Ложь и аморализм как нормы политической деятельности Тимошенко

Начало судебного процесса над Юлией Тимошенко вызвало у большинства украинских граждан противоречивые чувства. С одной стороны, всякий здравомыслящий человек понимает, что заключённое с Россией в январе 2009 года газовое соглашение не только сильно ударило по нашей экономике, но и, в конечном счёте, по карману каждого украинца. А с другой стороны, люди не могут не видеть большую политическую составляющую судебного процесса над Леди Ю.

Видео дня

Но есть ещё одно, на наш взгляд более важное, чем два предыдущих, измерение действий Тимошенко в этом вопросе – измерение моральное.

Как выяснилось в процессе расследования обстоятельств заключения газового договора 2009 года, чтобы преодолеть сомнения главы «Нефтегаза Украины» и заставить его подписать контракт с российским Газпромом на условиях, предварительно согласованных между Юлией Владимировной и Владимиром Путиным, Тимошенко умышленно соврала Олегу Дубине. Как следует из показания последнего, она сказала ему, что соответствующие директивы утверждены на заседании Кабинета Министров Украины.

Достойная ученица Макиавелли

К сожалению, как показывает анализ биографии Юлии Тимошенко данный факт обмана не является случайным. Откровенная ложь и аморализм в целом, давно стали нормой политической деятельности Леди Ю.

Блестящие актёрские и ораторские данные, богатый опыт манипулирования огромными частными и государственными деньгами, умение организовывать протестные выступления больших масс населения, талант выкручиваться из казалось бы безвыходных ситуаций, фантастические превращения своих поражений в победы, способность подкупать как отдельных людей, так и целые партии, и мгновенно перекрашиваться в разные идеологические «цвета», - эти и ряд других свойств сделали Леди Ю форвардом высшей лиги украинской политики.

Но в основе всех её политических талантов лежит одно самое главное качество - она лучше других своих конкурентов научилась действовать в соответствии с «заветами» Макиавелли.

Как известно, одним из краеугольных камней учения великого итальянского мыслителя Средневековья является утверждение о необходимости отказа в политике от соблюдения норм морали. Именно использование этого принципа позволяет Юлии Тимошенко в своих демагогических выступлениях переворачивать факты «с ног на голову» и зомбировать людей красивыми словами и лживыми моральными сентенциями.

Надо сказать, что эти свойства в большей или меньшей степени присущи большинству политиков. Но надо признать, что Леди Ю в использовании наследия Макиавелли приблизилась к «мастерству» Ленина, Сталина, Муссолини, Гитлера и Мао-Дзедуна.

И хотя она проиграла последние президентские выборы (в большей степени в силу объективных обстоятельств мирового экономического кризиса), наверно никто не будет отрицать, что Тимошенко ещё рано вычёркивать из числа главных игроков украинской политики.

Но нас интересует другое: каковы социально-психологические и культурно-информационные механизмы моральных манипуляций, которые позволяют Леди Ю успешно одурманивать значительную часть населения Украины. Попытаемся коротко проанализировать их.

Прав ли Макиавелли, что моральная цель оправдывает в политике безнравственные средства её достижения?

Трудно представить себе столь сложные и трудноуловимые, более острые и конфликтные отношения в обществе, чем политики и морали.

Политика организует совместную жизнь людей и их деятельность, регулирует и контролирует жизнь общества, мораль имеет такие же функции и в то же время контролирует политику (как и другие организационные системы общества – правовую, культурную, этическую, идеологическую и пр.)

В отличие от других общественных сфер мораль не имеет вещественных форм, не материализуется в аппаратах управления, институтах власти, лишена центров управления и средств связи, и объективируется лишь в языке и речи, но прежде всего – в отражении, в признаках и свойствах других социальных явлений.

В отличие от этики мораль стоит вне политики и над нею, и потому их соединение оказывается столь сложным и нестойким, а сама проблема их отношений остается традиционной темой философских и политических исследований.

Поскольку политика не контролирует мораль, она лишь может влиять на специфическую мораль конкретных политических действий. Политика же, в отличие от идеального морального сознания ситуативна. Она сама образует ту или иную общественную, а следовательно, и этическую, и моральную ситуацию. Тем самым в моральные оценки вносятся ситуативные критерии, которые обычно смягчают нравственные характеристики, добавляют к ним различного рода извиняющие объяснения.

В свою очередь, мораль оценивается с точки зрения высших критериев, абсолютных норм. Поэтому не случайно понятия «хороший», «плохой», «блага», « добра» и др. имеют разный смысл в политике и морали.

Соответственно, весьма неоднозначны и противоречивы и представления в политике и морали о долге. В первой из названных сфер следование долгу означает соответствие политики определенным, в принципе – высшим критериям нравственности.

Долг в политике – получение желаемых результатов. Возникает дилемма Макиавелли: выбор между достижением политических целей любыми, в том числе и ненравственными средствами, т.е. осуществление политического долга, или соблюдение долга нравственного ценой политических результатов.

Другими словами, подразумевается, что эти результаты могут быть получены не нравственными методами, и сами эти результаты могут быть неморальными, а еще точнее – аморальными. Более того, политика не становится морально безупречной, если долг ограничивается только ее соответствием нравственным нормам, но исполнение его не дает политических результатов, т.е. не исполняется политический долг, так как для политики одновременно существуют два долга. При исполнении одного из них не получается политика, при исполнении другого – не остается места для морали.

И если следование и тому, и другому долгу одновременно невозможно, то неизбежен выбор между ними, и политик, естественно, выбирает политику. И тогда исполнение его политического долга становится нравственным само по себе и этически обоснованным. Такой вывод и сделал, как известно, Макиавелли. И как показывает политическая практика Юлии Тимошенко, она хорошо усвоила это основополагающий тезис великого флорентийца.

Но корень теоретических спекуляций здесь заключается в том, что этика может иметь моральные компоненты, но может их и не иметь, а также быть морально негативной. А знаменитый акт Макиавелли, якобы отделившего политику от морали, объясняется именно объективным различием этики и морали.

Гносеологические подтасовки дилеммы великого итальянца

Суть этого гносеологического противоречия состоит в том, что разделяющая названные две сферы функциональная автономия делает их отношения несимметричными. Этическое начало любого социального процесса, подобно политическому, не столько несет в себе моральную составляющую, сколько само получает (или не получает) моральную оценку, обычно постфактум, то есть исторически.

Возникает вопрос, подсказанный относительной автономией морали и политики и возможностью выбора между ними: насколько правомерно вообще разделение политики и морали? И если говорить словами «макиавеллизма» – насколько оправдан в политике отказ Тимошенко от морали.

Мораль, как мы уже говорили, ограничивает политику, свободу бесконтрольного политического действия, поэтому политика и стремится освободиться от морали. Однако политика может быть моральной, неморальной или даже аморальной, но она не может быть безморальной.

Иными словами, вольно или невольно политик ищет оправдание отступлениям от критериев подлинной моральности. Такое оправдание тем более важно для него, что моральный аргумент, подобно этическому, служит одним из важнейших легитимирующих доводов власти и политики.

Однако если мораль и удается выставить за двери, она неизбежно «возвращается в окно». Нередко его удается закрыть, и надолго. Но рано или поздно оно распахивается.

В качестве наглядного доказательства существования этого социально-психологического явления можно привести пример с декларацией доходов Юлии Тимошенко. Как ни пытается она убедить журналистов и простых граждан, что в результате репрессий, предпринятых в начале 2000-х годов против неё и её семьи правоохранительными органами по команде бывшего Президента Кучмы, она потеряла все свои капиталы, они ей не верят. Народ оценивает материальное благосостояние Леди Ю по стоимости обучения её дочери в Англии, её многочисленных дорогих одеяний, затратах на покупку и содержание дома в Конче-Заспе, на отдых на фешенебельных курортах Италии и Испании, и ещё много чего подобному. Поэтому все пламенные заверения Тимошенко о её искренности и безупречной честности в том или ином вопросе здравомыслящие украинские граждане делят примерно на десять.

К тому же существует постоянная непреходящая качественная основа нравственности в политике, т.е. то минимальное качество деятельности, снижение которого само по себе, а не только по ее результатам безнравственно. Необязательность, недобросовестность и просто некомпетентность и безграмотность, неадекватная квалификация, поэтому, безусловно аморальны.

Все хорошо помнят, что Юлия Тимошенко летом 2009 года неоднократно публично заявляла, что мировой финансовый кризис не затронет Украину, так как её правительство проводит взвешенную и эффективную политику. Поэтому, когда он всё-таки «накрыл» Украину, и Леди Ю, оправдываясь, стала утверждать, что знала о надвигающемся экономическом катаклизме, но просто не хотела своими заявлениями провоцировать панику, народ сквозь призму её предыдущего вранья оценил это заявление как проявление откровенной некомпетентности.

Но сегодня Тимошенко инкриминируют значительно более тяжкое, чем управленческая безграмотность, преступление – государственную измену. Конечно, сложные обстоятельства, при которых она заключила с Путиным в январе 2009 года газовое соглашение, не позволяют однозначно обвинять её в столь тяжком грехе. Но безусловно и другое: заангажированность Леди Ю коррупционными бизнес-отношениями с руководством российского Министерства Обороны в середине 90-х годов прошлого столетия не позволила ей в должной мере отстоять украинские газовые интересы перед Россией.

Подтверждение тезиса о нераздельности политики и морали, и мысль о том, что ее не опровергает макиавеллизм, заключены также в специфике самой морали: ее делении на позитивную и негативную формы. Или правильнее сказать - на позитивную мораль и ее негативную антиформу.

Деятельность на принципах негативной морали

Негативная мораль структурно сложнее позитивной и может быть разделена на группу отрицательных качеств, противоположных положительным: бесчестие - честь, зло - добро, бессердечие - сердечность и т.п. А так же на группу специфических качеств, не имеющих определенных антонимов: лицемерие, коварство, вероломство, демагогия и пр.

Различие между этими группами не слишком существенно, однако первая оставляет возможность выбора оценочных суждений, вторая - нет. Если бы какая-либо политика или какая бы то ни было власть решилась открыто признать свою приверженность к негативным моральным установкам или заявить о своей моральной нейтральности (что равносильно отказу от позитивной моральности), то они поставили бы «крест»на своём существовании. Все было бы достаточно просто. Мораль - исключительно сильный легитимирующий аргумент политики и потому даже самые бесчеловечные, полностью погруженные в омут негативной моральности режимы вынуждены маскироваться и прибегать к самой изощренной и даже квазинаучной защите негативных норм, чему все мы стали свидетелями в XX веке.

Политический цинизм и цинизм моральный в неравной борьбе или в борьбе с презираемым противником при этом отнюдь не исключен. Но особым исключением, или вернее сказать, правилом, санкционирующим негативную моральность, служат так называемые особые обстоятельства, в особенности обстоятельства вооруженной борьбы, когда пресловутые “военные хитрости” или, попросту говоря, коварство, блеф, мистификация, подлог, шантаж и пр. становятся, как говорили, делом чести, подвига и геройства. Принцип “на войне все средства хороши” может быть распространен и на невооруженную политику. В этом пункте и намечается подлинный смысл негативной морали: превращение позитивных моральных норм в санкцию негативных политических идей, решений, действий.

В богатой биографии Тимошенко, как государственного управленца, наиболее наглядным примером использования обстоятельств «военного времени» можно назвать массовую истерию осени 2009 года, вызванную угрозой эпидемии «свинячего гриппа». Тогда Леди Ю удалось благодаря раздутой не без её же помощи паники среди населения выбить у Верховной Рады и оперативно израсходовать огромные бюджетные средства на покупку миллионов доз Тамифлю (оказавшихся в конечном счёте невостребованными), 4100-та медицинских автомобилей «Опель-Комби», неприспособленных для выполнения функций «Скорой помощи» в сельской местности, и много ещё другого.

Значительная часть этих средств пошла на её избирательную компанию. Но и сегодня, несмотря на доказанность данных фактов, Леди Ю оправдывает свои премьерские действия осени 2009 года моральными целями.

Таким образом, становится очевидным, что негативная моральность образуется из превращенных позитивных форм. Отсюда и загадка Макиавелли и трудности в разгадке истинной моральности политики Юлии Тимошенко.

В то же время подлинная моральность политики и власти идентифицируется хотя и субъективно, но сравнительно просто и точно. Если политика, власть, режим, какая-либо партия или лидер сталкивают человека с проблемами его совести, значит их моральность сомнительна. Если человек оказывается перед выбором: либо сделка с собственной совестью, либо проигрыш в какой-то жизненной ситуации, значит негативная моральность этих инстанций очевидна. возникают конфликтные (а может быть иногда и консенсусные) моральные отношения между индивидом и политическими силами.

Без всякой натяжки можно утверждать, что сегодня многие наши граждане по вине Тимошенко находятся именно в такой двусмысленной ситуации: с одной стороны, они не видят иного кроме неё политического лидера, который бы мог на равных противостоять нынешней власти. А с другой, - они не приемлют всего того личностного и общественного негатива, который накопила за время своей стремительной карьеры в бизнесе и политике

Леди Ю.

Если моральные оценки и эти отношения становятся массовыми, то моральные оценки и соответствующие отношения становятся объективными. Далее все остальное - характеристики политики, оценка собственного положения и понимание ситуации зависит от индивидуального и коллективного самосознания, его зрелости и способности воплощаться в действии.

Коллективная мораль и моральные отношения в группе сложнее, чем моральность индивида. Поэтому морально безупречный индивид может вольно или невольно участвовать в неморальной политике группы: политического института, партии, органа власти, армии и т.д.

Отсюда и коллизии двойной морали – групповой и индивидуальной и столь частые кризисы – порой весьма тяжелые – индивидуального и коллективного сознания, особенно частые в периоды общественных кризисов. Возможно, впрочем, и обратное: нравственно порочный индивид способен коррумпировать морально безупречную группу или бросить тень на ее нравственную репутацию.

Но мораль индивида не всегда конкурирует с политикой, поскольку не всякий индивид – политик или значащий что-то участник политической жизни. Отношения же в группе и между политическими группами – это уже политика, а значит, и мораль.

Поэтому и возникают политические и моральные парадоксы массовой поддержки порочных лидеров, партий и общественных режимов, а также массового участия в работе просто преступных организаций.

Сюда же можно отнести и неединичные исторические примеры, когда моральная власть может быть вынуждена проводить неморальную политику или, наоборот, нравственно порочная власть по воле истории берется за осуществление нравственной политики, – что, как правило, не ведет к ее торжеству.

Наглядным примером этому могут служить в целом результаты деятельности правительства Тимошенко в период кризиса 2009-2010 годов. Несмотря на все в общем-то правильные шаги, предпринятые тогда Кабмином по недопущению развала банковской системы путём рекапитализации проблемных финучреждений, стабилизации цен на продовольственные товары посредством проведения интервенций из Гозрезерва, авральной закупке необходимых медикаментов и оборудования с целью предотвращения в стране широкомасштабной эпидемии «свинячего» гриппа, избирательному финансированию различных отраслей и отдельных предприятий из Резервного фонда правительства, - они оказались малоэффективными, так как большая часть денег, выделенных на данные цели, оказалась разворованной фирмами приближённых к Леди Ю людей.