Клан Б, 3 декабря 2008

Воссоздать историю возникновения и утверждения «закарпатского клана» - бизнесово-политической группировки, играющей значительную роль в госуправлении, «Обоз» решил еще год тому назад. «Закарпатцы» как раз заступили на смену «донецким», «харьковским», «днепропетровским», царившим ранее на Печерских холмах.

Однако факт проведения нами журналистского расследования – сперва в Киеве, затем непосредственно на Закарпатье - стал достоянием политобщественности еще до выхода материалов в печать. Героев саги, прежде всего Виктора Балогу, это почему-то страшно переполошило. Разуверить их в том, что они имеют дело исключительно с профессиональным любопытством СМИ, а отнюдь не с «политическим заказом», направленным на их дискредитацию, не удалось. По этой причине обнародование результатов наших изысканий пришлось отложить.

Тем временем тему подхватили другие СМИ. В частности, газета «Сегодня», побывав в родовом селе главы СП Завидово, обнаружила: Виктор Иванович – внук венгерского солдата.

Да и сам Виктор Иванович, ранее общавшийся с народом исключительно посредством собственной пресс-службы, вышел из тени.

За истекшие 12 месяцев позиции главного Секретаря сильно пошатнулись. Эксперты, оценивая, в частности, последние телодвижения гаранта, полагают: дни до его отставки сочтены. Следовательно, аргументы касательно того, что Балогу преднамеренно кто-то хочет запятнать, более несостоятельны. Рукописи, как известно, не горят и сегодня «Обоз» не видит препятствий, чтобы выложить тексты, томившиеся в редакционных закромах столь длительное время.

Итак, наша история о закарпатском клане. Первая часть – эпоха первичного накопления капитала.

Возглавив СП осенью 2006-го, Виктор Балога довольно оперативно сформировал в столице свою команду. Преимущественно из земляков, родичей, кумовьев – тех, с кем имел дело в прошлой жизни. Кузен Василий Петевка и ближайший сподвижник Игорь – депутаты, Тиберий Дурдинец - замглавы СБУ, Валерий Гелетей – начальника госохраны, Андрей Стрижак – председатель Конституционного суда.

Младший брат Иван трудится первым замом председателя Закарпатской ОГА. Самой ОГА руководит кум Балоги Олег Гаваши.

Еще один брат – Павел - управляет родовой бизнес-империей «Барва». Побывав в эпицентре скандала с заведенным на него уголовным делом по контрабанде, Павел Иванович предпочитает избегать публичности.

«Очільник» Мукачевской райгосадминистрации Илья Токарь – родной брат покойного авторитета «Геши», некогда давшего Балоге и Ко путевку в жизнь.

Прокурор области Юрий Бенца – тоже кум Балоги; руководитель милиции Василий Чепак – близкий его сподвижник. Заместитель главы СБ Закарпатья Владимир Гелетей – родной брат Валерия Гелетея.

Свои люди у Виктора Ивановича расставлены на чопской и ужгородской таможне. Один из них – родной брат водителя Балоги.

Есть еще Йосиф Кулл, мерствовавший в Мукачево в первую губернаторскую каденцию Балоги, и Иван Иванчо, обидевшийся на то, что Игорь Криль опередил его в предвыборном списке НУ-НС. Эта парочка сейчас несколько сепарировалась от Балоги, хотя по-прежнему остается в его орбите. Не чужим человеком Виктору Ивановичу приходится и нынешний губернатор Тернопольщины Юрий Чижмарь. При Балоге-чрезвычайщике он возглавлял Закрапатское МЧС.

И даже местный лесхоз взят под контроль. Именно его начальник, Валерий Мурга, готовил документы для выделения структурам Виктора Ивановича пресловутых 350-ти гектаров неподалеку от «Синяка». К слову, обнародование «Обозом» данной информации прошлым декабрем наделало в окружении главы СП немало шуму.

- Балогу можно любить или нет, но нельзя не признать за ним одного очень ценного качества – умения формировать собственную команду, - говорит о руководителе Секретариата один из его соратников по «Единому центру».

На Закарпатье их именуют «клан Б» - по первым буквам фамилии Виктора Ивановича и названию его корпорации – «Барва».

фото УП

"Барва" началась с " чемоданов" солярки

На Донбассе начала 90-х люди «гибли за металл», на Закарпатье – за контроль над участками границы. Именно кордон, точнее – все, что через него можно нелегально переправить, а потом сбыть, служил ключевым источником дохода. Черному «импорту» подлежало все: от сигарет до солярки и иномарок.

Для жителей приграничных районов действовал упрощенный режим пересечения кордона. Основных пропускных пунктов было семь, среди них – «Косино» и «Лужанцы». Пропуск стоил всего пять рублей. За одну 3-4-часовую ходку туда-обратно человек мог заработать 150 рублей. Сумма, по тем временам, достаточная для безбедного существования.

- Схема достаточно простая: по эту сторону границы в бензобак заливалась солярка, по ту сторону ее продавали. Тут она была дешевая, там – дорогая, разница в сумме и составляла прибыль, - вспоминает экс-мэр Мукачево Василий Петевка.

Особой популярностью для транспортировки товара пользовались «Мерседесы», имевшие по сравнению с другими автомобилями бензобак большего объема. Закарпатцы называли их «чемоданами». С помощью технологии «наваривания», проще говоря – «раздувания» бака, его можно было увеличить с базовых 80 литров до 120-ти.

Самые бедные умудрялись тягать «соляру» через кордон даже на велосипедах – канистрами.

- Так все тут и кормились. Продал пять бутылок водки – получил десять долларов. А в 1994-м у учителя месячная зарплата пять долларов составляла, – утверждает давний антагонист Балоги и Ко, мэр Ужгорода Сергей Ратушняк.

Словом, если на Донбассе источником первичного накопления капитала было примитивное рейдерство, то на Закарпатье – мелкая контрабанда.

Впрочем, объемы контрабанды напрямую зависели от организаторских способностей тех, кто налаживал ее потоки. Наиболее ушлым в этом плане оказался Михаил Токарь. Он же Геша из Куштановицы. Так сказать, местный Ахать Брагин.

Криминальная столица

Прозвище «Геша» Михаил Токарь получил еще в школьные годы. Позже именно одноклассники, односельчане, соученики по ПТУ сформировали костяк его «бригады». Так Куштановица превратилась в бандитский пригород Мукачево. Когда венгерская полиция составляла «уголовную карту» мира, криминальными центрами СНГ на ней были определены Киев, Москва и провинциальное Мукачево.

А начинали Геша и Ко с крышевания нелегального товарооборота и торговли.

- Я помню наше знакомство, - кивает Ратушняк. – На стадионе «Авангард» был рынок – там, в частности, вьетнамцы пуховиками торговали, а Геша с них дань собирал. Раз его оттуда пытались выдворить – мы приехали на место, разобрались в ситуации, народ успокоили.

Параллельно Токарь и Ко возили, как и все, за рубеж топливо. Обратно доставляли крупные партии алкоголя и продуктов. Товар пользовался спросом не только в области, но и далеко за ее пределами. Заказы на поставку элитного спиртного стали поступать из крупных городов, даже из Киева и Москвы. Так устанавливались нужные контакты, зарабатывался стартовый капитал и приобретался авторитет.

Воцарению Геши в регионе предшествовал ряд разборок, сопровождавшихся массовыми перестрелками. Так, авторитета по кличке «Конь» выстрелом в голову «завалили» прямо в центре Мукачево.

Тем не менее масштабных бандитских баталий, наподобии тех, что разворачивались в Донецке или даже Крыму, Закарпатье не видело. Не было здесь ни массовых уличных перестрелок, ни спущенных в шахты трупов.

Любопытно, «авторитетом» в полном смысле этого слова Токарь не был. Фактов прямого конфликта с законом пестрая Гешина биография не отобразила: он не был судим, не "сидел", не уличался в порочащих связях. Тем не менее в короткий срок, ему удалось подчинить себе все преступные группировки региона, собрав их в «единый кулак». Те, кто знал Гешу, характеризуют его как человека волевого, хитрого, при этом – всегда хранящего верность данному слову.

- Геша не производил впечатления криминального авторитета. На «братков» из кинофильмов он не походил даже внешне. Токарь был невысокого роста, лысый, полноватый. Мы познакомились на каком-то общественном мероприятии в Мукачево, году в 88-89-м. Я тогда был комсомольским активистом – меня пригласили туда то ли на вечер, то ли на концерт – не помню уже. Нас представили друг другу, мы пообщались буквально несколько минут, этим, собственно, контакт и ограничился, - вспоминает Андрей Сербайло, предводитель БЮТовцев-депутатов Закарпатского облсовета. - Он походил на человека довольно скромного – без «показательности» в поведении, да и разговаривал очень тихо. То, что Геша – некая особая величина, чувствовалось скорее по отношению к нему окружающих, по тому, с каким уважительным пиететом они о нем говорили.

Судачили, стать «королем бандитов» региона ему помогло покровительство легендарного «Севы», базировавшегося в соседней Венгрии. Истинный ответ на сей риторический вопрос Геша унес с собой в могилу.

Н а складе Балоги были ведра, калоши и стаканы

Нынешнего лидера закарпатцев Виктора Балогу развал Союза застал в качестве старшего товароведа в системе потребкооперации. Проще говоря – завскладом. В связи с этим острый на язык Ратушняк позже закрепит за ним прозвище «комірник».

- В какой-то момент в городе исчезли стаканы. Обычные толстостенные стаканы. А я кафе держал, и они мне были очень нужны, - вспоминает один из ужгородских предпринимателей. – Ну, поехал к Балоге на склад, взял сразу два ящика. Очень хорошо запомнился сам Виктор: в теплом кожухе, с ящиками этими в руках. У него на складе и калоши были, и ведра – все, чего душа пожелает.

С осени 1992-го деловые качества крепкого хозяйственника Виктор Иванович развивал в качестве директора фирмы «Рей-проминь».

К тому моменту жизненные пути Геши и братьев Балог уже несколько раз пересекались.

Считалось, склады Балоги были удобным перевалочным пунктом для контрабанды людей Токаря. Документальных свидетельств этому, понятно, нет. Равно как и тому, что Геша спонсировал перерождение «Рей-проминя» в «Барву».

Широко распространенные в Закарпатье слухи о том, что Токарь одолжил Балогам средства на раскрутку, а, когда пришла пора их возвращать – его вдруг убили, предметного подтверждения не имеют.

Точно установить сейчас происхождение каждой копейки из стартового капитала «Барвы» (равно как и любой другой структуры, формировавшейся в тот мутный период) уже невозможно.

- Геша дал Балоге 625 тысяч долларов. Колоссальная сумма – за 5-10 можно было шикарный особняк отстроить. Разговор о том, давать ему деньги или нет, при мне был. Это происходило в Венгрии, в одном из придорожных ресторанов неподалеку от Будапешта, «Витязь», кажется, назывался. Присутствовал Геша, его партнеры, меня тоже пригласили. Между прочим, связываться с Балогой Токарю уже тогда многие не советовали, - отмечает Ратушняк.

- Бред! Кредит на создание «Барвы» мы взяли в «Проминвестбанке». Мы и сейчас там обслуживаемся. Сумма, условия? Не помню, столько лет уже прошло, - парирует Петевка.

Сфера деятельности «Барвы» - торговля, нефтепродукты, автоперевозки и т.д. После переезда в столицу самого Виктора Ивановича, также Василия Петевки и Игоря Криля фактическое управление структурой взял в свои руки брат главы СП - Павел. Супруга Виктора Балоги, Оксана, является акционером в 14-ти предприятиях их двух десятков, входящих в орбиту «Барвы». Среди них: ТОВ «Закарпатская продовольственная группа», «Авто М», «Мукачевская автобаза», «Високий замок». «Гарт», «Продюсер» и т.д. На момент регистрации «Барвы» ее учредителями значились: три брата Балоги, Оксана Балога, Василий Петевка и Илья Токарь - младший брат Михаила Токаря.

В 1997-м Илья Токарь выступил одним из учредителей «Барвы».

- Чистая формальность. Илья никогда не принимал участия в управлении фирмой, - заверяет Ратушняк, характеризуя Илью Ивановича как «человека не очень большого ума».

Составить о нем собственное впечатление нам, к сожалению, не удалось. Илья Иванович, трудящийся ныне главой Мукачевской райадминистрации, на интервью сперва охотно согласился. Позже, однако, «съехал» с договоренности, сперва ссылаясь на занятость, затем просто игнорируя наши звонки. Как выяснилось позже, Токарь решил перестраховаться, спросив у «старших товарищей» разрешения на общение с «Обозом». Те ему это категорически запретили. Равно как и Михаилу Ивановичу Ланьо – авторитету, известному под кличкой «Блюк», ныне депутату областного совета, руководителю местной Федерации футбола. «Блюк» и его брат Иван (тоже авторитет, кличка - «Осел» , заместитель главы Свалявской райгосадминистрации) жизнь сейчас ведут вполне благопристойную и былое поминать не любят. Ранее же оба считались ближайшими сподвижниками Геши. Ланьо вообще был одним из последних, кто видел его живым.

В 90-е жизнь выбирала не самых лучших и достойных, а самых ушлых и оборотистых. Товароведы и завгары превозносились до небес, ученые и инженеры влачили полуголодное существование. В бандитских войнах выживали не самые отважные и дерзкие, а те, кто не лез на рожон и успевал вовремя прятаться, в том числе отсиживаться в местах не столь отдаленных. И не факт, что товаровед из Мукачево, ставший сегодня одним из ключевых политиков страны – хуже и глупее завгара из Донецка, торговца унитазами из Киева или бухгалтера с Сумщины.

Как Геша дал Балоге пощечину

Развитие бизнеса требовало покорения новых вершин. В 1998-м Закарпатье становится вотчиной эсдеков. По местным мажоритарным округам в парламент проходят Виктор Медведчук и Григорий Суркис. Под их началом Балога избирается мэром Мукачево. Собственно, именно сближение со столь нененавистными ему впоследствии эсдеками дало Виктору Ивановичу путевку в большую политику.

Определенные авторитет и имя к тому времени он уже успел заработать, однако «широким слоям» закарпатцев известен все-таки не был. В узком кругу Балога воспринимался не иначе, как подручный Геши – скорее левая, чем правая его рука.

Меж тем личностные амбиции, связанные с перспективами хозяйственной и политической деятельности, у Балоги имелись немалые. «Старшинством» Геши он явно тяготился. Тем более, для самого Михаила Ивановича даже в качестве мэра Балога оставался «комірником», которого он, Геша, поднял на ноги. Именно поэтому Геша не стеснялся «воспитывать» Балогу хлесткими пощечинами по лицу прямо в его мэрском кабинете. За что конкретно он его отлупил – история умалчивает, однако свидетелей того инцидента в Мукачево и сегодня отыщется немало.

- Многие говорили Геше, что Балога его «кидает», что с ним надо рвать, но он был человек компромиссный и надеялся уладить ситуацию. В моменты эмоциональных всплесков, правда, заявлял: «Я цього козла заб*ю», - свидетельствует Ратушняк.

По мнению оперативников (кое-кто из них в Закарпатье уже не работает, кое-кто интегрировался в бизнес и местную вертикаль власти), с Гешей им жилось спокойнее. Контролируя весь регион, он не пускал сюда чужих, в частности кавказцев и чеченцев, пробовавших было закрепиться на бойком приграничном месте. Еще – сдерживал несанкционированные порывы подраставшего «молодняка».

- Геша был своим – простым и понятным. Уроженец Закарпатья, он многое делал для малой родины – занимался благотворительностью, помогал детским домам, строил церкви, - вспоминают о нем.

Во второй половине 90-х Михаил Токарь понял, что быть авторитетом только лишь в криминальном мире фигуре его величины недостаточно. С контрабанды топлива и спиртного он давно переключился на контрабанду элитных иномарок.

Проще говоря, пришел к необходимости легализации статуса своего и своего капитала. Бизнес приобрел качественно иные масштабы – требовалось «выходить из тени». К тому же, его активно щемили эсдеки, претендовавшие не только на политическое, но и финансовое господство в богатом приграничном регионе.

Весной 1998-го, незадолго до гибели, Геша становится депутатом областного совета. Шаг этот, как следует из вышеизложенного, был вынужденным – Геша чурался публичности, не умел говорить. На «политика», пусть даже местечкового масштаба, он никак не тянул, предпочитая продвигать по этой стезе Виктора Балогу.

Продолжение следует

Соня КОШКИНА, Киев-Ужгород-Мукачево-Киев, январь 2008-го