да, этот законопроект мобилизировал всех – вне зависимости от того, кому принадлежат и на кого ориентированы те или иные средства массовой информации.