Блог | Ответствуй, художник!
Виртуальный мемориал погибших борцов за украинскую независимость: почтите Героев минутой вашего внимания!
Почему, как вы думаете, распался Советский Союз? Там имелось, вообразите себе, "много разных причин", и одна из них – "это закрытость СССР и недостаток информации". А было бы информации побольше, тогда "может быть, на многие вещи, которые нам открылись уже после 1991 года, мы и наша общественность совсем по?другому смотрели бы". Тогда, глядишь, и не развалился бы Советский Союз, - пишет Илья Мильштейн для сайта "Радио Свобода"
К мысли о благотворности цензуры Карен Шахназаров, один из участников вчерашнего заседания президентского Совета по культуре и искусству, подводил путями витиеватыми. Сперва он сообщил, что его фильмы запрещены на Украине, и это "ужасно глупо", поскольку запреты сегодня не действуют. "В условиях интернета", как выразился гендиректор "Мосфильма", возникла "совершенно уникальная ситуация, которой никогда до нашего времени не было".
Да и вообще, развивал свою идею художник, "в искусстве нет запретных тем". И тут он поведал собравшимся о том, отчего развалился нерушимый Союз. Слишком уж он был закрытый. Правда, осталось тайной, что нового открыл для себя выступавший после 1991 года, притом что цензуру отменили в июне 1990-го, но гендиректор не вникал в детали. Ибо собирался сказать о самом главном и сказал.
Читайте: Конец перспективы. Крымская война и ее последствия
Шахназаров заговорил о "вопросе ответственности в Советском Союзе", который "тоже стоял и решался, надо сказать, порой очень эффективно". О том, как ему в начале карьеры зарубили картину, хотя книга, по которой режиссер собирался снимать фильм, прошла Главлит. Однако дядя-начальник разъяснил дебютанту, что у печатного издания одни тиражи, а у фильма другие. Мол, книжка была про онкологию и чудесный препарат, и если это кино увидят миллионы, то все начнут заниматься самолечением. Тот случай Шахназаров вспоминал с благодарностью, и тогда еще сделал для себя вывод, которым поделился теперь с президентом и коллегами. Государство, подвел черту докладчик, "имеет право на вмешательство в подобных моментах в то, что называется творчеством".
Пожалуй, это была самая яркая речь из всех, прозвучавших в ходе заседания. Все-таки не каждый день у нас мастер культуры славит власть, к тому же советскую, за то, что она потопталась на его замыслах. Даже по нынешним временам это была речь удивительная. Впрочем, нельзя не заметить, что сервильность особого рода, проявленная Шахназаровым, одним лишь желанием угодить начальству, бывшему и нынешнему, не исчерпывалась. Хвалебная песнь цензуре была исполнена внутреннего драматизма. Художник метался.
С одной стороны, он, завсегдатай диковатых ток-шоу на гостелеканалах, отчасти, должно быть, оправдывался. "Палата №6" – это, понимаете ли, малотиражное творение для избранных, а так называемая общественная деятельность в рамках бесконечного "Вечера с Владимиром Соловьевым" – это для миллионов. Для пипла, который хавает, между нами говоря. И ежели договаривать эту мысль до конца, то нет больших русофобов в России, чем отдельные продавшиеся представители нашей творческой интеллигенции. Начиная с того же Соловьева или Киселева. А также других ведущих и участников разнообразных диспутов, посвященных внешним и внутренним врагам.
Читайте: Казнь египетская. Горящий самолет как символ эпохи
Они ведь не только каждодневно оскотинивают народ, превращая его в стадо телезрителей. Они и вправду считают народ быдлом. Они убеждены в том, что миллионам не надо знать так называемую правду, и Шахназаров, выступая на кремлевской тусовке, весьма убедительно сей тезис подтвердил. На живом примере, на себе. Советская власть была мудрой, дорогой Владимир Владимирович, как бы подытоживал гендиректор, и вы, ее прямой наследник, правильно поступаете, призывая к ответственности творческую интеллигенцию и запрещая что ни попадя. Так связуются эпохи: неразрывно, нерасторжимо, намертво.
С другой стороны, Советский Союз все-таки сгинул, со всеми своими главлитами и агитпропами, и это наводит на размышления. Оттого в путаной и где-то даже парадоксальной речи Карена Георгиевича можно расслышать другие, не столь восторженные ноты. В его словах, как в пьесах Чехова, обнаруживается некое подводное течение. Когда человек говорит одно, а думает совсем о другом.
О том, например, что если бы коммунисты не врали так безбожно и не мучили людей своей идиотской цензурой, то и страна могла бы уцелеть. Понимаете, Владимир Владимирович? Собственно, о чем еще и говорить деятелю культуры, встречаясь с Путиным, если не о развале империи, и Шахназаров, чуткий художник, сообщает гаранту разные интересные факты из недавней сравнительно истории. Закрытая страна, информирует он, обречена на развал. Запретных тем нет в искусстве. В XXI веке цензура бессмысленна. На Украине и далее везде.
Чуткость – это ведь не только нос по ветру. Чуткость – это умение осторожно заговорить о самом главном и невольно проговориться. Чуткость диалектична, и нельзя не посочувствовать пожилому заслуженному деятелю искусств, когда он, желая превознести эпоху, вождя и себя в ней, вдруг вспоминает о печальной судьбе погибшей державы. Он не виноват: запах гниения и распада растворен в воздухе, и слово "катастрофа", как сто с лишним лет назад или в конце 80-х годов прошлого века, отпечатано на лицах собравшихся побеседовать о культуре.
Читайте: Библиотечный фронт
Так что и не поймешь: то ли Шахназаров радуется из последних сил, то ли предостерегает, то ли сам не постигает, что говорит. На устах мед, в глазах тоска... Не позавидуешь. Куда как легче живется некоторым другим представителям творческой интеллигенции, которым не надо встречаться с Путиным и решать проблемы небывалой сложности, пытаясь ответить на вопросы непостижимой глубины. Они не заморачиваются тяжкими думами о благодетельности цензуры, а просто собирают деньги для политзеков. Зато в их словах и делах присутствует некая окончательная ясность.
Применительно к эпохе. Применительно к власти. Применительно к подлости большинства коллег, выступающих в Кремле или молчащих. Применительно к России, которая не погибнет, покуда жива настоящая интеллигенция, и голос ее, вопреки запретам, звучит громче, нежели холуйские речи культурных царедворцев.