Борис Березовский: "Я мог уже сто раз лежать в земле"
БАБ - словно знаменитый актер Голливуда: от Москвы до самых до окраин все его видели, все его знают и у всех есть о нем свое мнение. Многим он категорически не нравится. Но никто не станет отрицать -фигура! Не каждому удается своими решениями повлиять на ход истории, Березовскому - удавалось. Интервью «Газете...» лондонский изгнанник дал по телефону накануне своего 60-летнего юбилея, находясь в кругу семьи. В телефонной трубке хорошо слышна была веселая детская возня: маленькие гости отмечали другой юбилей -10 лет Арины Борисовны.
-Борис Абрамович, говорят, судьба закладывается в детстве. Расскажите немного о «фундаменте».
- Мои родители - типичные советские служащие. Отец - инженер, всю жизнь проработал на различных заводах по производству строительных материалов. Мать всю жизнь была медсестрой в институте... (Говорит не в трубку: «Мам, как назывался институт, в котором ты работала?») В институте педиатрии. Детство прошло в Подмосковье, и самое яркое впечатление тех лет - подмосковная природа... Я вот и сейчас живу не в Лондоне, а за городом. Так что я не городской житель (смеется).
А в становлении характера самым главным, я думаю, было влияние матери, ее огромная любовь. Эта любовь освободила меня от множества комплексов, с которыми вырастают те, кому не так повезло с родителями. Математикой стал заниматься в 14 лет и в детстве практически спланировал свою жизнь на 30 лет вперед. Как я планировал, грубо говоря, так и произошло - институт, университет, Академия наук.
- Двадцать лет вашей карьеры пришлись на «совок». Каково жилось научному сотруднику и инженеру Березовскому? Диссиденствовали, небось, немножко?
- Никогда не был диссидентом... Я, конечно, читал так называемую антисоветскую литературу, Зиновьева «Зияющие высоты»,
Сахарова, Солженицина, но был абсолютно советским человеком. Мне очень повезло - я работал в Институте проблем управления, созданном академиком Трапезниковым. Это был такой уникальный интеллектуальный клуб, среда по тому времени свободных людей. 20 лет по 17-20 часов в день я занимался практически только математикой, это было вроде наркотика! Но самое главное, что мне было абсолютно комфортно: у меня была семья, дети, я мог сам зарабатывать на жизнь. Я был членом КПСС, даже получил премию Ленинского Комсомола в области науки и техники, прошел все ступенечки - от лаборанта до члена-корреспондента Российской академии.
Да, я испытывал все эти проблемы, связанные с 5 пунктом в паспорте, но никогда не озлоблялся. Считал: «Ну, хорошо, есть какие-то идиоты, которые преследуют или ограничивают евреев, -нужно к этому относиться как к природному явлению, вроде восхода солнца». Я не озлобился, хотя мне это очень мешало. Но если ты достаточно уверен и настойчив, то это не было преградой, чтобы заниматься любимым делом, если это, конечно, не политика.
Но когда уже в 88-89 году я почувствовал, что происходит нечто странное - зарплаты, например, перестали платить, - ушел из института в бизнес. Мне говорили все, что я сумасшедший, потому что вскоре должен был стать замдиректора института. Но я нисколько никогда не жалел, что ушел из науки.
- Книга вашего друга и партнера по бизнесу Юлия Дубова «Большая пайка» и фильм «Олигарх», снятый по ней, - насколько передают реальные события конца 80-х -начала 90-х?
- Там очень многое обо мне, о нас... Но эта книга затрагивает одну сотую часть моей жизни. Так Господь распорядился, что мне кажется, вроде я прожил уже сотню жизней. В советское время мне было неплохо. Я был выездным - ездил в Европу, Америку, Японию, читал лекции. Но я без сожаления расставался с советским, потому что у меня было впечатление, будто все время приходится у кого-то просить: просить поехать за границу или просить квартиру...
- Но ведь большой бизнес тогда был не на шутку опасным занятием. В том же Тольятти, где расположен «АвтоВАЗ», продукцией которого вы торговали, стреляли много и многих.
- У меня очень много друзей погибло, это правда. Тайно и явно ина меня много раз покушались. Вы помните, был случай, когда погиб мой водитель, когда в 20 сантиметрах от меня ранили охранника. Я в Чечне провел полтора года, где сплошь и рядом вокруг убивали людей. Я, конечно, мог сто раз уже лежать в земле, но живу до сих пор. Такая судьба просто... Я верующий человек: в 94-м году крестился, при этом совершенно сознательно - православный...
И здесь, в Англии, на меня пытались покушаться. Путин сюда присылал людей. Об этом мне известно достоверно, Скотланд-Ярд сообщал, что присылали чеченцев, которые меня хотели убить. Я понимаю, какие «чеченцы» хотели это сделать: это было ФСБ. То было в разгар истории про взрывы домов в Москве, когда я обвинил Путина в том, что он организовывал эти взрывы, причем я уверен в этом и сейчас. Ко мне сейчас летят друзья из Москвы (интервью было взято 22 января. - Ред.),я заказал чартер на свой день рождения. Там 30 с лишним человек - это мои друзья по школе, университету. Самолет уже вырулил на взлетную полосу, вдруг тревога, что в самолете заложена бомба, естественно, их развернули и люди сидят в аэропорту. Со мной справиться не могут - отыгрываются на моих друзьях. Мелкие гэбэшные твари...
- А новая, уже «политическая», жизнь когда у вас началась?
- В конце 94-го - начале 95-го я просто понял, что мы уже построили мощную компанию, но при этом я не могу передать ее управление никому, потому что ее просто растащат. Я подумал: если я компанию не могу никому передать, то почему я могу страну передать другим людям? Эта возрастающая внутренняя ответственность и толкнула меня в политику. При этом я глубоко убежден, что все, что мы делаем, в первую очередь мы делаем для себя - в этом не должно быть лицемерия.
- В политике у вас случались странные проекты. Тот же союз с Иваном Рыбкиным, весьма слабым политиком. В России что, не с кем больше реализовывать се рьезные замыслы?
- А вы что, скажете, что есть с кем? Вы, может, сами назовете какую-нибудь фамилию? Я тоже считаю, что Иван Петрович оказался достаточно слабым человеком. Но не думаю, что в России есть политики сильнее, чем Рыбкин. Он честный зато, в отличие от Жириновского, Лужкова, Зюганова. Куда, например, делись Явлинский, Чубайс? Они что-то собой представляли тогда, когда их прикрывал Ельцин, тогда они не боялись. Как только появился злобный кагэбэшник Путин, все они по углам забились.
- Как специалист по принятию решений, анализируя задним числом, какое свое решение считаете самым удачным, а какое оказалось ошибочным?
- Я не думаю, что было хоть одно стратегически ошибочное решение, я имею в виду - с точки зрения понимания процесса. И выборы Ельцина, и избрание Лебедя губернатором Красноярского края, и назначение Примакова премьер-министром, победа над Примаковым-Лужковым блока Путина-Ельцина, - это все проекты, которые я непосредственно реализовывал и, более того, инициировал, это исторический факт. То же касается поддержки украинской революции. Когда мне говорят, что Ющенко в общем-то тебя кинул, я говорю, что это вторично. А Путин что, не кинул, когда приходил к власти как преемник Ельцина? Путин же предатель по большому счету, курс Путина кардинально противоположен курсу Ельцина... Есть у меня серьезная слабость и главная причина моих ошибок - я плохо разбираюсь в людях. Но я даже сейчас говорю, в выборе между Примаковым, Лужковым, Путиным - это лучшее. Россия должна была пройти этот путь.
И по Украине - я радуюсь и огорчаюсь одновременно. Победители поразительно быстро разбазарили потенциал Майдана. А с другой стороны, разве было бы лучше, если бы победил Янукович? Пусть уж лучше Ющенко со всеми недостатками, чем криминальный Янукович.
- Но смены элит не произошло. Все ожидали после революции обновления...
- Я написал несколько писем господину Ющенко. Иногда мне кажется, что он слышит меня, иногда нет... Вот в прошлом году как раз на мой день рождения - так уж совпало с его инаугурацией - я написал ему письмо, где изложил свое видение исторических целей и стратегических приоритетов Украины... К счастью, хоть одно осуществилось - понимание своей самодостаточности по сравнению с Россией. Украина зависит от нее нисколько не больше, чем Россия от Украины. В том же газовом споре, безусловно, что бы ни говорили, выигранном Украиной, Ющенко эту позицию защитил, - правда, насколько мне известно, не без поддержки американцев.
- Украина сейчас сваливается после такой коротенькой эпохи слабого президента в эпоху бесконечно сменяющихся слабых премьеров...
- Поэтому я и считал, что реформа была преждевременной, тем более что она была принята в чрезвычайной ситуации. И если бы Ющенко был сильным президентом, он бы настоял на ее отмене, такую реформу надо проводить тогда, когда общество политически структурировано, а не фрагментировано, как сейчас. Есть масса мелких партий, которые будут отстаивать свои интересы в ущерб интересам страны. Реформа нужна, но не в такой ситуации - иначе переходный процесс затянется на десятилетия. Вот занял Ющенко сильную позицию - и все получилось. Россия, наконец, поняла простую вещь. Допустим, у вас есть ядерное оружие, но нет средств доставки. Ну и взрывайте его у себя под ж..й! У вас есть газ, но нет средств доставки. Ну и сжигайте его у себя под задницей!
- Но в таком случае надо было занять позицию, о которой говорит Тимошенко: вообще не соглашаться на поднятие цены.
- Юля предлагает нереализуемое. А Ющенко прагматичнее. Хотя и по-прежнему считаю, что союз Ющенко и Тимошенко необходим.
- Других-то фигур нету...
- Ну, у вас сейчас говорят, что хорошим премьером был бы Ринат Ахметов. И я вам хочу сказать: не уверен, что плохим. Почему? Ринат крупный собственник и безусловно понимает рыночного экономику. Другое дело, что он ближе к позиции Путина, к ценностям авторитарной политической системы - и в этом смысле он опасен.
- Да и что мы знаем о Ринате?..
- Это правда. Мы знаем о нем много криминального. Я не пытаюсь судить, так или нет, - обо мне тоже знают много криминального, а я-то знаю, что ничего криминального нет.
- Борис Абрамович, возвращаясь к вашей личной жизни, расскажите о своих детях и внуках.
- У меня шестеро детей и шестеро внуков. Старшей дочери Елизавете 34 года, ее сестре Екатерине 32 года - у них по три мальчика. Мужья у них русские, но живут Англии. Мои внуки - Савва, Платон, Арсений, Матвей, Семен и Лев.
Сыну Артему 16 лет, он готовится поступать в университет. Тоже занимается математикой, это ему очень нравится. Насте - его сестре -12 лет. Есть еще двое детей: это Глеб и Арина. Арина родилась за день до моего 50-летия и сейчас вот позвала девочек, они тут развлекаются.
- 50 лет вы встретили одним из самых влиятельных людей в России, 60-летие - в изгнании. Что впереди?
- Будет то же самое. Я точно останусь сам собой - это главное, с чем Господь выпускает нас в этот мир. Я счастлив. Эмиграция позволила мне расширить мое понимание мира и России. Я еще раз убедился, что Россия не имеет шанса сохраниться как целостное государство, если не станет демократической. А то, что произошло в Украине - суперпринципиально важно для России. Я уверен, что для Украины пути назад стопроцентно нет. Произошла революция, а это не смена одной политической системы на другую, а изменение менталитета. В отличие от русских, миллионы украинцев стали свободными людьми. Они не хотят больше зависеть ни от президента, ни от парламента, ни от царя, ни от кого. А русские в основном рабы, и они еще не взяли этот барьер. Надеюсь, что Россия скоро его возьмет, и сделаю все от меня зависящее, чтобы это было поскорее.
Я никогда не понимал, что значит иметь хобби. Я никогда не понимал, что значит сидеть в офисе и делать нелюбимую работу, а потом прийти домой и коллекционировать марки. Я всю жизнь занимался только тем, что мне нравится. У меня спрашивают: у тебя есть деньги, есть дети, почему ты не отдохнешь где-то на островах? Почему художника не спрашивают, почему ему 82 года, а он продолжает рисовать, как Клод Моне? Да потому, что это ему нравится!
Леонид ШВЕЦ, «Газета по-киевски»