Пиховшек: я ніколи нікому не прищеплював політичних переконань

О ситуации на медийном рынке Украины, о том, что такое журналистика и гражданский активизм, о двойных стандартах и дефиците моральных авторитетов мы беседуем с известным тележурналистом Вячеславом Пиховшеком.

- Как понимать недавние покупки-продажи на медийном рынке?

- Есть такое распространенное заблуждение, что СМИ в нашей стране перестают быть бизнесом. У меня по этому поводу совершенно другое мнение. Они являются бизнесом – но только как часть другого, гораздо более крупного бизнеса. И это действительно часть бизнеса как защиты предприятия, не элемент престижа.

Общеизвестно, что существует пять (возможно, вырастает шестая) крупных финансово-промышленных групп (ФПГ), которые на языке украинской журналистики, неправильно называются "олигархическими кланами". На самом деле, в западном смысле слова, это типичные ФПГ: туда входят базовые предприятия, финансовый блок, включая банки. Конечно, основу составляют базовые отрасли промышленности - как, например, у Петра Порошенко "Укрпроминвест", или у Рината Ахметова "СКМ". Но у всех, в обязательном порядке, кроме Порошенко, который избрал другую схему работы, есть банк. Как у Коломойского – базовая отрасль: производство ферросплавов, плюс "Приватбанк".

Обязательно в эту обойму входят и СМИ. Ситуация 2005 года, когда Пинчук воевал через ICTV за Никопольский ферросплавный завод, показала, что это крайне нужный атрибут. И пусть каждое СМИ само по себе убыточно, в случае войны олигарха с государством или междуолигархической войны, как мы наблюдали между Коломойским и Пинчуком за Никопольский завод, они просто бесценны. Они не имеют цены в случае взаимодействия олигарха с государством, как это было во время олигархов и Кучмы, они являются бросовым активом, который используется в войнах первых лиц государства, как это было во времена олигархом и Ющенко.

Да, каждое СМИ само по себе убыточно. Однако если учесть, что деньги из горнодобывающей или металлургической промышленности перетекают в это СМИ, то СМИ как часть целой ФПГ вполне может и быть. Ведь олигарх, собственник, оценивает прибыльность финансового года не по отдельному сегменту, тому же СМИ, а по всец ФПГ в целом.

А дальше собственник, олигарх сам решает, что ему развивать, а что закрывать. Когда Игорь Коломойский купил СМИ, которые принадлежали Александру Третьякову, то часть их закрыл. А УНИАН, к примеру, он принял решение развивать. И некоторое остальное, ряд сайтов, как-то существует. И последние покупки на рынке я бы воспринимал именно в этом ключе.

Это жизнь. На рынке постоянно возникают новые игроки. Например, Борис Колесников решил "Конти" продавать. Еще несколько дней назад такая информация вызвала бы просто ажиотаж. А "Конти" является составной частью бизнес-империи Рината Ахметова, такой же, как и "СКМ", как и Первый украинский международный банк, как и Донгорбанк. Это обычная история изменения форм собственности в нашей стране. Это нормально.

- В журналистской среде шум большой поднялся вокруг продажи UMH...

- Я вообще удивлен, как в этой журналистской среде Бориса Ложкина не объявили врагом прессы №1: как так, ты продал нас какому-то неизвестному человеку! По мнению этих людей, собственник СМИ имеет гражданскую миссию не получать прибыль, а обеспечивать журналистов работой!

Ну, что это такое!? В основном такая реакция журналистов возникает из-за внутренней неуверенности. И осознания катастрофы на рынке труда журналистов, того, что завтра работы может не быть.

Ведь 73 вуза в Украине производят 10 тыс. выпускников с дипломами журналиста ежегодно! Где этим людям найти работу? Когда я спрашиваю знакомых студентов Киево-Могилянской академии, зачем они пошли в журналистику, они отвечают, что политика и журналистика - это две сферы в Украине, где можно реально заработать деньги. Конечно, это смешно, но такая оценка немного говорит о мотивации будущих журналистов.

На рынке - кризис перепроизводства журналистских кадров, а если быть точнее, людей с дипломами журналистов. Это нормальный процесс для всего мира: кто-то в этой работе состоится, кто-то поменяет профессию. Ничего вечного не бывает.

- Качество этого количества каково? И вообще каково качество журналистики?

- Раньше существовала цензура политическая, и ее известный пример, 24 сентября 2009 года, когда было принято решение Печерского районного суда о запрете критики Тимошенко. Это чисто политическое решение. Безусловно, есть цензура экономическая - как правило, на уровне районных и областных газет. Но появился еще один вид цензуры - назовем ее условно социальной. Есть молодые журналисты, которые готовы работать, им нужно квартиру снимать в Киеве - это минимум 3 тыс. грн. Мама им картошки передаст, но дальше на что-то жить надо! В результате возникает третий вариант цензуры, или самоцензуры: угадать, что хочет собственник, что хочет менеджер, и таким образом выжить.

- Это касается всей журналистики? А как быть с теми, кто объявляет себя независимой прессой?

- С ними все совершенно иначе. Целью действия является так отработать грант, чтобы дали новый грант. Способом деятельности является соответствие ценностям собственного круга. Характерно, что там намного тщательнее смотрят за тем, кто и что сказал, чем люди вне этого круга. Группа, которую отождествляют с движением "Стоп цензуре!", очень напоминает мне секту "Белое Братство". Они обязательно – с гражданской миссией, обязательно с огнем в глазах, обязательно перегибают палку, чтобы кому-то понравиться. При этом я не могу себе представить западного человека из донорской организации в здравом уме и трезвой памяти, который бы проплачивал акцию "Стоп цензуре!" под Межигорьем. Но я себе представляю западного человека, которому это может понравиться.

Раз люди получили такие деньги - перед ними стоит задача их отработать. И я бы ни в коем случае не сводил все к Западу. Вспомним интервью Княжицкого в "Форбс", где он говорит, что оппозиция платила за ТВі. Значит, им нужно было понравиться и оппозиции.

- Некоторые из тех людей, которые ранее участвовали в "Стоп цензуре!", сегодня занялись проектами "Общественного телевидения". Я знаю два таких проекта. Что это такое и насколько, на ваш взгляд, это адекватно?

- Пока, по моим наблюдениям, все делается наоборот – не общественное, а частное. Настоящее общественное телевидение первым делом "засветило" бы источники собственного финансирования. Не могли бы "засветить" - придумали бы. Сказали бы: вот есть пул бизнесменов, и каждый бизнесмен сказал бы: да, я давал деньги - хотя на самом деле мог и не давать. А они не показывают эти источники - они, скорее, проговариваются. То говорят, что бывший финансист ТВі Кагаловский будет давать деньги, то упоминают западные гранты. Но тогда вопрос. Какое отношение к общественному телевидению в Украине имеют Кагаловский или западные грантодатели? Образно говоря, какое погонщик верблюдов имеет отношение к тому, что верблюды - корабли пустыни?

Общественное ТВ - это ТВ, которое финансируется обществом. Возможно, через принудительное изъятие налогов, возможно, через принудительное изъятие денег у коммерческих каналов, случается, путем абонентской платы - да много есть форм в мире. Но совсем необязательно называть проекты маленьких частных предпринимателей, которые называются журналистами, "Общественным ТВ". С другой стороны, как-то же надо было им называться, и кому было бы легче, если бы они назвали свой проект "Антиобщественное ТВ"?

Я вижу некоторые перспективы в том законе об общественном ТВ, который принял парламент. Там нужно смотреть, как будет формироваться Наблюдательный совет, каков будет устав, каков механизм подчинения руководства телекомпании Наблюдательному совету, есть ли полномочия НС по блокированию бюджета.

Но особого оптимизма у меня нет. Учитывая, что в течение последних двух недель власти и оппозиции не удалось договориться даже по поводу евроинтеграционных проектов, которые обещали обе стороны парламентского противостояния, неужели у кого-то есть хоть капля сомнения в том, что власть и оппозиция не договорятся насчет Общественного ТВ? Здесь необходимо совсем другое качество их двусторонних отношений. Я при этом не говорю, что во власти все правы, но отношения и на уровне оппозиции должны быть совсем другие.

- Чем может помочь в данной ситуации "третий сектор" - неправительственные организации? Он у нас довольно активен, и журналисты принимают в нем активное участие, плавно перетекая из профессии в НГО и обратно. Каков эффект деятельности третьего сектора?

- Эффект очень мощный: тратятся западные деньги, выделенные на это броуновское движение. Это в настоящее время и является целью получителей.

- Обычно это - средство...

- Нет, для этих журналистов именно это и есть цель.

- А как же быть с гражданским обществом? Мы ведь его хотим...

- Это такое качество местного гражданского общества. Ведь гражданское общество не должно строиться по принципу двойных стандартов. А там даже не двойные - тройные, четверные стандарты.

Давайте конкретно говорить: вот журналист, который работает на канале, СТБ, одновременно является членом партии "Демократический альянс". Она же - член общественного движения "Стоп цензуре!", и тому подобное. Наташа Соколенко. При этом близкие к ней люди рассказывают о том, что журналист должен быть внепартийным и незаангажированным.

Но почему вы к себе не применяете собственные стандарты?

Я понимаю, что люди хотят получать везде зарплату, желательно в нескольких местах?

Не знаю, получала ли Наташа зарплату - но выглядит это комично.

Поскольку целью местного гражданского общества является отрабатывание денег, то отсюда и мизерная эффективность этих организаций. Вот если бы они при Ющенко добились создания Общественного ТВ – именно добились, а не говорили, как сейчас, мы хотели, они не давали, то можно было бы сказать, что они эффективны.

Сейчас их эффективность в том, что они пикетируют Межигорье. Или по команде одевают маски, когда выступает Янукович.

- Но они по крайней мере заявляют протест против тех, кого считают душителями свободы...

- Если эффективность в том, чтобы заявлять протест - пусть будет так. Однако, как я понимаю, гражданское общество должно проявлять себя не в заявах, а в каких-то конкретных результатах.

- Виктория Сюмар озвучила недавно такой неологизм - "анти-журналистика", назвав так ряд интернет-изданий, которые, по ее мнению, занимаются пропагандистской работой под видом журналистики.

- Я так понимаю, для Вики все, что есть не она - это анти-журналистика.

Это опять-таки пример того самого двойного-тройного стандарта. Если ты работаешь на благо гражданского общества, то будь добра, понимай, что такое общественный плюрализм. Признай за другими людьми такое же право высказывать мнения, как и у тебя, пусть они тебе и не нравятся.

Мало ли что "Телекритика" в свое время писала обо мне! Это же не означает, что я должен их называть "анти-журналистами" или еще какими-то нехорошими словами.

Я не считаю подобные организации важными или ключевыми звеньями гражданского общества, но считаю, что они могут существовать. То, что делает Чаленко, которого упомянула Сюмар, или еще кто - все это тоже журналистика, пусть и окрашенная в другие цвета, со своими симпатиями и антипатиями. Я напомню, как Вика Сюмар пропагандировала отравление Ющенко, будучи корреспондентом государственного "Голоса Америки" в 2004г.

- Да, собственно, с таким успехом можно насчитать немало "анти-журналистов" и в оппозиционном политическом лагере...

- Нужно очень четко разделять то, что они говорят, декларируют, заявляют - и их конкретные действия. Еще одна из целей - это инфицирование молодых поколений журналистов так называемой "гражданской позицией". В подтексте этого явления лежит следующее: вы можете ничего не знать, не анализировать информацию, не изучать факты, главное - нацепить маску Януковича на его пресс-конференции. Это и будет выражение вашей гражданской позиции. Если ты в нужное время пришел с такой "позицией" - это все равно, что ты попал к какому-то корыту, из которого ты кормишься. Потому что пропасть тебе не дадут.

Это номенклатура, круг людей, проявивших себя, и сменяющих друг друга.

Например, была ситуация 29 мая. Мы едем на "5-й канал" с Оксаной Романюк из "Репортеров без границ". Я получил информацию - и спрашиваю: "Оксана, а правда, что тебя рекомендовали на Transparency International?" Она отвечает: "Да, только я думала, что об этом никто не знает". - "Так никто и не знает", - говорю. Я рассказываю эту историю, потому что она мне это подтвердила.

Обратите внимание, у человека не было ни малейшего сомнения в том, что она может возглавлять Transparency International! Не будучи правоохранителем! Романюк совершенно ничего не понимает в борьбе с коррупцией - в сравнении с профессиональными правоохранителями из международных структур. Но почему она в сантехники не пошла? Она что, в разводных ключах разбирается?

А вот перейти из "Репортеров без границ" в Transparency International она может. Потому что это - номенклатура, это "гражданские активисты". Как при Советской власти говорили: "Все равно, что возглавлять, только бы возглавлять".

- А ведь гражданские активисты в идеале должны быть моральными авторитетами для общества. Где они?

- В этой сфере ситуация постоянно меняется, не успевая стабилизироваться. Так, за последние 20 лет и писательская общественность не выдвинула из своей среды серьезных моральных авторитетов для всей страны. Ведь не появилось ни одной серьезной книги, которая бы обдумывала, что произошло с нашей страной за 20 лет. Пусть даже в художественной форме.

Нет ни одного серьезного произведения, которое бы показало, что с нашей страной произошло во время Оранжевой революции и после нее. А ведь произошла страшная вещь - деморализация. Падение морального уровня. Совершенно очевидное, объяснимое явление, когда у людей идет подъем, который впоследствии не оправдывается.

Теперь о политиках как моральных авторитетах. Огромной профанацией было создание Иваном Васюником движения "Первого декабря". Там есть несколько людей, которым я искренне симпатизирую - например, Владимир Павлович Горбулин, у которого я учился. Но они же, простите, выступили в своих заявлениях лицами, обслуживающими Объединенную оппозицию! Будучи серьезными людьми в возрасте, с приличными государственными пенсиями, неужели вы не могли себе позволить не поддерживать никого!? Вам не нравится Янукович (он, кстати, работал донецким губернатором, когда Горбулин был главой СНБО)? Хорошо, не поддерживайте власть. Но обслуживать оппозицию - это, извините... Иногда от них такие заявления звучат, будто Тимошенко - это Нельсон Мандела или Андрей Сахаров. А ведь цену ей они знают, как "облупленной".

Теперь - о журналистах. Конечно же, в структурах квазигражданского общества они пытаются себя позиционировать как моральных авторитетов в профессии. Но что смертельно для репутации этих людей? Чтобы в обществе были люди, которые помнили, что эти претенденты в моральные авторитеты, а – на самом деле – "аморальные авторитеты", делали в 2004, 2009, 2010 и 2012гг. Потому что как только близятся выборы - они уже не моральные авторитеты. Они - Ленины на броневике. Они кричат, куда бежать и кого мочить. Не будь у них такого бэкграунда - кое-кто из них мог бы претендовать на статус морального авторитета. Но за каждым из них стоит, словно зарево над ЧАЭС, оранжевый бэкграунд. Как это можно игнорировать? Хотя они хотели бы, чтобы об этом забыли.

- У вас тоже бэкграунд довольно-таки заметный...

- Бело-голубой? Да, но я делаю свою работу и не лезу в моральные авторитеты. У меня нет желания быть для кого-либо пропедевтиком и работать каким-то авторитетом, кого-то учить. "Я ніколи нікому не прищеплював політичних переконань". Я всегда говорил то, что знаю и отвечаю за свои слова о том, в чем я разбираюсь. Мне сегодня не стыдно, потому что я весь 2004г. твердил через телевизор о том, каким, мягко говоря, неумным человеком является Ющенко. Но на украинский народ напал тогда коллективный аутизм. Украинский народ, как я убедился, до всего доходит на личном опыте. Если что-то говоришь наперед - не срабатывает.

Я прямо говорю: я - партийный журналист на стороне Виктора Федоровича. Но так и выглядит политический плюрализм в каждой стране. Есть партийные журналисты с оранжевой стороны. Эти журналисты работают против тебя, ты - на другой стороне, и в результате все общество и каждый конкретный человек получают возможность получать реальные две точки зрения, две журналистских позиции. Тогда они могут сравнивать. Если одна точка зрения является определяющей - тогда это проблема. Если несколько существует - это нормально.

- И что же дальше-то будет?

- Следующие выборы будут поинтереснее предыдущих, конечно. Вся эта братия готовится к новой Оранжевой революции - это понятно. У них есть новый лидер. Они, правда, еще не решили, в кого на этот раз влюбятся в конце концов - в Яценюка или в Кличко. Но они не могут не влюбляться...

- Могут и в Тягнибока...

- Нет, в Тягнибока им не позволят - он слишком антидемократичен для многих. Хотя, может, кто-то и в него влюбится. Эти люди будут заниматься тем, что они умеют - а умеют они не так уж и много. Журналистскую революцию будут придумывать. Кричать о засилии цензуры. О нарушении новостийных балансов в СМИ. Они вечно подменяют одну проблему другой. Вместо того, чтобы помочь людям разобраться в том, что им предлагают те или иные политики...

Кто из них в 2004г. предполагал, что Ющенко будет предлагать людям "думать по-украински"? Тогда как основной массе населения нужно просто научиться думать - для начала. А в этот момент "Телекритика" говорила о дисбалансе новостей. Они часто говорят о свободных выборах - но никогда не объясняют, зачем нужны свободные выборы. Говорят о том, как представлены в новостях позиции и власти, и оппозиции, но никогда не говорят о том, какие из этих позиций бессмысленны, поэтому их и нет необходимости показывать. Когда выборы заканчиваются - они считают, что работа сделана, уходят в тень, сворачивают свою активность - что объясняется тем, что финансирование у них было до определенного момента.

- Хорошо, у них финансирование. Но за руку-то их никто не ловил. Как доказать?

- Да, за руку не ловили. Но в этом-то и необходимости нет. О том, что они делают, печатаются отчеты в фонде "Відродження" - и довольно часто. И не надо все напрямую связывать с финансированием, потому что здесь нет такой логики, что им напрямую выдают заказ "мочить такого-то". Скорее дело в политических симпатиях именно этой группы людей, а не их доноров.