Блог | Евровидение: худсовет без границ

Каждый раз когда в мире происходит "Евровидение" или чемпионат по футболу, одни люди умственного труда спрашивают у других: "Ничего, что я это не смотрю? Зачем вообще смотреть, как 11 балбесов гоняют один мяч, и следить за конкурсом музыки, которую вы слышали в соседнем ларьке, пока его не снесли" — подчеркивают свой культурный уровень.

Не очень любимые людьми умственного труда спорт и эстрада из раза в раз оказываются в центре их внимания по одной и той же причине: людям этого рода занятий свойственно интересоваться международными делами и внешнеполитической обстановкой.

Футбольные чемпионаты между тем являются легализованной заменой международных войн, а футбольное поле — полем битвы (за то средней руки комментаторы и любят назвать их турнирами). И предмет обсуждения немедленно выходит за рамки спорта. Кто устоит в неравном споре: кичливый лях иль верный росс?

А "Евровидение" является единственной формой трансграничного голосования народов друг за или против друга. Даже в самых развесистых демократиях, даже во время выборов в Европарламент народы Европы варятся в собственном соку (слегка разбавленном эмигрантскими специями, Лондон-массала), и только тут голосование приобретает воистину общеевропейский и взаимный характер.

Итак, футбол — замена большой европейской войны, "Евровидение" — замена выборов, поэтому и интересно. А не потому что поют.

Слушайте революцию

Наблюдение за тем, как народы голосуют за другие народы и имеют возможность поддержать или низвергнуть их электорально, тоже выходит за пределы музыки в законную сферу интеллектуальных интересов.

К тому же народы представлены тут не национальными политиками, которые или вовсе неизвестны за рубежами собственной родины, а если известны, то переоценены или демонизированы, как Путин, Меркель или тот же Трамп. Тут артисты, и не то чтобы великие артисты, международно признанные гении, а перспективная середина, мало Моцартов, все больше Сальери, поэтому не мешают народам, не сильно прислушиваясь к нотам, предаваться взаимной любви и ненависти.

Новшество нынешнего сезона — открытое голосование народов заменили открытым голосованием выборщиков — как раз размыло электоральную сторону зрелища и несколько выпятило политическую, на радость любителям искать клеветников России.

Была открытая битва народов, стала открытая битва худсоветов, культурных элит. В отличие от американских выборщиков, худсоветы никак не связаны с избирателями процедурно, однако же неверно думать, что они руководствуются исключительно своими вкусами и политическими пристрастиями, потому что в некоторых странах за голосование за вражескую нацию могут спросить по всей строгости возбужденного общественного мнения. Если уж в Азербайджане однажды умудрились вычислять по номерам телефонов простых граждан, которые голосовали за Армению, то членов жюри и вычислять не надо.

Читайте: Разведка миром: зачем Керри приезжал в Россию

Попытка скорректировать всенародное общеевропейское голосование при помощи выборщиков возникла после того, как Европа стала единой и без границ, или почти без них. Во-первых, выяснилось, что солидарное голосование, как и голосование от противного (греки больше всего на свете любят кипрскую музыку и терпеть не могут турецкую, хотя по звуку не всегда отличишь), переместилось с окраин избирательного процесса в самую его середину. Падение Берлинской стены и распад федеративных империй дали такое количество восточноевропейских государств, чье голосование мотивировано взаимными антипатиями и культурными общностями, что в западноевропейских столицах начали забывать то время, когда принимали конкурс песни и пляски у себя.

Голосование народов вдобавок запутало голосование трудовых диаспор. Когда в Ирландии неожиданно и массово полюбили литовскую музыку, в Италии — албанскую, в Португалии — украинскую, в Германии — русскую и турецкую, стало ясно, что дело не просто во флуктуациях национального вкуса.

Худсоветам удалось отчасти обуздать стихию взаимных национальных симпатий, мигрантских солидарностей и культурных общностей. Однако голоса выборщиков до прошлого года растворялись в голосе простых людей, объявлялся единый результат голосования народов и их отцов, общин и лордов, поэтому конкурс стали обвинять в политических интригах.

В этом году шведы перешли к политике полной гласности. Разжигателям холодной войны не уйти от ответа. Голосование национального жюри теперь и есть то, что предъявляют европейской публике на фоне достопримечательности соответствующей столицы. А голосование народов и диаспор суммируются и растворяются друг в друге, хотя их можно увидеть в подробностях на специальном сайте. Выясняется, что художественные советы и простые люди нередко имеют противоположные пристрастия, но интеллигенции не привыкать быть далекой от народа. Зрители в России дали Украине 10 баллов, зрители в Украине — России 12, а соответствующие жюри друг другу — ноль. Можно считать нелюбовь к русской эстраде за нашей западной границей политически мотивированной, но тогда и московский ноль Джамале тоже трудно трактовать как следствие неверно взятой соль в затакте.

Полки голландского строя

Россия, которая клянет европейские ценности, пытается завоевать Европу, подстраиваясь под них же. Посланец обиженной, воинственной и изолирующейся России — Сергей Лазарев — трансграничный русский европеец, один из довольно многочисленных русских артистов категории гей-френдли, который и внутри России не стал дезавуировать своих заявлений европейской печати, в том числе самой специализированной. Победить европейцев их же оружием — это, конечно, продолжение полков западного строя, петровского флотостроительства и переодевания в камзол, которое продолжается уже 300 лет. А ведь могли бы кого-нибудь с песней о Великой Отечественной отправить. В 2013 году, на пике духовности уже думали послать Краснознаменный Ансамбль песни и пляски им. Александрова, который когда-то пел с Pink Floyd, но не стали.

Украина, хоть и объявила европейский выбор и ценности национальной идеей, напротив, пыталась завоевать Европу, до какой-то степени нарушая европейские правила, согласно которым на певческом поле не должно быть никакой политики. Для этого песню о депортации крымских татар пришлось назвать песней о трагической судьбе прабабушки и прадедушки, поэтому российские комментаторы, хотя всё понимали, не сильно соврали, когда представили ее именно так.

Читайте: Валютный занавес и конец путинской потребительской революции

Однако само нарушение традиций и протаскивание политики контрабандой на конкурс — тоже часть его традиции. В 70-е кипрская певица пела о турецкой оккупации, в 2009 году одновременно Грузия не хотела всовывать и Путина (don’t wanna put in), а сербка после признания косовской независимости пела о встрече с любимым в Витов день, а это день памяти битвы на Косовом поле; Украина на послереволюционное киевское "Евровидение" 2005 года отправила группу "Грынжолы" с песней "Ющенко так!", предварительно переписав слова. Конкурс, где происходит трансграничное голосование, не может быть свободен от политики, если от нее не свободен даже Каннский фестиваль.

Общий слух

Украинцев старше 30 теперь подстерегает дежавю. Я случайно был на киевском "Евровидении" 2005 года, и все разговоры тогда велись о том, как "Евровидение" в Киеве удачно скрепляет и оттеняет европейский выбор, который наконец-то состоялся, гости приедут и убедятся, что тут не Россия, а европейская страна. Киев был в оранжевом и флагах ЕС, в парке стоял музей Майдана с артефактами революции и листовками "не ссы в подъезде, ты же не донецкий" (тогда мне показалось, что это добром не кончится), шведские зрители удивлялись в разговорах: "Переживали, ехать ли, а тут не страшно, ходят автобусы и работает мобильная связь". Десять лет спустя есть возможность убедить новое поколение шведских зрителей в том же самом, однако теперь мы знаем, что для принадлежности к Европе этого мало, так же как недостаточно послать на конкурс русского европейца. Хотя послать его лучше, чем действовать от противного или отказаться от участия, как сталинский СССР от Олимпиад.

В начале 2000-х, до введения худсоветов, западноевропейские страны так отчаялись выиграть песенно-плясовой конкурс, что даже заговорили о создании своего отдельного "Евровидения", как во времена Берлинской стены. К их удивлению, вдруг оказалось, что культурные границы проходят не там, где политические, иногда совпадают со старыми картами: страны, освобожденные от коммунизма и заодно друг от друга, даже успевшие повоевать, продолжают друг за друга голосовать — как в случае бывших СССР и Югославии. Общий слух, языковой и музыкальный, общие акустические воспоминания и галлюцинации труднее разрушить, чем государства. Пока жители Украины, России, Латвии и Грузии будут на слух понимать, чем Бродский лучше Брюсова, что Псой Короленко — это весело и умно, пока люди, даже матеря друг друга, умеют отличить, где они делают это талантливо, а где бездарно, они принадлежат одному культурному пространству.

Оно не развеется, даже если запретить в Украине всех артистов российской эстрады, а из Москвы изгнать всех Сердючек. В центре Мейерхольда у меня возле дома с прошлого года идет пьеса украинской писательницы Натальи Ворожбит, где две простые тетки, жена и дочь офицера украинской армии, вспоминают, как мечтали летним ялтинским вечером девяносто какого-то года о будущей счастливой жизни, сладкой и нежной, как ласка, под балладу группы Scorpions — которая, конечно, никакая не немецкая, а русская и украинская группа.