Блог | Где еще Путин поставит подножку Украине

Конфликт на востоке Украины фактически заморожен, реинтеграции этих земель в состав Украины ожидать не стоит. Это называется сецессия или – что более точно – ирредентизм (отсоединение территории от одного государства и присоединение к другому), пишет Дмитрий Орешкин для "Нового времени".

Конфликт в Донбассе – не первый и не последний подобного рода. Дробление территориального каркаса – закономерный мировой процесс. Скажем, до Первой мировой войны в Европе существовало всего 15 государств, пять из которых – крупнейшие мировые империи (начиная от британской на западе, и заканчивая российской на востоке). Перед Второй мировой уже было 30 государств, а сейчас (ещё через одно поколение) – около 60.

Причём на сегодняшний день никто не может назвать точное количество европейских стран. Возьмём, к примеру, Северный Кипр. Это государство или нет? Никем, кроме Турции, он официально не признан. Или Абхазия. Это государство или не государство? То же можно сказать и о Приднестровье, которое считает себя государством, но никем официально не признано. Схожая ситуация и с Нагорным Карабахом.

Во всех перечисленных случаях государство не признает отделившиеся от него территории. Так, Азербайджан считает, что Карабах был, есть и будет его законной землей. В то же время, Армения настаивает на том, что издревле он был заселен армянами, и поэтому является армянской территорией. В результате регион никем не признан и переживает глубокую экономическую депрессию. Но войны нет – конфликт подморожен. Это же касается и Абхазии: Грузия отделения не признает, и по возможности блокирует непризнанную республику. Россия её официально признала, однако радости от этого мало, ведь она висит на содержании российского бюджета.

Читайте: Россия готова умыться кровью?

Северный Кипр существует в его нынешнем непризнанном статусе уже почти 50 лет. Живут как-то, хотя и скверно (как минимум, по сравнению с греческой частью острова).

В этот же список добавился Крым – яркий случай ирредентизма, поскольку он отошёл от одной страны к другой. Донбасс – это, скорее, сепаратизм и сецессия. Там, конечно, тоже кричали о своем стремлении стать частью России, однако у Путина нет ни ресурсов, ни желания брать себе на шею эту территорию.

Думаю, что развитие событий пойдёт по известному сценарию. Порошенко с Яценюком будут произносить патриотические речи о том, что российским Крым мы не признаем и вернём его в состав Украины. Тем не менее, для этого нет реальных ресурсов, как у Греции нет сил воевать с Турцией ради маленького кусочка территории. Если Порошенко окажется великим патриотом и решит двинуться в Крым, то его остановит Запад. Причём сразу же. Украинская экономика сильно зависит от европейских денежных потоков: чуть он двинется, как Европа эти потоки обрежет.

Поэтому он будет сотрясать воздух патриотической риторикой и говорить, что "мы никогда не поступимся", но все будут принимать это как факт, как очевидную реальность. Это же касается и Путина. Если бы он мог продвинуться вперёд, прочистить сухопутный коридор в Крым, то он, конечно же, сделал бы это. Но украинская армия уже умеет стрелять, чего нельзя было сказать полтора года назад. Она очистилась от гэбэшников, работавших на Лубянку. Европа и остальной мир готовы к подобному шагу Путина, и за ним сразу же последуют жёсткие экономические санкции. Кроме того, наверное, последуют и военные санкции (дадут украинской стороне оружие).

Путин немало потерял в информационном плане, заработав имидж агрессора. Усилилось функциональное давление. В целом общая сумма издержек для Путина будет выше, чем радость от расширения этой самой зоны контроля в Донбассе. Он на это не пойдёт. Не потому, что подписал Минск-2, а потому что просто нет ресурсов и издержки от этого продвижения слишком велики.

Читайте: Как Лукашенко превращается в "друга" США

Войны, как известно, заканчиваются не потому, что надоедает воевать, а потому что ресурсы истощаются. Если они закончились у одной стороны, то войну проиграла она. Современные войны чаще всего завершаются тем, что ресурсы заканчиваются у обеих сторон. Они находят некую линию разделения, не признают и продолжают с этим жить.

Так что это Приднестровье-2. Территория без статуса, без перспектив, без государства и без экономики. Моя формулировка о том, что военное перетягивание Донбасса неизбежно закончится мирным перепихиванием, сбылась. Кто будет платить за разбитую посуду? Там живет 3 млн человек, из них 1 млн – это пенсионеры. Путин предпочитает, чтобы за неё платил Порошенко, и наоборот. При этом теперь, после войны, донбасская публика никогда не будет сторонником Киева. У войны есть своя логика. Зачем Порошенко брать на свои плечи этот балласт, совершенно непонятно.

Путину, так или иначе, придётся платить за Донбасс, но умеренно. Ему удобнее держать эту территорию формально в рамках Украины, но использовать её для того, чтобы различными методами мешать Украине построить какую-то вменяемую экономику. Если Украине удастся это сделать, для Путина это будет означать тяжелейшее поражение. В Украине у каждого второго россиянина либо родня, либо знакомые. Если Украина сможет показать, что большая славянская страна может войти в европейскую систему ценностей, и там начнётся экономический рост (как, например, это было в Польше, Чехии, Латвии, Литве и т. д.), то это будет сильнейшим ударом по путинским представлениям о вертикали.

Исходя из этого, в мирном соревновании Путину важно везде, где можно, ставить Украине подножки. В военном соревновании можно говорить посредством пропаганды, что мы победили, что мы не дали Донецк уничтожить. При этом для путинского режима гораздо выгоднее удерживать этот регион в качестве некого "дикого поля", из которого могут проскакивать диверсионные группы, какие-то идеологические группировки и т. д. Плюс всегда можно спровоцировать начало локального конфликта, чтобы жизнь мёдом не казалась.

Это будет постоянно тлеющий конфликт, где в любой момент можно прошуршать кочергой и устроить Украине весёлую жизнь. Самое обидное, что всё это было предсказуемо.