Блог | Пять тезисов о блокаде Крыма

Проблема продуктовой блокады Крыма в том, что мы чаще обсуждаем тактику, а не стратегию. Соцсети переполнены спорами о том, что происходило вчера, и почти никто не говорит о том, что будет завтра. Давайте исправляться, пишет Павел Казарин для "Крым. Реалии". Итак:

Первое. Крыму меняют повестку

Последние полтора года у Украины не было никакой политической повестки по крымскому вопросу – дальше общих заявлений о непризнании аннексии дело не шло. Вместо нее была бизнес-повестка, ради которой украинский парламент даже принял закон о крымской СЭЗ, убиравший главные юридические препоны для торговли с полуостровом. Теперь меджлис пытается эту ситуацию переломить: сделать ключевой повесткой по Крыму снова политику, а уже ей подчинить бизнес-мотивы.

Второе. Кто главный по Крыму

Специфика любой госмашины в том, что какая-то тема получает развитие лишь тогда, когда у нее есть персональный "драйвер". Так уж получилось, что сегодня единственные "драйверы" крымской темы в коридорах украинской власти – это Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров. Ни один другой политик – выходец из Крыма – тему полуострова так и не оседлал. Поэтому то, что мы наблюдаем, – это история про приватизацию крымского вопроса меджлисом крымскотатарского народа.

Судя по всему, именно меджлис в конечном итоге окончательно заберет под себя тему аннексированного полуострова, а общеукраинские спикеры будут отрабатывать ту повестку, которую предлагают крымскотатарские политики.

Третье. Киев выжидает

Специфика официального Киева в том, что он нередко принимает решения по многим вопросам на основе социологии. Если какая-то тема приносит очки – Банковая берет тему в разработку. Или не берет – как это случилось с идеей легализации короткоствола, не набравшей критической массы сторонников по результатам соцопросов.

По вопросу Крыма никакой ясности нет, поэтому позиция Киева – выжидательная. Если меджлис и активисты додавят тему, а общественное мнение будет на их стороне, то не исключено, что коррективы в закон о СЭЗ будут внесены, а продуктовая блокада полуострова будет осуществляться на государственном уровне.

Четвертое. Актуализация крымского вопроса

Крымская тема в украинских медиа звучала спорадически. Во многом появление материалов на эту тему зависело от того, работают ли в той или иной редакции выходцы с полуострова. Продуктовая блокада вновь вывела Крым на первые строчки в лентах новостей – причем не только украинских. Она создала медиаповоды, мимо которых сложно пройти, в том числе, иностранным медиа. А так как у авторов идеи блокады требования упираются в политику, то попутно начинают звучать вопросы, связанные со свободой слова, судьбой украинских граждан, задержанных российскими спецслужбами, и юридическим статусом полуострова.

Пятое. Крымская тема снова становится субъектной

До недавнего времени тема полуострова практически не звучала в рамках украино-российских переговоров. Существовало некое негласное статус-кво: Украина не мешает жизнедеятельности полуострова, поставляет продукты и электроэнергию (отмена водоснабжения ударила по крымскому сельскому хозяйству, но для нужд населения полуострову хватало и внутренних ресурсов). Теперь эта ситуация может измениться.

Меджлис уже заявил, что после продуктовой намерен настаивать на введении энергетической блокады. В этом случае тема Крыма будет вновь предметом переговоров между Москвой, Киевом и международными посредниками, но теперь уже именно меджлис будет выступать в роли одного из субъектов этих самых переговоров.

И еще.

Все, что написано выше – это не про эмоциональные оценки блокады. Это про закономерности и внутреннюю логику происходящего. Держите это в голове, прежде чем писать комментарии.