УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС

FAZ: Путинская война в Сирии

1,9 т.
FAZ: Путинская война в Сирии

Вмешиваясь в сирийский конфликт, Россия выходит за пределы своего ключевого региона влияния. Это может изменить мировую политику, считает Николас Буссе.

Ход 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН на большой политической сцене показал то, что уже давно можно было предсказать, следя за мелочами: усиление российской активности не упрощает ситуацию в Сирии, а лишь усложняет ее. Президенты США Барак Обама и России Владимир Путин изложили свои представления об устройстве Сирии, которые тяжело согласовавать друг с другом.

Американцы считают, что сирийский президент Башар Асад утратил свою легитимность, потому что его руки в крови. Россияне, напротив, хотят поддержать Асада, так как режим в Дамаске является гарантом их влияния - как в самой Сирии, так и в крупном конфликте, исход которого будет иметь большое значение для политического будущего арабского мира. Общая заинтересованность в борьбе с "Исламским государством" кажется - по крайней мере, в настоящий момент - не достаточной для преодоления этих разногласий.

По разные стороны конфликта

Для Сирии это очень плохая новость. Если две крупнейшие мировые державы, которые вмешиваются в сирийский конфликт, не имеют общей линии, то очень мало шансов на то, что ситуация стабилизируется. Потому что речь идет не только о борьбе с джихадистами. По сути, в Сирии проходит геополитическое состязание между Ираном и Саудовской Аравией, которые стремятся к господству в регионе, и Россия в этом споре теперь однозначно заняла сторону Тегерана.

США больше не проводят курс на смену режимов военным путем, как это было во времена президентства Джорджа Буша-младшего. Но они находятся на другой стороне, о чем говорит их совместное с Саудовской Аравией участие в коалиции против ИГ. Таким образом, в последние четыре года внутрисирийский конфликт сначала превратился в региональный, а теперь стал конфликтом глобального масштаба. Попытки ООН сыграть роль посредника, которые до сих пор были безуспешными, еще больше осложняют ситуацию. До тех пор, пока расстановка сил на полях сражений не поменяется кардинальным образом (а пока о том, что это произойдет, ничего не свидетельствует), дипломатия способна принести немного положительных изменений.

Путин претендует на мировую политическую значимость

Вмешавшись в ситуацию в Сирии, Путин значительно расширил радиус воздействия российской политики. Со времен холодной войны Москва не проявляла такой большой активности ни в каком другом регионе мира. После 1991 года Россия сконцентрировала свое влияние на регионах, которые ранее входили в состав СССР или с которыми у Москвы сложились традиционно дружественные отношения: Восточная Европа, Балканы и Кавказ. Война в Грузии и интервенция на Украине хотя и стали свидетельством усиления используемых Москвой политических и военных средств, но оказались еще находящимися в рамках традиционной территории.

Со вступлением в войну в Сирии Путин снова заявил претензии на мировую политическую значимость, что абсолютно в духе его политики возрождения российского величия. И все же не стоит переоценивать российские возможности. В настоящее время Путин удерживает военную активность в строгих границах, в чем ничем не отличается от поведения американцев. После многих неудачных интервенций последних лет он, пожалуй, тоже пришел к выводу, что прямое вмешательство в далекий и чужой конфликт может быть крайне рискованным. В России воспоминания о неудаче в Афганистане, так или иначе, еще не стерлись.

Свобода действий Запада будет ограничена

Такое развитие событий не означает возвращение холодной войны с ее ожесточенным противопоставлением систем. В многополярном мире, который постепенно формируется, существуют многосторонние связи. Это можно наблюдать и на примере отношений США и России: в споре по атомной программе Ирана они дружно сотрудничали, так как обе страны были заинтересованы в предотвращении появления новой ядерной державы.

Но выход России за пределы ее ключевого региона влияния, без сомнения, несет в себе потенциал изменения мировой политики. В последние 25 лет США, с Европой на буксире, имели, по сути, свободу действий в том, что касалось международной политики. Они постоянно стремились к построению открытого общества (пусть и без особого успеха).

Путин, напротив, пытается вернуться к глобальному противостоянию сил, создавая коалиции с авторитарными режимами - от Китая до Венесуэлы. Башар Асад хорошо вписывается в эту коллекцию. Это, возможно, значительно ограничит свободу действий внешней политики Запада в ближайшие годы.

Германии следует быть активнее

Немецкая политика отреагировала на все эти перемены с удивительным безрассудством. Его пределом определенно стало предложение вице-канцлера ФРГ Зигмара Габриэля (Sigmar Gabriel) отказаться от введенных из-за событий на Украине санкций в отношении России и вступить с Путиным в переговоры по Сирии. Некоторые заявления из Берлина произвели такое впечатление, будто несколько старых друзей Москвы только и ждут того, чтобы, наконец, возобновить прежние отношения с Путиным.

Даже находясь под давлением миграционного кризиса, следует подходить к стратегическим вопросам расчетливо. Не позднее, чем летом 2015 года, у Германии появились собственные основополагающие интересы в сирийском конфликте. Не стоит ожидать, что Путин займется их защитой вместо нас.

Даже наши союзники лишь отчасти разделяют повестку дня Берлина: американцев и французов волнует не проблема беженцев, а проблема терроризма. Германии стоит проявлять больше активности. Что однажды заявил министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier)? Нельзя комментировать мировую политику, только будучи сторонним наблюдателем. Это имеет смысл и в случае с Сирией.

Николас Буссе, политический обозреватель Frankfurter Allgemeine Zeitung

Без права переиздания. © Frankfurter Allgemeine Zeitung GmbH, Франкфурт-на-Майне

Сайт Газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung