Андрей Джеджула рассказал, за что именно Санта Димопулос желает ему смерти

Андрей Джеджула дал первое большое интервью "Обозревателю" после покушения на свою жизнь. Ведущий старался улыбаться и даже шутить. Но при этом в ночное время, а было около десяти вечера, не снимал солнцезащитных очков.

Даже большие "авиаторы" Андрея не скрывали швов на его лице. Он прижимал к себе травмированную руку и сильно волочил ногу. Друзья помогали ему аккуратно справляться с верхней одеждой.

Поговорить с Андреем Джеджулой мы решили, само собой, о нападении на него, о том, как ему удалось спастись и почему он думает, что лишить жизни его пыталась бывшая жена, певица Санта Димопулос.

Элина Сергачева: Как ваше самочувствие?

Андрей Джеджула: Бывало и лучше…

– Долгий ли реабилитационный период вас ожидает?

– Сейчас у меня в руке металлическая пластина, два месяца жду пока она скрепит все, а потом в течение полугода-года путем операции под общим наркозом ее будут доставать обратно. Нога пока заживает, швы еще не снимали.

– Обращались ли вы в милицию? Ведется ли следствие? Потому, как Санта Димопулос, которую вы обвинили в организации этого нападения, заявила, что к нему не причастна.

– Конечно, обращался и ведется следствие. Но в его интересах я не могу разглашать нюансы.

Читайте:Димопулос о Джеджуле: он больной на голову, ему нужно к психиатру!

Источник фото пресс-служба радио "Европа Плюс"

– С чего началось ваше недопонимание с бывшей супругой?

– Мне самому сложно сказать. Это ее состояние настроения, характера, эмоциональный порыв что ли… Все началось с дня рождения моего сына, 29 октября. Ей не понравилось, что я не захотел именины ребенка вместе с ней праздновать.

Ей хотелось это сделать двумя семьями, объединиться. Чтобы я пришел со своей девушкой, а она - со своим мужчиной. Но я не готов к таким моментам, и вообще никогда к ним не буду готов. Я этого человека никогда не захочу видеть.

– Вы не думаете, что с ее стороны это может быть женская ревность и желание вернуть былые отношения?

– Это какая-то бредятина. У нас с ней давно закончились отношения. Я к ней настолько ровен, да и у Санты, по ее же словам, завязались счастливые отношения. Так чего же от меня хотеть? Не понимаю…

Разве я как-то плохо или пагубно влияю на ребенка? Я приезжаю в садик, в пятницу вечером забрал, в понедельник – отдал. В ее отсутствие, когда она за границей ребенок всегда у меня, под присмотром, везде со мной ездит, счастливый и довольный.

Чего же ей все-таки надо? Мне не понятно.

Источник фото old.niklife.com.ua

– Слежу за Instagram Санты и вижу, что она много времени проводит за границей, но вашего сына на фото, как правило, нет. Если она его с собой не берет, с кем он остается?

– Как вы понимаете, он остается со мной. С первого ноября начались конфликты по этому поводу. Она собиралась уезжать, а ребенка хотела оставить с нянечками и воспитательницами. За 3 года их уже штук шесть поменялось. И тогда все претензии по отношению к эмоциональному состоянию ребенка и его успеваемости в академии она начала адресовать мне. Но это странно звучит, ведь с понедельник по пятницу сын с ней!

Я спрашиваю: какие ко мне претензии? Ты решила еще репетитора нанять, чтобы еще какую-то мне гадость сделать? Мне это было неясно, и я отказался следовать ее приказам. По-другому и не скажешь, она не умеет договариваться, просто сообщает: "Я так решила! Все! Или я не дам тебе ребенка".

А я сказал, что поеду и заберу ребенка из детского сада, и никто мне не помешает. Приедешь – пожалуйста, забирай его. Но я его не оставлю одного с чужими людьми. Почему это так должно быть, если у него есть отец?

Мне не очень нравится, как у нее проснулись материнские чувства. Я не говорил об этом долго. Дело в том, что когда она ушла к Самсоненко, ребенок фактически полтора года жил у моих родителей. Почему ее тогда не волновало: где он, что с ним, как он? Она появлялась раз в две-три недели. И тогда все было нормально, а сейчас стало плохо и отвратительно.

Не знаю, зачем она опять начала эти военные действия. Видимо, чувствует какую-то силу у себя за спиной и начинает кичиться.

Читайте:

"Мисс Украина-2014" развлекается в Монако с Сантой Димопулос

– Ваша девушка Инна нормально относится к тому, что ваш сын часто остается с вами? Ведь воспитывать чужого ребенка весьма сложно…

– Часто оставался… Давайте называть все своими именами. Пока я решил не шокировать его своим внешним видом. И понятия не имею, что там сейчас происходит.

По слухам, она (Санта – Ред.) сейчас пытается ходить в академию только с адвокатами, рядом все время тусуются какие-то нянечки, водители… Сына стерегут от меня.

И все эти рассказы, что я никогда не препятствовала общению отца и сына… - это бред и обман. В принципе из-за этих препятствий у нас все и началось.

Она постоянно нарушает свои устные договоренности со мной.

На самом деле у нас было несколько попыток подписать нотариальный договор о воспитании ребенка, о времени посещения и так далее. Она отказалась и сказала: я же тебе всегда его давала, все будет ок.

Но она сама нарушает свое обещание. Цепляется к словам. Вообще, она ко всему относится крайне ревностно. Я сказал Санте, что ей пора привыкнуть к тому, что мы чужие люди друг другу. Не может быть так, как ты всегда хочешь. Я тебе не грублю, не хамлю, но хочу держать дистанцию. В чем проблема?

Моя версия случившегося по-прежнему та же. Я ее не меняю. Просто дико, что все это случилось здесь. И странно, что я вообще выжил. По всем действиям, как это происходило, я должен был сейчас лежать в сырой земле.

На меня шли 3 человека: один с молотком в руках, другой с ножом и третий с неопознанной заточкой или арматурой. Они же не уму-разуму шли меня учить…

– Они очень точно подгадали то время, когда вы возвращались домой…

– Они вероятнее всего следили за мной. Мне кажется, это была спланированная акция. Они знали, когда я буду возвращаться, в какой подъезд попытаюсь войти, откуда приеду…

Читайте:

Андрея Джеджулу пытались убить: врачи зашивают лицо артиста и собирают его кости

– А вы не рассматриваете вариант, что это все произошло из-за вашей волонтерской деятельности и поддержки АТО?

– Абсолютно нет! Я себя там спокойнее чувствовал. Во-первых, я в АТО никогда не занимался оружием или какими-то силовыми вещами. Я лишь помогал медикаментами, продуктами, теплой одеждой, небольшой амуницией.

Я принципиально не брал оружия в руки, и как Пореченков не стрелял в чужую сторону. Я сказал сразу, что даже фотографироваться с оружием не буду. Я предупредил парней, что просто им помогаю, не больше и не меньше.

И с той, и с другой стороны работает много волонтеров. Люди меня понимают.

– Знаю, что несмотря на нападение на вас, вы не прекратили заниматься волонтерской деятельностью. Расскажите, где сейчас ваш брат и что необходимо бойцам АТО в первую очередь?

– Номер один сейчас – это теплые вещи. Во время своей крайней поездки (назовем ее так), за неделю до нападения (или около того), я ездил к ребятам, ночевал в спальном мешке. То, что я видел – дела у нашей армии чуть-чуть лучше стали. Хотя, может, я просто попал в более организованную часть.

Во многом все зависит от руководителя части. Какой он, также себя чувствуют и его бойцы. Если это уверенный и сильный человек, то будет в части и дисциплина, и обеспечение бойцов.

Я был в той части, где люди были и обуты, и одеты. Но, в общем, дефицит теплых вещей просматривается. Что касается оружия – не подскажу, так как этим не занимаюсь и в такие детали даже не вникаю.

Постоянно также необходимы разные медицинские препараты, кровеостанавливающие в первую очередь.

– Возвращаясь к разговору о нападении на вас, как считаете, что вас спасло?

– Во-первых, я верующий человек, глубоко верю в Бога. Без молитвы я не выхожу из дому. Во-вторых, мне повезло, потому что я пошел немного не по той дороге, где меня ждали. К моему дому есть несколько вариантов подхода и в тот раз я пошел не так, как обычно это делаю.

Я видел их метров с 15-ти, как они подходили ко мне. И, конечно, понимал, что меня что-то ждет неприятное. Но была проблема. Я не знал, ко мне они идут или к моей девушке. Она стояла уже у подъезда и ждала меня.

Я ускорил темп, они также. Я понимал, что будет происходить, но не было других вариантов. Я же не мог бросить свою девушку! Была бы другая ситуация, я бы развернулся в другую сторону и убежал бы. Но если бы я так сделал тогда, наверное, моя девушка сильно удивилась бы (улыбается).

На самом деле ни один нормальный мужчина не бросил бы девушку и не убежал бы, когда приближаются трое неизвестных…

Она сыграла огромную роль, кричала очень громко, соседи с верхних этажей и даже с соседних домов ее слышали. Это при включенных в такое время телевизорах! Они начали вызывать милицию, выбежали какие-то люди…

Как только нападающие убежали, рядом со мной уже стояло человек шесть.

Мне помогла и элементарная спортивная подготовка. Я понимал, что происходит, и сделал шаг вперед, оказавшись между двумя машинами, чтобы они меня защитили.

Одна сторона у меня была полностью прикрыта автомобилями, а со второй было сложно подобраться к жизненно важным органам.

Я вертелся со стороны в сторону, уклоняясь от многочисленных ударов… Чтобы вы понимали, я от болевого шока так стиснул зубы, что сломал сразу несколько. Мне их не выбили, они просто раскрошились.

Первый удар по руке мне нанесли молотком. Очень важно, что перед одним из следующих ударов я вжал голову и опустил ее, то есть принял удар не лицом, а лбом. Да, было сильное рассечение брови, но если бы чуть-чуть ниже пришелся этот самый удар, я бы просто потерял сознание.

И тогда я был бы просто телом, мальчиком для битья, которого можно было бы попинать ножом и спокойно уйти.

Читайте:Экс-виагра Димопулос не сожалеет о смерти своей свекрови Семенюк-Самсоненко

Источник фото Facebook Андрея Джеджулы

– Не думаете нанять охрану?

– Скажу так: мы приняли максимальные меры безопасности.

– Сейчас с ребенком вы не общаетесь?

– Пока нет, потому что я не хочу его шокировать. Версия пока такая – папа плохо себя чувствовал, у него болело горлышко. Вероятнее всего, до своего сознательного возраста он ни о чем и не узнает.

P.S.: "Обозреватель" также готов предоставить право высказаться второй стороне конфликта и выслушать версию случившегося от Санты Димопулос.