Блог | Коррупция в России похожа на водку

Текст переведен специально для сайта "Обозреватель". Оригинал на The New York Times.

"Бороться с коррупцией или поощрять? Что лучше для авторитарного режима?", - именно такие вопросы возникают после публикации панамских документов. В данном случае президенты Китая Си Цзиньпин и России Владимир Путин показывают два совершенно разных ответа.

В 2012 году, глава государства Китая назвал коррупцию угрозой для страны и начал кампанию по чистке коммунистической партии от так называемых "тигров и мух". В итоге, за прошлый год было арестовано 100 чиновников (среди них – армейские офицеры, руководители гос. кампаний, 4 политика).

Как и предсказывали политологи, на президента обрушился шквал обвинений, будто таким образом, он пытается убрать неугодных конкурентов. Но только так президент Китая смог активизировать процесс реформации нефтяного сектора.

Путин решил последовать примеру Си, по крайней мере, создал некую видимость. За 17 лет у руля власти, Владимир Владимирович отстранил , обвиняя в коррупции мелких чиновников, или как в Китае говорят "мух", при этом и пальцем не тронул ни одного "тигра".

Обычно такие действия только поднимают рейтинг и популярность главы государства. Почему же Путин поощряет коррупцию в стране?

Только слепой будет рассказывать, что в РФ коррупция незначительна. Как показал опрос, проведенный недавно московским независимым "Левада-Центром", большинство россиян считают государственных чиновников безнадежно коррумпированными. По сюжету, в российских кинофильмах и романах множество чиновников берут взятки. Почему же тогда Кремль так не хочет предпринимать антикоррупционные действия, особенно сейчас, когда за счет снижения уровня коррупции можно было бы компенсировать ущерб от падения цен на нефть?

На Западе придерживаются мнения, что Путин и сам причастен к коррупции в стране. Более того, президент России контролирует коррупционные процессы.

Возможно, это правда. Но как человек, всю жизнь проживший на Балканах (а значит, кое-что знающий о коррупции), я понял, что быть коррумпированным — это вовсе не повод отказываться от объявления борьбы с коррупцией и, наоборот, это может быть стимулом, поскольку коррумпированные политики больше всего не любят коррупционные действия других людей.

Поэтому, причина нежелания Путина бороться с ней гораздо сложнее.

Читайте: Как Запад должен отвечать Москве

С одной стороны, исследования давно показали, что коррупция (при том, что от нее больше всего страдают беднейшие слои населения) в первую очередь волнует средний класс — а в современной России средний класс в значительной степени состоит как раз из этих самых чиновников-взяточников, против которых и должны проводиться антикоррупционные кампании.

С другой стороны, в политике имеет значение не уровень коррупции, а осознание людьми того, насколько коррумпирована страна… Зачастую эти два фактора между собой напрямую не связаны. Небольшие и победоносные войны за пределами страны могут быть более эффективным инструментом влияния на восприятие людьми степени коррумпированности своей страны, чем реальные действия по сокращению коррупции. Корреляция не доказывает причинно-следственную связь, но накануне аннексии Крыма число россиян, считавших, что коррупция в стране растет, резко сократилось с 50% до 30%.

Что интересно, коррупция сама по себе беспокоит Путина лишь в одном плане — как оружие, которое может быть использовано против него внешними врагами России. Кремль беспокоит не то, что российские чиновники коррумпированы, а то, что они уязвимы и подвержены западному давлению, поскольку украденные ими средства (так же, как и их дети) находятся на Западе. Как правило, коррупция помогает объединить элиты, а также сделать из них сторонников (в этом смысле Москва вряд ли расстраивается из-за того, что Запад пытается навести порядок с тайными офшорными счетами).

Читайте: Эффективность санкций преувеличивают, но без них не обойтись

В таком случае главная задача Кремля — не проводить чистку в рядах коррумпированных элит, а национализировать их. Российские элиты имеют право быть коррумпированными, но лишь в том случае, если они доказали свою преданность. Парадокс заключается в том, что западные санкции против руководителей компаний, близких к российскому президенту, помогли реабилитировать некоторых из олигархов, известных своей коррумпированностью, что позволило российской пропаганде выставить их в качестве бескорыстных и самоотверженных защитников родины.

И еще, Владимир Путин боится объявлять войну коррупции, ведь любая антикоррупционная кампания вдохновит общественность требовать перемен. Такая борьба взывает не только к таким чувствам людей, как гнев, но и к их устремлениям. И именно такого требования перемен Кремль боится больше всего. Российские лидеры (в отличие от китайских) стараются не обещать, что завтра жизнь будет лучше, и обещают лишь то, что хуже не будет. И, в отличие от китайских лидеров, они могут себе это позволить, поскольку экономика России развивается не за счет предпринимательской энергии масс, а за счет природных ресурсов.

Кремевские власти пропагандируют идею о том, что коррупция — это образ жизни, а значит явление естественное. В каком-то смысле коррупция похожа на водку — вы знаете, что она причиняет вред, но представить без нее Россию невозможно.