Егор Соболев: власть обманула и не создала Люстрационный комитет

Глава Люстрационного комитета, существующего пока только в виде общественной организации, Егор Соболев рассказал "Обозревателю", как из-за попытки люстрировать руководство высших судов у него разгорелся конфликт с экс-главой Администрации Президента Сергеем Пашинским, который вылился для главного люстратора в уголовное дело.

Видео дня

Соболев уверен, что Люстрационный комитет как новая госструктура, скорее всего, уже не появится - некоторым министрам совершенно не интересно сотрудничество по вопросу очищения власти.

О люстрации и вранье уже новой власти Егор Соболев рассказал "Обозревателю".

Расскажите подробнее о ситуации с вызовом к следователю, а также о конфликте с Сергеем Пашинским, о котором вы писали на своей странице в Facebook.

7 апреля мы не дали людям, которые возглавляли судебную систему Виктора Януковича - систему неправосудия - провести формальные сборы под названием Сьезд судей и закрепить свое большинство в Конституционном Суде, избрать себя на руководящие должности в органах судейского самоуправления, то есть фактически легитимизироваться дальше.

Мы, на самом деле, сначала просто собрались под зданием Верховного суда с предложением не имитировать этот Съезд судей, но когда увидели, что эти товарищи в пиджаках нас не слышат, мы зашли в суд, и они разбежались. Я лично тогда следил за тем (не только я, но и большинство людей), чтобы никто не пострадал.

Фото Юрия Нагорного

Но, к моему большому удивлению, тогдашний глава Администрации Президента Сергей Пашинский позвонил мне и сказал: "Приди в Министерство внутренних дел, я хочу поговорить". Там была очередная фаза обострения ситуации на Донбассе, и он был в МВД. Я пришел в МВД, и он говорит: "Ищи адвоката. Вы ломаете судебную систему, вы дискредитируете Украину. Нужно, чтоб судьи были независимыми".

Я сказал, что полностью согласен, только, чтобы судьи были независимыми, нужно как раз вот этих людей и убрать, которые нагибают судей и сделали из них проституток. В конце концов, мы остались без особого взаимопонимания, и я об этой истории забыл.

А на этой неделе, я не помню в какой день, я получил e-mail: "Пожалуйста, приходите для процессуальных действий" от следователя по особо важным делам Киевской милиции, его фамилия Плюшкин. Я очень удивился, я даже сначала не понял, о чем идет речь. Потом посмотрел это письмо, и там было написано, что по факту угроз судьям Верховного суда, захвата здания Верховного суда - я понял, что речь идет о том дне.

Это смешно, потому что я как раз вчера (17 июня. – Ред.) встречался в Верховном суде с руководителем Верховного суда Романюком, с главой Совета судей Онопенко и мы обсуждали, как 19 июня пройдет Съезд судей, и должна ли общественность быть на нем представлена.

Я не уверен, что нынешний допрос, в смысле, желание его провести - это тогдашняя угроза Пашинского. Он мне сам вчера вечером позвонил после того, как я обнародовал информацию о вызове к следователю, и сказал: "Если тебе нужна помощь, давай знать. Поверь, если бы я хотел, чтоб это дело расследовалось, его бы расследовали тогда за неделю. Я не имею к этому никакого отношения, это уже произошло спустя два месяца, и, я думаю, ты это должен связывать с другими людьми, которым ты сейчас не нравишься".

Вот такой вот был у нас с ним вчера вечером разговор. Что интересно, и что, возможно, подтверждает его слова, это то, что я сегодня получил еще одну повестку от другого следователя по другому делу. Теперь меня вызывает человек по фамилии Лысюк, он следователь главного управления МВД в городе Киеве, он мне пишет, что началось уголовное производство прокуратуры города Киева по факту угроз судьям Высшего административного суда 17 апреля, то есть уже через 10 дней после той первой истории, и я тоже должен придти на допрос в качестве свидетеля - 23 июня.

А 17 апреля Вы были возле Высшего админсуда?

Конечно, я был во многих судах в это время, мы там делали очень важное дело: смотрели, как происходят выборы новых руководителей судов.

Дело в том, что тогда в апреле (как раз на следующий день после событий в Верховном суде, о которых шла речь в первой повестке) мы добились от парламента принятия закона, которым уволили руководство всех судов, всей судебной системы, и право избирать новых руководителей было предоставлено впервые в истории Украины самим судьям.

Закон назывался "О возобновлении доверия к судебной системе", и, конечно, подразумевал, что судьи изберут себе людей с хорошей репутацией, которые не будут их нагибать, не будут заставлять их принимать неправосудное решение.

Но оказалось, что судьи по-своему потраковали этот закон, и стали избирать тех самых судей, которых закон уволил. Для нас это было шоком. Все это началось с Высшего хозяйственного суда, потом Высший специализированный суд по гражданским и уголовным делам и потом Высший административный суд, о котором речь идет в последней повестке.

Мы всюду приходили и говорили: "Так нельзя, друзья, вы должны избрать себе руководителей, мы не говорим кого, но избирать нужно из людей, не причастных к злоупотреблению, не причастных к машине неправосудия, не из команды Виктора Януковича".

К примеру, в Высшем хозяйственном руководителем хотел стать Виктор Татьков, который и был руководителем, и которого закон уволил. А в Высшем специализированном суде по гражданским и уголовным делам хотел главой стать, если не ошибаюсь, Владимир Колесниченко (я по имени боюсь ошибиться, но фамилия точно Колесниченко). Он возглавлял Высший совет юстиции во времена большой чистки судей, которую Янукович устроил в 2010 году, чтобы подчинить себе судебную систему, и он теперь захотел возглавить главный суд по уголовным и гражданским искам.

А Высшем административном суде трижды пытался стать главой еще один человек из команды бывшего Президента, его представитель в Высшем совете юстиции, Николай Кобылянский.

Мы ходили в каждый этот суд и говорили: "Нет, это невозможно, вы плюнете в лицо нам, авторам закона, вы плюнете в лицо обществу, вы плюнете в лицо Майдану, если вы будете избирать этих руководителей". Ни в одном из судов, слава Богу, это не случилось (я говорю сейчас о высших судах, в которых мы были). Везде судьи сделали ставку на новых руководителей, не из команды Януковича. Я очень надеюсь, что они будут достойными руководителями, которые, в частности, сломают систему манипулирования судьями, систему манипулирования распределением дел между судьями.

Но вот теперь, после всех этих важных для страны выборов, я в результате должен ходить в милицию и рассказывать о каких-то угрозах здоровью судей. Хотя, на самом деле, мы угрожали не их здоровью, а угрожали конструкторам и администраторам системы неправосудия, пытающимся над ней сохранить контроль. И, конечно, угрожали не здоровью, а их шансам дальше управлять этой системой.

Я считаю, что уголовные дела должны возбуждаться не против нас, а против их бессовестного манипулирования законами, которое до сих пор продолжается; огромного взяточничества, которое до сих пор процветает в судебной системе; и вот это должна быть головная боль для прокуратуры и милиции, а не мирные люди, которые туда, кстати, приходили вообще без личных интересов. У меня нет ни одного дела, которое рассматривается в суде, я не хочу знать ни одного судью, и ничего от него не хочу, я хочу, чтобы они были судьями, вот все, чего я хочу.

Вы пойдете по приглашению этих повесток? Ведь они неофициальные, по сути?

Оказалось, что во времена Виктора Федоровича был принят Уголовный кодекс, новый, и по нему уже можно и e-mail-ом приглашать (к следователю. – Ред.). Оказалось, что эти повестки имеют официальный вес, и я, конечно, буду советоваться с адвокатами, я не хочу нарушать закон, я - законопослушный гражданин.

С другой стороны, меня, конечно, беспокоит, не означает ли это практику "затаскать по допросам", потому что, на самом деле, есть очень много важных дел, которые нужно сделать для того, чтобы судебная система возникла - у нас ее просто нет.

Теперь давайте к наболевшему, к Люстрационному комитету, которого, по сути, нет, а Вы его возглавляете уже 3 месяца. Какова судьба этого проекта?

Если мы говорим об обещании нынешней коалиции создать Люстрационный комитет - она всех обманула. Официально, как государственный орган, Люстрационный комитет не был создан, хотя мы еще тогда, в самом начале, после Майдана, предложили правительству три варианта, как это сделать официально, ни один из них не был реализован.

То же самое и с законом о люстрации, правительство нынешнее при утверждении парламентом записало такой закон первым в свою программу. И даже не разработало проект. Все четыре проекта, которые были зарегистрированы в парламенте, разработаны юристами-волонтерами, зарегистрированы депутатами-энтузиастами, и это все случилось при саботаже правительства.

С другой стороны, Люстрационный комитет возник как общественная инициатива, у нас сейчас есть приемная, где очень много людей борются с тем, чтобы собрать этот вал жалоб, обращений со стороны граждан, который на нас накатывает каждый день, и не потерять там важную информацию.

Много людей занимаются тем, что я называю общественной люстрацией - общественным давлением на одиозных чиновников, судей, прокуроров, чтобы они уходили. Есть очень много случаев, когда это уже получается. Как я сказал, волонтеры, общественные деятели разработали четыре проекта закона о люстрации, и еще пятый закон, который венчает нашу трехмесячную работу, и формирует лучшее понимание того, как ее проводить. Мы его назвали "Об очищении власти" и уже передали Петру Порошенко с предложением сделать своим приоритетом.

Есть очень мощная IT служба - компьютерщики, которые нам разработали сайт, и сейчас делают базу данных для того, чтобы организовать все жалобы в единую информационную систему. Очень много людей, которые продвигают идею очищение власти в других городах. Есть, по сути, целая сеть, поэтому правительство и правящая коалиция обманули и не создали Люстрационный комитет, но фактически его создало общество.

Как госструктуры его уже и не будет, или это пока еще неясно?

В законе "Об очищении власти", который мы предложили новому Президенту, мы предлагаем не делать новую структуру, чтобы не терять время и не тратить деньги налогоплательщиков. Мы предлагаем первым люстрировать Национальное агентство по вопросам государственной службы, а дальше поручить ему делать очищение других органов власти, по сути, дать ему функцию Люстрационного комитета. Это агентство уже есть, у него есть помещение, у него есть штатное расписание, зарплаты сотрудников, представительство в каждом регионе, большой центральный офис на ул. Прорезной - вот его и нужно использовать на благо государства.

Каким вы видите свой статус в этой организации?

Честно говоря, меня это вообще не интересует. Я уже говорил, что, если надо, чтобы я забыл о любых статусах в обмен на принятие закона и начало реального очищения, системного очищения государственной власти, я согласен.

Мне не нужны должности, ради должностей, я рассматривал это очень почетное направление, как огромный шанс создать Украину, за которую боролись люди на Майдане, потому что мы не боролись против Виктора Януковича персонально, мы не боролись, упаси Бог, против каких-то людей его избравших. Мы боролись как раз против неподконтрольности власти гражданам, против огромного мародерства со стороны государственных служащих, против ЗАО (закрытого акционерного общества), в которое превратились Генеральная прокуратура, Служба безопасности, против огромной организованной банды, называющейся милицией. Поэтому я этим занялся. Кабинет, секретарша и портфель мне не нужны.

Вот, кстати, Надя (Егор указывает на быстро проходящую мимо девушку с занятым видом) - человек, который выдерживает самое большое давление в Люстрационном комитете, она принимает звонки по "горячей" линии и письма на e-mail Люстрационного комитета, куда люди жалуются. Это самое тяжелое направление работы.

А сколько приблизительно звонков и писем получает за день Люстрационный комитет?

Мне звонят намного больше, чем я могу прочитать и принять. Я, кстати, хотел через ваше издание попросить прощение у всех людей, чьи письма я не успел прочитать, на чьи звонки не успел ответить, потому что это невозможно. Мне с утра до вечера звонят люди…

Был звонок вчера из Кении с просьбой люстрировать какого-то главврача здесь, в Украине. Звонят люди, потому что им отказали в месте на кладбище; звонят люди, потому что они поругались с мужем, расстались, и теперь я тоже должен мужа люстрировать. На самом деле, звонит очень большое количество людей, которые считают, что Люстрационный комитет должен работать как НКВД - они будут жаловаться, а мы будем делать так, чтобы люди исчезали ночью и навсегда.

Поэтому мы завели специальную телефонную линию и e-mail, через которые принимаем эту информацию. Мы говорим: "Мы не решим проблему с вашим судьей, для этого нужно принять закон, который проверит каждого судью, и вы тогда тоже сможете подключиться к этой программке и предоставить все факты, которые у вас есть. Плюс, мы ваши факты уже сейчас зафиксируем, чтобы они не пропали. Ну, и самое главное - вы должны быть той силой в своем районе, микрорайоне, селе, городке, которая будет работать на то, чтобы общество стало нетерпимым к прокурорам-взяточникам, судьям-взяточникам, милиционерам, госслужащим-взяточникам, чтобы они просто не смогли работать". И я надеюсь, что это у нас тоже получится.

На "горячую линию" звонят около 30 раз в день, также мы получаем ежедневно где-то 45 писем.

Какими вы видите полномочия Люстрационного комитета или другого органа, отвечающего за люстрацию? Должна ли это быть структура, которая имеет в своем распоряжении какой-то силовой орган?

По тому варианту, который мы предложили Президенту в этом законе об очищении власти, мы, по сути, предлагаем Люстрационным комитетом сделать все общество. План такой: как я сказал, сначала люстрировать Национальное агентство по государственной службе, дальше уполномочить его организовать проверку через специальные аттестационные комиссии каждого судьи, каждого прокурора, каждого правоохранителя и каждого госслужащего. В каждую такую аттестационную комиссию обязательно включить одного журналиста и одного представителя общественной организации для контроля. Плюс, при проверке каждого чиновника объявлять о том, что она началась, и о том, что в течение двух недель по такому-то адресу, е-mail-у и телефону мы ждем от вас, дорогие граждане, важных фактов, которые свидетельствуют о том, что этот человек нарушитель закона.

Плюс мы предлагаем использовать детектор лжи при таких проверках, и, как вы понимаете, в этой системе включается и государственная машина, и возможности науки, и общество вместе с журналистикой.

Вы сейчас сказали, что уже ведете работу, как общественная организация. Ждут ли нас какие-то шумные дела, какие-то скандалы по поводу вашей работы? Кого вы сейчас намерены люстрировать из "больших" людей?

Наша самая ближайшая цель - это отставка Сергея Кивалова с должности главы парламентского комитета по правосудию. Этот человек продолжает сохранять огромное влияние на судебную систему. Кроме всего прочего, парламентский комитет по правосудию еще и проверяет и представляет парламенту судей для назначения пожизненно.

Еще по поводу кого-то ведется люстрационная работа?

У нас есть очень много вопросов, запросов о разных госслужащих, и мы с разной степенью интенсивности занимаемся их отставками.

Еще очень важно, что мы разработали, на мой взгляд, самый сильный законопроект об очищении власти, который не только предполагает проверку всех: от каждого судьи до милиционера, но еще и предполагает сокращение их численности, повышение зарплат, создание условий для того, чтобы они работали в европейский органах с европейскими функциями, и набор новых людей только через открытые конкурсы.

Так вот, после разработки законопроекта к нам обратилось Министерство молодежи и спорта, точнее министр молодежи и спорта Дмитрий Булатов с предложением, чтобы его министерство добровольно прошло проверку. И с таким же предложением обратились руководители Государственной исполнительной службы, которая отвечает за исполнение решений судов, и они тоже просят, чтобы мы добровольно провели проверку.

У нас сейчас большой вызов, потому что это здорово сделать, мы сразу увидим, как это работает, что получается, что нужно изменить еще до принятия закона. Но для того, чтобы это организовать усилиями волонтеров, нужно очень много потрудиться, потому что тут все, что делается, это делается волонтерами.

Я, на самом деле, сижу на шее у своей жены, и это очень неприятная ситуация для 37-летнего мужчины. И я знаю, что очень много других людей тратят огромное время и силы для того, чтобы это получалось. Поэтому мы, конечно же, должны организовать очищение тех органов власти, которые этого хотят, даже пока другие органы власти теряют время с принятием закона.

Как скоро можно ждать результатов проверок Министерства молодежи и спорта?

Давайте сначала их начнем, сейчас юристы разрабатывают положения об этих проверках. Я думаю, что тут важно не скорость, а качество. Чтобы действительно мы могли уволить людей, несоответствующих своим должностям, замешанных в злоупотреблениях. С другой стороны, мы одновременно предложим Министерству открытую систему подбора новых людей взамен уволенных, чтобы приходили действительно самые сильные кандидаты.

Вы сейчас часто упоминали о том, что свои предложения направляете Петру Порошенко…

Не предложения, а законопроект об очищении власти мы предложили Петру Порошенко, потому что у него сейчас самые лучшие возможности его пролоббировать. Да, депутаты зарегистрировали четыре проекта закона о люстрации. И что? Они лежат себе в парламенте уже больше, чем полтора месяца. А новый Президент сейчас может сказать парламенту: "Это мой закон, я требую, чтобы его приняли, иначе я вас распущу". Мы к этому дню еще приведем большое количество сторонников очищения власти, и я уверен, что тогда все получится.

Когда вы работали на "5 канале", у вас были конфликты с Петром Порошенко. Как у вас с ним сейчас складываются отношения, если конечно складываются, или вы не общаетесь?

Последний раз мы виделись на Майдане. После его избрания мы не виделись. Честно говоря, я считаю, что в таком важном деле, как построение эффективного государственного аппарата и системы правосудия, правоохранительных органов, спецслужб, государственного управления, нам всем нужно забыть о каких-то личных отношениях.

Это неважно, что было раньше, и не для приятных разговоров мы должны объединяться, нужно сделать в Украине эффективное государство, которое это общество уже заслуживает. На Майдане и сейчас, в боях за Украину, очень много ее граждан доказывают, что они классные, просто невероятно хорошие, прямо до слез хорошие. И они должны получить такое же государство, и, конечно, новый Президент имеет самые большие возможности, чтобы стать заказчиком, генеральным подрядчиком и главным строителем этого государства. И я в этом готов участвовать, невзирая на то, как мы расстались во времена моей работы на "5 канале".

Как у вас вообще складываются отношения с новой властью? Я имею в виду, кто активно помогает вам в работе, а кто наоборот - вставляет палки в колеса?

Больше всего сотрудничество у меня сложилось с министром юстиции Павлом Петренко. Он, как я уже сказал, предлагает очистить Государственную исполнительную службу, отвечающую за исполнение решений судов.

Было очень хорошее взаимодействие с министром внутренних дел Арсеном Аваковым, когда в марте он обратился с предложением помочь по-новому наладить систему подбора кадров, и мы ему тогда предложили уволить всех назначенных им уже начальников управлений милиции, и провести открытый конкурс по подбору новых, как раз с включением общественности. И конкурс очень здорово начался, на мой взгляд. На Львовщине и на Волыни, где прошли первые конкурсы, общественность помогла подобрать довольно сильных руководителей милиции и довольно честных.

Но после этого министерство, по сути, начало сворачивать конкурсы и сейчас их саботирует. Насколько я тогда хвалил министерство и говорил, что это очень важный шаг, насколько я сейчас говорю, что это просто предательство сохранять таких начальников милиции и саботировать подбор новых через открытые конкурсы. И, повторюсь, это вопрос не личных отношений, это вопрос работы на результат, поэтому назвать сейчас наши отношения сотрудничеством невозможно.

Я дважды, если не ошибаюсь, встречался с и.о. президента Александром Турчиновым, и обращался к нему с просьбой ускорить и помочь лоббировать закон о люстрации, и я должен признать, что закон "О возобновлении доверия к судебной системе", тот который уволил все руководство судебной системы, был во многом принят, благодаря ему.

Тогда спикер парламента, на самом деле, в нарушение регламента, четырежды ставил закон на голосование, и просто уговорил депутатов проголосовать, я ему до сих пор за это благодарен. Это очень важный был, первый, по сути, реальный официальный шаг по очищению судебной власти, первый, но недостаточный.

С кем еще? Наверное, были какие-то контакты с другими руководителями, но они не переросли в системное сотрудничество. У меня есть друзья, которых я не могу называть, друзья, в смысле единомышленники по очищению власти. Они очень много помогают, находясь внутри правоохранительных органов, но они это делают тайно, потому что иначе их уволят самих.

Я очень разочарован отношением к люстрации премьер-министра Арсения Яценюка, его я тоже видел последний раз во время Майдана. И хотя его правительство записало закон о люстрации первым законом в своей программе, но оно же ничего не сделало, чтобы очищение власти началось, и, я считаю, что это безответственный саботаж самого важного направления.

А теперь о том, что будоражит всю Украину. Вы родились в России, некоторое время работали в Донецке. Я так думаю, что у Вас остались там знакомые. Поддерживаете ли с ними общение? И как относитесь к ситуации на Донбассе?

Вот только что мы общались с Сергеем Ивановым из Луганска, здесь был Сергей Гармаш из Донецка. Я общаюсь с многими людьми, которые там.

На самом деле, это, может быть, прозвучит жестоко, но это такой закон справедливости, или, как его индусы называют, "карма", что все, что с нами происходит, - это сумма наших поступков. Большинство жителей Донбасса долгое время голосовали на выборах по принципу "лишь бы наш", не обращая большого внимания на то, что человек делает во власти. Они избирали себе местные элиты, которые их же, в первую очередь, очень эффективно и грабили. Они внесли решающий вклад в победу президента, который начал перестраивать государство по технологии организованной банды, и, фактически, сейчас они же захвачены в значительной мере бандитами, которые используя старый миф, о том, что кто-то во Львове не любит русский язык, и кто-то в Киеве делает люстрацию за томик Пушкина, на самом деле, продолжают ухудшать жизнь жителей региона, и что самое грустное, при поддержке многих жителей региона.

И я думаю, что без осознания этого на Донбассе будет очень тяжело изменить ситуацию. В первую очередь, жители должны захотеть жить по-другому, как этого захотел Киев или Львов и пошел на Майдан под пули снайперов. С другой стороны, я не мыслю Украину без Донецка, я знаю, что в нашем национальном менталитете вклад Донецка, прежде всего, в энергию, в умение с последовательным упорством добиваться цели, просто незаменим. И нам целеустремленный Донецк нужен точно так же, как предприимчивая Одесса, культурный Львов, тактичный Киев или технологичный Днепропетровск. И этот край дарил и продолжает дарить нам замечательных земляков, поэтому, конечно, нам нужно всем побороться, чтобы там была успешная Украина.

Ну и еще важно понимать, что многие проблемы сейчас, во время попыток нормализовать там ситуацию, как раз связаны со страшной прогнилостью и саботажем со стороны органов, которые должны быть государственными, а, на самом деле, стали коррупционными. Коррупция съела генеральный штаб, там большинство людей, которые просто саботируют, и думают, в первую очередь, о деньгах, а не о безопасности страны, а на этой почве очень быстро растет предательство. Ужасная ситуация со Службой безопасности Украины, я до сих пор не понимаю, чьей страны эта служба безопасности. Поэтому мы в законе об очищении власти предложили исключить всех выходцев из КГБ из государственных органов, начиная от тех, кто работал, заканчивая теми, кто учился, например, как нынешний глава СБУ Валентин Наливайченко.

В отвратительном состоянии милиция, не зря она стала силой, помогающей грабить, убивать, красть людей, или, по крайней мере, несопротивляющейся этому. Собственно говоря, милиция раньше помогала править криминалитету на Донбассе, прикидываясь государственным органом, сейчас она перестала прикидываться, и очень много так называемых сепаратистов, - это, собственно говоря, как бы милиционеры, как бы украинские, которым мы продолжаем абсолютно не как бы платить зарплату за счет денег налогоплательщиков.

И я хорошо понимаю Донбасс, почему он разочарован в такой Украине, мы и сами в ней разочарованы, собственно говоря, мы против нее и вышли на Майдан. Только, конечно, нам нужно договориться, что мы должны уничтожить вот такую коррупционную, гнилую, нечестную, несправедливую украинскую государственную машину. Но не для того, чтобы здесь воцарилась еще более жестокая по отношению к человеку российская государственная машина, а для того, чтобы мы могли создать себе маленький, но эффективный, управляемый, подконтрольный, обслуживающий государственный аппарат, где властью будут граждане, а все эти судьи, прокуроры, чиновники, милиционеры - они будут выполнять сервисные функции.

И тут Донбасс должен придти к тем же выводам, а не вступать в Русскую православную армию, не говорить: "Вот, слава Богу, наши мальчики убивают правосеков", которых в Киеве-то мало кто видел, не говоря уже о Донецке.

Я, кстати, уверен, что, как это не грустно, но вот эти все уроки и Донбасс, и Украина должны пройти. Донбасс должен понять, что нельзя голосовать за бандитов, потому что, в конце концов, это превратится в их господство, в такой вот ярко выраженный бандитизм с похищением людей, с убийствами, с изнасилованиями - то, что сейчас составляют основу милицейских сводок с этого региона.

А Украина, с другой стороны, должна понять и решить проблему, связанную с тем, что нельзя иметь такое гнилое государство при таком хорошем обществе, которое всегда, кстати, абстрагировалось от этого государства. Общество должно взять его в свое управление, вылечить, а еще лучше переделать (это, на самом деле, неизлечимо), сделать новое, через "Закон об очищении власти", в частности, и уж тогда всем вместе - от Закарпатья до Луганщины – радоваться, какая у нас классная страна, а россияне пусть приезжают в гости и смотрят.