О прокуратуре - адвокат Виктор Чевгуз
«Махинации с бюджетными средствами, разворовывания земель, тендерная коррупция, злоупотребление властью и взяточничество – это вызовы, которые ждут достойного ответа правоохранительных органов, прежде всего прокуратуры», - такой категорический императив поставил перед работниками прокуратуры в конце прошлого года президент Янукович. Готова ли прокуратура и система правосудия в целом ответить на эти вызовы и защитить права и свободы граждан? На эту тему «Обозреватель» взял интервью у кандидата юридических наук, доцента Университета права, адвоката Виктора Чевгуза.
Виктор Степанович имеет многолетний опыт работы в правоохранительных органах: расследовал резонансное ДТП в связи с трагической гибелью актера и режиссера Леонида Быкова, вел дело писателя Натана Рыбака, является адвокатом в деле Лазаренко, принимал участие в деле Гонгадзе, днепропетровских маньяков…
- Как вы расцениваете дело Гонгадзе в целом и что вы думаете по делу главного нынешнего фигуранта в этой истории – генерала Пукача?
- Сначала о факте задержания. Он был, на мой взгляд, театрализованный. Если бы я не задерживал преступников, когда работал следователем, то, может быть, думал по-другому. А здесь у Пукача спрашивают, и это видела по телевизору вся страна: «Какое вы имеете отношение к делу Гонгадзе?» Да тот, кто задерживает, вообще не знает в рамках какого дела это происходит. Ему дается человек, объект, приказ задержать – и все. А мы видели театральную мизансцену. И удостоверение в придачу… Генерал в бегах находится, коров пасет и носит с собой удостоверение – не смешно ли?
- А с чем вы это связываете?
- С политизацией и дела Гонгадзе-Пукача, и работы прокуратуры в целом. Расследование ведется ни шатко ни валко, а его результаты выдаются дозировано: то под обещание Ющенко в 2005 перед всем миром - закончить расследование в течение года . Задержали троих убийц Гонгадзе. Три года слушали дело в суде. Три года рассматривал Апелляционный суд: на одного потерпевшего одно эпизодное дело. Да районный суд такиедела за два дня рассматривает, а на третий день - приговор выносит… Замаячили президентские выборы 2010-го - задержали Пукача. Троих осудили, Пукач ждет вердикта Фемиды. Сейчас, наверное, в прокуратуре смотрят, как это дело более выгодно представить. Журналист был убит по сути руками государства, а теперь само государство на этом деле пиарится. А между тем, Генеральная прокуратура не осуществляет полноценного надзора за законностью – ни за милицией, ни за другими силовыми структурами. Вы посмотрите, что творится в милиции, как людей избивают, что делается в СИЗО… А дело Пукача - оно не составляет уже особой сложности. Я работал следователем и знаю о чем говорю.
- Вы затронули болезненную тему – недавно Генпрокурор Виктор Пшонка говорил о необходимости нового закона о прокуратуре, о будущем Уголовно-процессуальном кодексе, о реформировании правоохранительных органов в целом. Это связано с тем, что органы прокуратуры сегодня одновременно и расследуют преступления, и поддерживают обвинение, и осуществляют надзор за теми же правоохранительными органами?
- Они еще опротестовывают приговоры судов, если они их не устраивают...А по большому счету органы прокуратуры на сегодняшний день не имеют права расследовать уголовные дела. По Конституции был установлен переходный период – 10 лет, он закончился в 2006 году. Но если забрать у них право проводить досудебное следствие – они превратятся в народный контроль советского образца: попугать кого-то, написать представление…
Чтобы соблюдалась буква закона, а прокуратура выполняла свои функции эффективно, она должна быть не органом для осуществления репрессий, а адвокатом от имени государства. Нужно привести нашу юстициюк практике развитых стран: подчинить прокуратуру министерству юстиции, оставив за ней функции гособвинения вместе с представлением интересов государства в гражданских делах. Еще раз напомню: право следствия должно быть передано следственным органам. Даже было записано – создать Следственный комитет. Но его до сегодняшнего дня нет.
- Но были попытки, помню, отделить следствие. Проводился даже эксперимент: следователи РОВД подчинялись напрямую начальнику областного УМВД по следствию, далее – замминистру и т. д. Не прижилось – почему?
- А потому что по всем остальным вопросам следователь находится в прямом подчинении своего непосредственного начальства, в первую очередьначальника РОВД. Кто подписывает ему представление на очередное звание, документы на получение квартиры, поощрение, представление к награде - начальник РОВД. Кабинет выделить, машину дать, да тот же компьютер предоставить вместе со столом – это прерогатива также начальника . На сегодняшний день он, начальник райотдела, может заставить следователя задержать любого человека на трое суток.
- Так как тогда быть со следствием – под чьей «крышей» оно должно находиться?
- Я уверен, что должен быть независимый следственный аппарат – не подчиненный ни МВД, ни прокуратуре. Он не должен быть закреплен ни в каком ведомстве – только самостоятельный Следственный комитет с вертикалью подчинения снизу доверху – возможно, Кабинету Министров.
- Но ведь эта реорганизация потребует финансовых затрат?
- Почему? Штатная численность следователей вместе с их зарплатами пусть остаются. Пусть они сидят в прокуратуре, милиции, но будут выведены из их подчинения. Ну убрали же из МВД Департамент по исполнению наказаний, пожарных «отпочковали» - и ничего не случилось, финансовых затрат не потребовалось.
- Как вы оцениваете сегодня защиту прав и свобод наших граждан?
- А права, по большому счету, никто, кроме самого гражданина и егоадвоката, не защищает. Нет, на бумаге, в законах такая защита записана. Но сегодня любой гражданин боится милиции, прокуратуры, суда, боится остальных правоохранительных органов. Боится, что не получит защиты. Я уже не беру во внимание коррупцию и взятки…
- На сей счет у нас бытует что-то вроде поговорки: дал взятку - и восторжествовала законность.
- А кому нечего дать? Тогда пиши пропало… Милиция избивает, применяет пытки – прокуратура все это покрывает. Это случается сплошь и рядом, на каждом шагу. Сколько я писал жалоб, сколько писали другие адвокаты… Вот приносят, к примеру, на носилках арестованного в суд. Мы спрашиваем: выбили признание? Судья отвечает: я не знаю, здесь написано – явка с повинной. А у подсудимого на теле имеется 60-80 телесных повреждений!
- Недавно один из правозащитников поведал мне об ужасающей тенденции в Киеве. Некоторые работники прокуратуры и следственных органов смотрят на потенциального подсудимого с точки зрения его имущественной ценности. И в зависимости от этого квалифицируют его действия по более тяжкой статье, чтобы взять с него какможно большую мзду.
- К сожалению, здесь есть доля правды. Работники милиции и прокуратуры смотрят на человека с точки зрения заработка, что они смогут с него взять. И чем больше человека напугают, тем больше денег от него получат. Например, задержали кого-то с наркотиками, а трое стояли рядом. Вот этих троих тоже обвиняют и с их родителей требуют деньги до тех пор, пока адвокат принципиально не вмешается.
Приведу еще один пример. Как-то я зашел к следователю Генпрокуратуры по одному вопросу. Мы начали разговаривать, он спросил: цена вопроса. Я ответил – законность. И знаете, что услышал в ответ? Я с каждого дела должен получить свою долю, ибо зарплату мне недоплачивают. Логика простая: если у следователя 10 обвиняемых, то на пятерых он дело, к примеру, отправит в суд, а остальных под разными предлогами не будет привлекать к ответственности. Но, разумеется, за материальное вознаграждение.
(Продолжение следует)
Читайте по теме:
Дырявый антикоррупционный невод. Ч.1
Как «конвертируют» должности в капитал. Ч. 2