Украинцы 20 лет спустя

За годы Большого перехода изменения претерпела сама жизнь в государстве Украина, повседневность главных творцов ее ВВП. И по форме, и по содержанию.

Видео дня

Потребительство, блатная романтика и прагматика, фаст-фуд и повальная виртуализация жизни и сознания – с этими зависимостями, на уровне индивидуальном и общественном, Украина столкнулась на пути независимости государственной. Это своего рода банальные болезни роста, свойственные обществу переходного типа и замеченные и в других государствах постсоветского пространства.

Из повседневных привычек, сеющих определенных характер среднестатистического украинца, они легко могут стать признаками судьбы всего народа.

Купи слона

«Хіба ревуть воли, як ясла повні?» - Панас Мирнийвсе знал: волнения в державе бывают не от хорошей жизни. Знали это и кормчие независимости, уверенные в выбранном векторе развития государства, но растерянные в операционном менеджменте.

Преобразования политические, затмили не только преобразования экономические, но и заслонили понимание сути независимости в общественном сознании. Главной достигнутой целью стал образ жизни, недоступный при Союзе, и предполагающий более широкие потребительские возможности.

В своеобразное продолжение уродливого американского консьюмеризма украинская страсть к потреблению превратилась лишь на втором десятке независимости, явив апогеем кредитный бум 2003-2005 гг. Но росла она потихоньку, копилась и тлела.

Путч1991 года, объявление независимости большинством союзных республик, распад Союза, обвал экономикине принесли ни денег, ни изобилия. Более того, деньги-то как раз и отобрали. И при всех объявленных достижениях и обещаниях, жизненная ситуация основной массы граждан в пределах первой пятилетки еще очень напоминала советскую действительность: спрос на красивой жизни уже есть, но ни предложения, ни денег на все это нет. О парнях в золоте и малиновых пиджаках, разъезжавших на «боевых машинах вымогателей» - отдельный разговор.

Красивую жизнь для обычных украинцев буквально втащили на себе челноки во второй половине 90-х. Шлюзы открылись и полилось на Украину западное благополучие: зажигательной латиной из приемников, турецкими шмотками с базарных прилавков, манящими запахами духов на разлив, куклой Барби и сникерсами. Так, еще теплую ото сна, но уже изрядно проголодавшуюся Украину принял в свои объятия «загнивающий» капитализм, подарив ей со временем супер-, мегамаркеты, кредитки, стоки, скидки и распродажи. Бананы затмили вкуснейший сливочный пломбир, квас – вкуснейший напиток детства - уступил место бодрящей Фанте, жизнерадостному Юппи и вольнодумной Кока-Коле.

Вот так, получив свое, национальное, поколение «пепси» выбрало западную фирму.

Если верить Госкомстату, обстановке в квартирах и безумному количеству авто на дорогах, наше материальное благополучнеза годы независимостиоднозначно выросло. Достаточно вспомнить, что означало для рядового советского гражданина приобретение телевизора, холодильника, автомобиля.И как это воспринимается сейчас.И на поддержание этой иллюзии благополучия трудится многомиллионная индустрия потребительских рынков - ресторанного, интертеймента и фешн индустрии. А в начале нулевых к ним добавились еще и масс-медиа.

Однако ощущения сытости так и не наступило, счастья как не было - так и нет. И в этом кроется западня страсти к потреблению. Это вещь в себе, которая работает исключительно на самовоспроизводство, не удовлетворяя, а эксплуатируя потребителей, делая их заложниками бесконечной охоты.

Эта привычка, заложенная в сегодняшних украинцев еще в голодные времена советского дефицита и веры в социальную мощь государства, умноженная на чисто украинскую домовитость и стремление пустить пыль в глаза,является фигурой умолчания, о вреде которой для характера, как отдельного индивида, так и общества в целом, давно известно, но говорить не принято.

Если не одуматься, то эта привычка его граждан сулит государству Украина полным крахом. Не боровшиеся за его независимость, не выстрадавшие его, в массе своей граждане получили его в дар. Не без благодарности и даже эмоционального подъема, они все-таки запомнили эту «халяву» и активное созидательное начало уступило место пассивному потреблению. И сегодня далеко не всех привлекает перспектива кем-то стать в Украине. В отличие от повсеместного желания все в ней иметь...

Чисто по понятиям

С первых лет независимости и до сегодня Украина живет по синусоиде разгула бандитизма и криминализации общества. Став порождением переходного момента в жизни государства, под действием страсти к «халяве», криминал предложил прозрачную модель отношений с правом силы. Фокус внимания, обращенный только к собственному «Я», при максимуме притязаний, но минимуме прилагаемых усилий дает модель отношений, где зона собственного комфорта расширяется за чужой счет, потребление происходит при использовании других.

В ситуации неопределенности стратегии внутреннего развития государства, дезориентации и полной ценностной прострации, криминализация различных сфер жизни произошла почти естественным образом. Помните фразу: «Не мы такие – жизнь такая»?

Криминалитет с его правом силы, внятнойсистемойправили романтикой шанса фактически занял нишу, открытую государством, - предложил разобщенным гражданам более понятную и ощутимую основу для самоидентификации. Его «стиль жизни», правила игры и даже специфический язык предложили своеобразный вариант попытки «быть», при засилии стремления лишь «иметь». Посредством понятий, которые работали внутри криминальных группировок, и вышли за их пределы, произошла даже полезная для государства первичная отработка навыков общественной самоорганизации и предпринимательства, и в каком-то смысле демографической саморегуляции. Криминал, с его «интеллектуальной» экспансией и средствами физического подавления, олицетворил собой тот самый переходный момент от одного качества к другому в жизни, в умах, в способе действий постсоветских людей на заре независимости.

Криминал потому и был до поры, до времени почти равноценным игроком, наравне с органами власти и спецслужбами, потому что вышел на уровень, на котором должно работать только государство – на уровень борьбы за сознание граждан. Другое дело, что такое «сращивание» с криминалом для государства не прошло бесследно: политика с удовольствием работает по той же схеме – только при наличии идеологических лозунгов. При том же минимуме собственной производительнойи творческой активности политики требуютрасширения потребительских возможностей для других, думая о себе.Рост влияния теневого сектора в экономике, коррупции и вывоз капитала – это явления этого же порядка.

На уровне сознания простых украинцев сползание страны в атмосферу лагерной романтики уже давно не новость. «Феня» прочно вошла в наш обиход, а с легкой руки масс-медиа блатняк стал романтичной привычкой не только потрепанных жизнью мужчин. Нивелирование прав человека и потеря доверия к судам, к власти как таковой, в результате ведет к полной беззащитности граждан, не состоящих в прямых отношениях с криминалом и под протекцией паханата.

Прожигание жизни «джентельменами удачи», с их демонстративным сверхпотреблением и практически реальной независимостью, сродни фильмам про суперменов-адреналинщиков: ведет к высокой рисковости поведения наиболее социально активных граждан. В сочетании с потребительской ориентацией, индивидуалистическими интересами и равнодушием к гуманистическим ценностям, человеческой жизни, взаимодействию, помощи и диалогу, это сводит на нет все мечты и устремления, переориентируясь на выживание как самодостаточную цель.

I'm lovin' itили жизнь в стиле фаст-фуд

Успех, успеть, спешить. Спешить – чтобы заработать. Заработать – чтобы потратить. Купить – чтобы закрепить успех. В этом нехитром колесе вот уже 20 лет бегут украинцы, махнув рукой на многие привычные радости жизни. Путь к сердцу постсоветского потребителя, приравнявшего благополучие прежде всего к сытости, стремительнее всего проложил фаст-фуд. Круглосуточная быстрая еда для вечно спешащих и занятых людей - сегодня такая же норма жизни, как маршрутки или автоматы кофе на автозаправках. Отечественные рестораны быстрого питания, разнообразные кофейни, пиццерии и суши-бары, взявшие за основу схему работы ветерана фаст-фуда «Макдоналдс», визначально, в конце 90-х, начале нулевых,старались найти своего клиента, приблизив высокую кулинарию к массам, подарив им тем самым чувство сопричастности к всеобщему благоденствию.И это работало. Со временем ресторанный бизнес понял тупиковость такой примитивизации и стал подтягивать потребителя к идее достойного внимания к своей персоне, уводить от элементарной сытости в мир чувственных наслаждений. И сегодня можно найти предложения на любой вкус и кошелек, и фаст-фуд сегодня – это не столько не чизбургер, но и ролл «Калифорния». Однако дело сделано, механизм запущен.

Специалисты давно заметили, что «Макдоналдс» - это давно не еда, не бизнес-модель и даже не стиль жизни. Это уже стиль мышления и отношения к действительности, завязанные на стремлении к рационализации всех сфер жизни. Требования экономической эффективности, количественной просчитываемости, предсказуемости (отсутствия неожиданностей) и контроля нечеловеческими средствамиуже применимы не только к бизнесу. Победное распространение этой сети ресторанов способствует впитыванию ее правилдругими компаниями и людьми, заимодействующих с ней, потребителями, персоналом, симпатиками.Индивидуальность как и внимание к ней, замененабезликим дресс-кодом и технологичным потоком, квалификация и мастерство - стандартизацией иусреднением. Это знакомая картина для многих офисов.

В конечном счете, не с тем ли связан столь высокий показатель депрессивности настроений, выявленный не так давно социологами? Плохая еда, безрадостная роботоподобная работа, вечная спешка и поток, поток, поток – это и правда депрессивная картина.

Еще одно колоссальное влияние оказал этот ресторан быстрого питания на привычки украинцев – мы пересмотрели свое отношение к норме. Речь о стирании грани между приватным и публичным, между терпимым и неприемлемым, между едой и туалетом. Помещенных в общий аквариум, нас за почти пятнадцать лет потребления, приучили интимный процесс приема пищи делить бок-о-бок с чьей-то потной спиной, заглядывая в рот сидящему напротив. Мы научились не только есть, но и жить напоказ, демонстративно оценивать: разве не этой цели служат популярные социальные сети?

А еще мы фактически научились ценить одиночество в толпе, быть самому по себе посреди многолюдной улицы, переполненного вагона или забитого ресторана, вычеркивать себя из контекста, если уровень неприятного зашкаливает, отсутствовать, не быть. Причем очень легко.

Да, в итоге мы стали менее уязвимы, ну а что более?

Fake it, fake it more...

На сегодняшний день Украина активно включена в глобальную систему распределения промышленных, энергетических и информационных ресурсов на мировом рынке. Понятие независимости под влиянием глобализации превратилось в категорию дипломатического языка и правовой науки. Украина, благодаря современным средствам телекоммуникации, - часть единого мирового информационного пространства. И информационная эра задает свои стандарты: посредством символов, знаков и смыслов реальность понимается как некий ее образ, делая ее по сути виртуальной. Тотальная информатизация, стирание границ между онлайном и оффлайном в бизнесе и личной жизни, ведущая роль СМИ в воздействии на сознание и поведение людей, привели к погружению индивида и общества в виртуальные пространства и формирования у них виртуального сознания.Процесс потребления, благодаря маркетингу и рекламе, превратился в потребление брендов, каждый из которых переводит конкуренцию на рынке в виртуальную реальность, где изображаемые производителем и воображаемые потребителем «особые свойства» товара поднимают его цену. Мы фактически разрешаем конструировать нашу социальную реальность вместо нас, но за наш счет.

Такая виртуализация сознания на индивидуальном, групповом и глобальном уровне - это еще один социальный вызов, который должен быть осмыслен в разрезе темы независимости.

При помощи средств массовых коммуникаций сегодня выигрываются выборы и войны, рождаются и исчезают целые состояния, возникают кризисы и новые страны на политической карте мира. Но современное общество часто оказывается не готово к ситуации, которая складывается в связи с бурным ростом технологических возможностей и информатизации социального пространства. К примеру, сегодня многие профессии и даже целые сферы занятости очень быстро устаревают. Более того, под сомнение ставится институт высшего образования как таковой, ибо к моменту получения диплома знания специалиста безнадежно устаревают. Дети независимости, поколение рожденных на сломе веков, очень хорошо знают, что такое геймерство и как неуютно возвращаться в реальную жизнь из увлекательной компьютерной симуляции. Из повседневности, непонятной или невыносимой, происходит бегство в иллюзию, уход от реальности. Виртуальный мир предлагает множество вариантов для самоутверждения, а реальная социальная активность становится как бы и ненужной. Но виртуальный мир прочно прорастает в сознание и человек становится легко ведомым, он может быть ценностно переориентирован, может менять религиозные, культурные, этно-национальные установки, рискует потерей национальной идентичности.

Однако не только компьютер подрывает критическое восприятие действительности.

На фоне ценностной дезориентации, свойственной эпохе Большого перехода, переживаемой Украиной, существенную угрозу представляют также ложные мифы и стереотипы, внедряемые массовой культурой и тиражируемый с экранов ТВ.

Казалось бы, что страшного или угрожающего в теме гламура и увлечении им заметной доли населения Украины? Блондинка в розовом, подчеркнуто эротичном образе, как ходячий памятник роскоши и экзотики, на самом деле пропагандирует определенный стиль деятельности. Гламур с характерными для него яркостью и простотой (прямолинейностью, непосредственностью, однозначностью) открыто декларируют, что добиться успеха можно максимально броскими и максимально упрощенными средствами.

Гламур пытается произвести определенное социальное форматирование, упаковывая реальность в интенсивную конкуренцию образов, гонку за номинациями, топ-листами и хит-парадами. И ценность твоей индивидуальности, человеческие качества, впрочем как и независимость, и самостоятельность, в эпоху глобального гламура оказывается одним большим Fake-ом.