Молчание Мельниченко за $100 миллионов

Майор запаса СБУ выступил с сенсационным заявлением

21 марта Генеральная прокуратура Украины возбудила уголовное дело против экс-президента страны Леонида Кучмы – начался новый виток в деле Гонгадзе. Почему после стольких разговоров о привлечении к ответственности главного заказчика убийства журналиста только сейчас делу дан ход? Какими новыми фактами располагает следствие? И, наконец, каковы перспективы осуждения обвиняемого?

На эти вопросы в пресс-центре «Обозревателя» ответил непосредственный участник обвинения – майор запаса СБУ Николай Мельниченко.

Николай Мельниченко: 21 марта – это день, когда ночь становится короче, день длиннее. Он символизирует победу добра над злом. Я хотел бы поблагодарить тех людей, без которых не было бы возбуждения этого уголовного дела, в первую очередь, журналистов.

Я пошел на обнародование записей, потому что я увидел глаза. Глаза Елены Притулы, Мирославы Гонгадзе, глаза Юлии Мостовой. Я поверил в то, что журналисты могут что-то изменить. Поэтому я передал те записи, которые тайно сделал. Потом подключались многие люди. Первый журналист, который дал интервью, была Анна Герман. Тогда она работала журналистом на радио «Свобода».

Особые слова благодарности я хотел бы высказать Михаилу Юрьевичу Бродскому, который мне помогал. Когда у меня были минуты отчаяния, я говорил: «Миша, все, ничего не будет». Но он говорил: «Все будет доведено до логического завершения».

Сегодняшнее возбуждение уголовного дела я расцениваю как мужественный, сильный поступок, в первую очередь, президента Януковича. Мы все понимаем, что власть сконцентрирована в его руках, мы все прекрасно понимаем: если бы он сказал: «Ребята, никакого уголовного дела против Кучмы не будет» - ничего бы не было. Я уверен в том, что он стукнул кулаком по столу и сказал: «Должны отвечать».

В связи с этим у нас появляется шанс, у нас появляется надежда и вера в то, что в этой стране, которая называется Украина, хоть что-то изменится к лучшему. Я в это очень хочу верить. Сегодня сделан шаг вперед этой властью, как бы ее ни называли. Но этот шаг сделан.

Многие задают вопросы: это сделано для того, чтобы шантажировать Кучму, Литвина, из-за каких-то бизнес-интересов? Мы должны понять – это бумерангом ударит, в первую очередь, по Януковичу. Если только это произойдет, если только Генеральная прокуратура возбудит уголовное дело и не передаст его в суд – всё, это игры, это манипуляции.

Опасность может быть, если вы, журналисты, будете молчать. Если вы будете задавать те вопросы, которые нужно, и акцентировать на этом внимание, то мы можем это дело довести до логического завершения.

Я не делаю это ради Гонгадзе. Легализация записей в суде даст возможность вернуть в страну те десятки и десятки миллиардов долларов, которые украдены у народа. И в этом я вижу надежду.

Здесь было анонсировано сенсационное заявление, поэтому приходится что-то придумывать (смеется). Я в свое время заявил о том, что в 2004 году я получил несколько миллионов долларов от заказчиков убийства Гонгадзе. Где, когда, как – все это в материалах дела есть. Если кто-то говорит, что записи – это провокация и за ними не стоит ничего серьезного – ребята, миллионы долларов никто просто так не платит. Я надеюсь, что в суде все будет раскрыто, показано – что, когда, где и как.

Цена вопроса стояла 100 миллионов долларов. За то, что Мельниченко не передаст записи и приборы записи в прокуратуру. У заказчиков убийства Гонгадзе была одна просьба – чтобы они не несли наказание на убийство журналиста и за покушение на жизнь народного депутата Ельяшкевича. Я надеюсь на то, что это будет приобщено к делу и дана юридическая оценка.

Телеканал «Украина»: Все юристы говорят о том, что пленки не могут быть прямым доказательством – только косвенным. Могут ли эти пленки открыть какие-то еще обстоятельства дела, о которых нам пока не говорят?

Николай Мельниченко: Вам еще не известны некоторые записи, которые есть. Также те факты, которые непосредственно указывают на причастность Кучмы и Литвина к этому преступлению. Поверьте, прокуратура имеет в своем запасе другие факты, которые в суде однозначно будут приняты как весомые доказательства.

Ринат Кузьмин – бульдог. Если он вцепится, то он не отпустит. Я убежден в том, что он не собирается ставить точку на своей карьере в связи с тем, что это дело может рассыпаться в суде. Он серьезный мужик и будет идти до конца. У прокуратуры достаточно оснований, чтобы, как минимум, передать уголовное дело в суд. Дальше, я убежден, будут подкупы. Если мне давали 100 миллионов долларов, я убежден, судье будут давать не меньше. Выстоит ли судья? Нужно сделать так, чтобы судью не купили, чтобы его не запугали и не шантажировали.

Телеканал «Россия»: Возбуждение уголовного дела – инициатива Януковича?

Николай Мельниченко: Я не сказал, что возбуждение уголовного дела – инициатива Януковича. Он не ставил палки в колеса следователю и Ринату Кузьмину. У Януковича хватило мужества и политической воли, чтобы это дело было возбуждено. Без Януковича, без его, как минимум, молчаливого согласия, этого уголовного дела не было бы.

По поводу доказательств. Даже тот факт, что лично Медведеву было поручено курировать переговоры Мельниченко с Кучмой в Москве… Медведев прекрасно знает суть переговоров. Я уверен в том, что мы имеем перспективы. Дмитрий Медведев реально может помочь правосудию привлечь заказчиков убийства Гонгадзе к ответственности.

Читатель «Обозревателя» Сергей: Когда, наконец, привлекут к делу Гонгадзе Литвина? Все знают в стране, что он главный заказчик и вдохновитель этого убийства!

Николай Мельниченко: Это вопрос не ко мне, а к прокуратуре. Все зависит от общественного мнения. Общественное мнение формируют журналисты. Как они смогут подать, как они смогут это поднять, так и власть будет реагировать.

Читательница «Обозревателя»: Какие мотивы убийства Гонгадзе были у Кучмы, зачем ему было его убивать, ведь он просто журналист.

Николай Мельниченко: Мотивов на убийство у Кучмы – именно убийство, - не было. Кучма в деле Гонгадзе стал жертвой интриг Литвина.

Телеканал «1+1»: Коли ви в останнє були у слідчого? Хто давав вам 100 мільйонів?

Николай Мельниченко: Замовники пропонували. В прокуратурі всі дані є. Я давав підписку про нерозголошення деяких фактів. Мельниченку Миколі Івановичу пропонували 100 мільйонів доларів від замовників убивства Гонгадзе – це факт. Також факт є те, що курірував ці переговори глава адміністрації президента Росії Медведєв в 2004 році. Це також встановлений факт.

Із цією слідчою групою я працював дуже плідно, давалося дуже багато показів.

Телеканал «Россия»: Какое наказание может понести Леонид Кучма в связи с этим уголовным делом?

Николай Мельниченко: Даже тот факт, что против Кучмы возбуждено уголовное дело, уже является наказанием для него. Удастся ли через это уголовное дело и через легализацию записей вернуть то, что Кучма украл – это следующий вопрос. Это вопрос к Генеральной прокуратуре.

Читательница «Обозревателя» Ольга: Ви вірите в те, що будуть покарані злочинці по цій справі, будь то Кучма, Литвин та ще хтось? Ваш прогноз на майбутне України і цієї влади. Дуже сумно навкруги.

Николай Мельниченко: Я вірю в те, що покарання все ж таки буде. Кучма та Литвин покарання в певній мірі вже понесли. Сім’ю Кучми відлучили від «корита», яке вони використовували для особистого збагачення.

Стосовно покарання у вигляді позбавлення волі – я не готовий відповісти. Але навіть якщо в суді буде ця справа, навіть якщо суд закриє справу проти Кучми і Литвина, буде уже дуже великою перемогою. Сьогодні ми отримали шанс на перемогу.

Читатель «Обозревателя» Валентин: Кучма все-таки имеет значительный авторитет и в мире, и в Украине, по крайней мере, больше, чем предыдущие и последующие президенты. Как вы относитесь к лозунгу "Танк клопов не давит"?

Николай Мельниченко: Какой авторитет у Кучмы, мы видели на саммите в Праге.

Телеканал «Россия»: Вы передали все оригиналы пленок и записывающие устройства, как того требовала украинская прокуратура?

Николай Мельниченко: Я сделал все, что требует прокуратура.