Отчаянная попытка Майдана
«Попытки устроить в центре Минска массовые беспорядки провалились. Две-три тысячи человек, большинство из которых были пьяны, быстро разошлись...». От этих лживых заклинаний, доносящихся из «лукавизора», хочется материться по-черному. Ну как мои собратья по цеху - будь они трижды прикормленные - могут так нагло врать? Ведь я только что был там, на Октябрьской площади! Я видел вокруг себя двадцать, если не тридцать тысяч минчан - и опьянены они были разве что свободой. Я слышал, как опальный кандидат Александр Милинкевич призывал нас соблюдать порядок, не выходить на проезжую часть и не мешать милиции нас охранять.
А еще слышал, как он говорит: «Сегодня вы победили. Победили свой страх». Он прав - этот седой дядька с внешностью белорусского аристократа. Но настоящая борьба только начинается. Разве сдастся Лукашенко, подсевший на власть, как на наркотик? Бацька боится: чтобы выиграть время, он откладывает дату объявления окончательных результатов. В Минск стягиваются войска - ночью я сам видел колонну из десяти тентованных «Уралов» и одиннадцати автобусов со спецназом. Бойцы в застекленных шлемах выглядывали из окон с любопытством. Они не местные - и выполнят любой приказ во «враждебном», «прозападном» городе. Но и мы отступить не можем - иначе страну ждут еще пять лет лжи и промывания мозгов. Мы снова идем на Октябрьскую - и будь что будет.
Бацька - это белорусский «проффесор»
«Да ничего в Минске не произойдет! - говорили коллеги, провожая меня в Беларусь. - Это не тот город, не та страна и не тот народ». Я для порядка возражал: «А кто мог предвидеть киевский Майдан?» Но внутренне соглашался со скептиками. Белорусы всегда были для меня некой нацией землепашцев - могучими, но рассудительными до неподъемности. Это вам не потомки лихого казачества…
Первый день в Минске лишь укрепил меня в этом мнении. 18 марта, канун выборов - а у них тишь да гладь! Да, была пара-тройка листовок оппозиции, были официальные рекламные плакаты без упоминания Лукашенко - и больше ничего! Ни агитаторов «Зубра», ни «протестных» джинсовых ленточек, о которых пишут сайты оппозиции... Город жил своей обычной жизнью - не то чтобы ленивой, а, скорее, выверенной и размеренной...
Мое первое минское интервью состоялось прямо в переходе у вокзала. Я расспрашивал о здешней жизни минчанина Алексея Никонова - а он, побывавший в 2004 году на нашем Майдане, без обиняков и без шепота отвечал. Разговор наш был весьма крамольным: например, о «проффессорских» ляпах бацьки. Президент, имеющий диплом историка, не так давно выдал, что белорусский печатник Франциск Скорина работал даже в Санкт-Петербурге. «Да Питер только через 150 лет был построен!» - смеялся Алексей.
По законам киношных жанров, вокруг нас должна была собраться толпа единомышленников. Ну, хотя бы пара «людей в штатском» подскочить... Не случилось ни того, ни другого.
Свергать тирана не страшно, а просто некогда?
«Голосовать-то пойдете?» - расспрашивал я минчан остаток дня. Чаще всего они пожимали плечами. «А что изменится?» «Не пойду - у меня рабочая смена...» «Да ну, я и кандидатов-то не знаю...»
«Может, бацьку терпят вовсе не из страха? - призадумался я. - Может, просто некогда работящему люду заниматься такой ерундой, как политика?»
Милицейских патрулей на улицах было совсем немного. Сытые и тепло одетые стражи порядка прогуливались с видом полной апатии. Никто меня не останавливал, документов не проверял... Да и что проверять? Удостоверение я припрятал, паспорт у меня российский - то есть априори считаюсь сторонником Лукашенко...
Впрочем, однажды я едва не влип. Нашел на ободранной тумбе листовку оппозиции, стал фотографировать... и краем глаза заметил: милиционер в долгополой зеленой шинели косится на меня и что-то бубнит в свою рацию. Уходил я дворами, никто следом не гнался - и все же это был полезный урок. В Беларуси можно жить спокойно, пока ты не сделал чего-то, что может не понравиться бацьке...
«Ховайся в бульбу!»
А вечером того дня был рок-концерт на площади Бангалор - пожалуй, именно это стало первыми минутами белорусского Майдана... То, что там соберутся юные неформалы, было предсказуемо. Но кто мог ожидать, что придут на концерт и взрослые, и пожилые минчане, далекие от рока? Белорусы нескольких поколений, словно ставшие ровесниками, с удивлением узнавали в сумерках и знакомых. А со сцены группа «Крам» пела с веселой издевкой: «Ховайся в бульбу! Ховайся в бульбу! В бульбу, в бульбу, в бульбу!»
Потом наступило 19 марта - хмурое, безрадостное, сонное... Ажиотажа на избирательных участках не было - заранее проголосовали все, кого удалось заставить. Не было и «давления на избирателей»: к чему оно, если можно все подделать? Участки обезлюдели за несколько часов до конца выборов. Я ждал вечера - а задорное «Ховайся в бульбу» стучало в моих висках. Как оказалось - не только в моих.
Мы шли по «проспекту Незалежнасці!»
Есть в Минске такая улица, пересекающая весь город, -«праспект Незалежнасці». В самом центре она пересекает площадь, название которой я тоже напишу по-белорусски: «Кастрычнщкая плошча». А на площади стоит Дворец Республики, где заседает информационный центр здешней ЦИК.
Примерно до 18 часов пространство перед Дворцом оставалось пустым. Но вот с проспектом что-то происходит. Вдруг закрываются «по техническим причинам» почти все кафе и даже «МакДональдз». В еще открытые точки общепита внезапно валит народ. Запасаясь бутербродами и минералкой, я бросаю продавщице: «Ну вот, теперь и на площадь можно!» Она едва заметно кивает: поняла, о какой я площади.
На проспекте стоят редкие и маленькие группки минчан - с таким видом, будто ни о какой акции они и не слыхивали. Становится холодно. Чтобы согреться - а заодно составить полную картину происходящего и не попадаться на глаза одним и тем же патрулям - я брожу по окрестностям.
На другой стороне улицы, у Дома офицеров - странное оживление: останавливается несколько милицейских машин, над крышей взвиваются стаи воронья... Птичек явно спугнули: может, кто-то ищет на крышах снайперов? Или, наоборот, рассаживает? Ну-ка, глянем...
Я суюсь в фойе - и мне навстречу с диванчика синхронно встают двое парней в коричневом камуфляже. Одинаковые движения, одинаковые симпатичные лица вышколенных гончих псов, одинаковые реплики: «Нельзя!» Ладно, не будем играть в героев - лучше пойдем, на тихарей посмотрим. Вон они, у каменной балюстрады над проспектом - крепкие немолодые мужички с животами, обманчиво толстыми от бронежилетов. Подавляю идиотское желание сфотографировать эту компанию, мимоходом отмечаю, что ближайшая станция метро вдруг закрылась - и двигаю на Октябрьскую.
«Это жизнь? Это рабство!»
18.30. Нас мало. Очень мало. Неужто и правда «сховались»? Народ прибывает - но как-то вяло. Да и на акцию ли он идет? Вон степенные семейные пары со взрослыми детьми - может, просто гуляют? Или вот этот дедок - чего ему протестовать?
Пенсионеров бацька не обижает, он на них опирается...
- Ну что, айда вместе приключений искать? - вдруг бодро обращается ко мне «дедок». - Я к человеку одному за город собрался - а они меня без метро оставили... Дай, думаю, со всеми вместе встану!
- Так вас не устраивает нынешняя жизнь? - изумляюсь я.
- Это жизнь? Это рабство! С семнадцатого года в цепях ходим, да еще новых навешали... Про контрактную систему слышал? По ней тебя могут с работы вышвырнуть, если не угодил. А угождать надо так: делать, что скажут, тянуть две, три работы...
19.00. Нас много. То здесь, то там возникают стихийные мини-митинги.
- Ну что мы с этим Лукашенко носимся? - кричит охрипший работяга в вязаной шапочке. - Промышленность он нам «поднял»... Да не он, а мы сами! А он с этого бабки стрижет. Вы лучше гляньте, что он с селом сделал! Вот там-то вы найдете зарплаты и в $40... А сказать вам, сколько санитарка получает? Вот тебе и «экономический рост»...
19.30. Нас очень много - так, что не протолкнуться. Людское море заполнило всю площадь, выплеснулось на другую сторону проспекта... Тысячи? Да тут десятки тысяч! Вот она, Беларусь - вокруг меня! Только смотри и слушай...
«А наш декан и говорит: вы учитесь в государственном вузе и должны голосовать по-государственному...», - негодуют студенты, загнанные в «лукомол». «У нас в школе я видел урны с бюллетенями - никто их даже не опечатывал!» -делится с подругой чернявый паренек. «На предприятиях уже комиссары появились, то есть работники по идеологии, - смеется пожилой господин с палочкой и в шляпе. -Вот дожили!»
«Ганьба» по-белорусски звучит точно так же
«Живе Беларусь!» - выкрикивает кто-то. И разговоры обрываются. Второй выкрик уже подхватывают. Точнее, подхватываем. Бессовестно нарушая рекомендации российского посла о «невмешательстве во внутренние дела», я вместе во всеми скандирую: «Жи-ве, Бе-ла-русь!» Этот звук - словно веселый и сильный зверь, скачущий по площади. «Луку на муку!» - раздается клич. Подхватываем и его. Машины, пролетающие по проспекту, аккомпанируют нам гудками.
«Не мешайте им проезжать! - на всякий случай советует худощавая женщина. - Пусть нас увидит как можно больше водителей!»
Громадный экран, висящий на площади, вдруг прекращает показывать рекламу и являет нам... физиономию бацьки. «Ганьба!» - кричим мы. Да-да, это слово есть и у «аполитичных» белорусов.
«Телебацька» бросает в урну бюллетень, что-то вещает в микрофоны, потом eгo место занимают прикормленные спортсмены, академики, певцы... Эх, скольким же талантливым людям режим переломил позвоночники! «Звезды» с сытыми лицами и бегающими глазами явно пытаются верить в то, что говорят - но гул толпы с легкостью перекрывает их рабское воркование.
Вдруг показывают Милинкевича. Следом - пачку долларов, потом - кадры с Бангалора, снятые так, чтобы вызвать иллюзию реденькой кучки неформалов... А, ясно: это «лукавизор» делает из нас агентов Запада. Эффект выходит прямо противоположный. Мы не слышим клеветы и просто видим человека, который нам сейчас так необходим.
Мои волынцы, мои «москали»...
Среди бело-красных флагов, реющих над нами, появляются синие с белым силуэтом - это движение «Зубр». А чуть дальше, почти у самого «лукавизора»... Желто-голубые! Украинские! Целых три! Значит, прорвался кто-то из наших... Проталкиваюсь, встаю рядом с крепким хлопцем.
- Нас тут 10 человек, мы из движения «Национальный альянс», - говорит Валера Макарук.
- Я и еще семеро - с Волыни, двое - из Ивано-Франковска. Вот, поддержать приехали...
Окидываю взглядом темное небо - и вдруг вижу знамя, которое уж точно не ожидал встретить здесь. Российский триколор. Ну, денек! Пробираюсь туда - и сталкиваюсь с ребятами из Екатеринбурга и Москвы. Это движение «Оборона». Несколько парней и девушка то и дело вместо речевок кричат друг другу: «Мы добрались! Ночи на вокзалах, электрички, милицейские проверки-все не зря!»
«Нам терять нечего, - говорит москвич Олег Козловский. - ФСБ и так причислило нас к некоему «боевому крылу», о чем сообщило здешним чекистам. Двоих наших выследили на гомельском вокзале, выдворили -а они вернулись и успели сюда!»
«Ребята, а дайте мне флаг подержать, - прошу я. - Хоть я и в Киеве живу - a все равно русский!»
Мне дают. С опаской и ненадолго. «Это же не простой флаг, - поясняет один из «оборонцев». - Исторический! Он и в Киеве, на Майдане, тоже побывал!»
Возвращаюсь к волынцам... и вижу, как стоящая с ними девчонка из местных кривится в сторону моих россиян. «Москали, - цедит она сквозь зубы. - Приехали тут... Всегда нас гнобили, наживались на нас - а тут вдруг братьями стали».
«Ууу, москалики, - не слыша ее, бормочет коротко стриженый гигант. - Я бы их всех...»
Подхожу, улыбаюсь как можно шире и прошу Макарука: «Ребята, а дайте мне флаг подержать! Хоть я и москаль - а в Киеве живу!»
И подмигиваю. Немая сцена. Девчонка за что-то благодарит -так неуверенно, что лучше бы молчала. Гигант начинает объяснять, что москали тоже бывают правильные... Я не вслушиваюсь: я слежу, чтобы флаг не улетел с древка.
Что я, «предатель интересов России»? А как же тогда назвать вереницу кремлевских уродцев, из-за которых мой народ превратился для соседей в воплощение зла? Неужто это и есть «защитники российских интересов»? Только не надо мне говорить, что во всем виноват Запад, очернивший русских. Да, я знаю, что он старается сделать Беларусь своей сферой влияния и тем нанести России очередное геополитическое поражение. Но скажите: Владимира Рушайло, который от имени СНГ признал эти выборы «честными и прозрачными», тоже Запад подкупил? И должен ли я во имя блага России желать соседям-белорусам вечного бацьки?
«...Но избави нас от Лукавого»
...Ветер становится сильнее. Ни с того ни с сего валит снег -колючий, густой... Он сбивает дыхание, смерзается в волосах и очень напоминает намеренно подстроенную пакость. «Нас не засыпать! Нас не засыпать!» - придумываем мы новый клич. Чем сильнее буря, тем интереснее становится выстоять до конца.
Погода смиряется. К этому моменту всеобщее внимание давно переключилось на высокое крыльцо Дворца профсоюзов. Там - Милинкевич. Там его соратники. Что они говорят - почти не слышно, и площадь живет словно сама собой. Милинкевич в этот момент - не лидер, а, скорее, символ. Его не обязательно слышать - достаточно видеть. Главное он сказал: «20 марта, в 18.00, здесь же...»
Но вот на ступени поднимается... священник. Он несет икону и крест. Неужто молиться будем? Точно.
«Не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого...» -доносит ветер. Кажется, на «лукавом» сделали неуловимое ударение.
...А потом мы шли одной рекой на площадь Победы - возлагать цветы к Вечному огню. Это было красиво. И это было умно
- нам не пришлось замерзать насмерть и разбредаться кто куда.
Над нами горело символичное: «Подвиг народа бессмертен». «Эх, надо было оставаться, - топал ногой какой-то молодой кудрявый бунтарь, грея руки над пламенем. - Не вышло у нас Майдана!» «Почему не вышло? - возражали ему. - В Киеве тоже все не с первого дня получилось!»
И мы знали, что завтра наступит завтра.
Владимир АЛИФАН0В, «Газета по-киевски»