Корбан: Я увлекаюсь искусством ню в пошлых формах
Стратег корпоративных войн Геннадий Корбан в юности мечтал посвятить себя философии. Однако ему не удалось покорить Ростовский университет, в результате он стал брокером. ...
О своей жизни, деньгах, бизнесе и искусстве Корбан поведал в интервью «Делу»
Я прочитал статью про одну из первых московских бирж — «Алиса». На меня это произвело впечатление. И через каких-то знакомых я попал в брокерскую контору. Сначала вникал во все, многого не понимал, но позже стал сам находить сделки. Потом, когда начали зарабатывать первые деньги, мне очень нравилась эта работа. Но жизнь в Москве усложнялась, дорожала, мне стало трудно себя содержать, и через полтора года я вернулся в Днепропетровск.
– Вы так просто променяли Москву?
– Я вообще до сих пор не люблю Москву. Меня всегда там грабили.
– И с чем вы вернулись домой?
– Мой самый главный капитал, заработанный в Москве, — это опыт. Я начал понимать, как делаются сделки, как происходят товарные операции. Кроме того, понял, что в принципе все, что делается на бирже, можно делать и вне ее. Я вернулся в Днепропетровск хоть и с небольшим, но все же капиталом — где-то $200 тыс.
– У вас не было головокружения от успеха? Молодой человек в 27 лет ворочает такими суммами…
– Мании величия у меня не было, но деньги вообще меняют человека. И я не исключение. В какой-то момент появилась боязнь все потерять. Когда ты из бедной семьи, понимаешь, что тебе не хочется вернуться в коммунальную квартиру… а тут инфляция — деньги тают на глазах.
–Что для вас сейчас значат деньги?
– Деньги — это мера моей свободы. Чем их больше, тем длиннее твой поводок.
Нынешний размер своего состояния Корбан не называет. «По итогам прошлого года я задекларировал $3 млн. дохода и заплатил с этой суммы все налоги», — отмечает он. Корбан также не скрывает, что владеет солидным портфелем акций «Укртелекома», «Укрнафты», «Днепроблэнерго», «Киевэнерго», «АвтоЗАЗа», «Стирола», «Хартрона», цена которого измеряется миллионами долларов. При этом официально у бизнесмена нет никакого имущества, «кроме машины и квартиры». «Все остальное записано на моих родственников», — говорит Корбан.
– Геннадий, ваш рабочий кабинет похож на хранилище в музее. Здесь множество картин…
– Да, нужно с этим всем еще разбираться. Работы все куплены на «сером» рынке. То есть цивилизованном, но не организованном рынке. Здесь нет ничего краденого… «Серый» рынок у нас — это так, как в Париже, допустим, блошиный рынок. Я, кстати, и там был, покупал мелкие вещи.
– Скупка картин — это для вас бизнес?
– Если бы это можно было назвать бизнесом, то я, наверное, покупал бы все, что ликвидно. А так я покупаю те работы, которые мне нравятся. В основном беру женский портрет, немного реализма — пейзажи, и если попадается — авангард.
– У вас много непристойных статуэток. Это тоже для души?
– Я увлекаюсь искусством ню в пошлых формах. Вот, допустим, если брать русские заводы, они делали такие вещи (показывает фигурку. — «ДЕЛО»), и делали очень красиво и качественно. Но они жутко дорогие, и их невозможно достать. Маленькая статуэтка стоит от $5 тыс.
– Вы не думали организовать выставку своей коллекции?
– У меня есть мечта. Я давно думаю о том, чтобы открыть частный музей. Просто для души.
– В вашем кабинете на стенах висят фотографии членов днепропетровской еврейской общины. Вы религиозный человек?
– Я религиозный, но не фанатик. Я хожу в синагогу, условно говоря, два раза в год. На Йом-Кипур — это большой праздник, когда Господь Бог записывает тебя или в Книгу мертвых, или в Книгу живых. И второй раз, когда проходит ежегодное собрание попечительного совета. Если же брать внутренний мир, то мама в детстве мне рассказывала всякие переработанные притчи из Торы. Поэтому я свои еврейские корни знаю с самого детства, со двора, с коммунальной квартиры…
– Есть такой устоявшийся миф, а может, это правда, евреи держатся очень сплоченно,… и они вытянут друг друга буквально за уши.
– Безусловно, все евреи поддерживают друг друга. Более сильный может защитить более слабого…
– Вы предпочитаете работать с евреями?
– Такого нет. При прочих равных предпочтение отдается еврею, но если в профессиональном плане человеку нет равных, то мне все равно, какой он национальности. Например, мой равноправный партнер Борис Филатов — славянин.
– Вы со всеми сотрудниками и партнерами на «вы», это правило субординации?
– Да, я специально использую этот прием. С одной стороны, чтобы не было какого-то панибратства, а с другой — это подчеркнуто уважительная форма. Хотя со многими олигархами я на «ты», например, с Вадимом Новинским, Игорем Суркисом. С Пинчуком на «вы», как и с Коломойским, Боголюбовым, Григорием Суркисом.