Видео дня
Нацдоктрина РПЦ противоречит Декларации прав человека
На прошлой неделе в Москве закончился десятый Всемирный русский народный собор, на который съехалось две с половиной тысячи участников как из регионов России, так из-за рубежа; тема Собора — «Вера. Человек. Земля. Миссия России в XXI веке». Присутствующие искали ответы, в частности, на вопросы, касающиеся прав человека. Например, на такой: «В какой степени видение общепринятых прав человека позволяет православному народу жить в соответствии с исповедуемой им верой?» Доклад, посвященный этой животрепещущей теме, сделал митрополит Кирилл Гундяев, глава Отдела внешних церковных связей Русской православной церкви (РПЦ). Его доклад затмил, без преувеличения, все остальные выступления и заинтересовал не только церковную, но и светскую общественность России. Это неудивительно — докладчик сделал попытку (не совсем удачную), противопоставить Всеобщей декларации прав человека (далее — Всеобщая декларация), принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 году, новую концепцию этих самых прав, разработанную в недрах Московской патриархии. Он велеречиво доказывал, что «концепцией прав человека сегодня прикрываются ложь, оскорбление религиозных и национальных ценностей» и что Всеобщая декларация «не позволяет православному народу жить в соответствии с исповедуемой им верой».
Филиппики митрополита, направленные на «либеральные» права человека, легко расшифровываются: международные мониторинги религиозных свобод в странах мира систематически отмечают грубые нарушения прав верующих в России. Возможно, именно поэтому митрополит Кирилл решил доказать всему свету, что понимание прав человека, пришедшее в Россию с Запада, чуждо этическим нормам «русской цивилизации». По той причине, что права человека в их современном европейском понимании ставят в подчиненное положение право личности на религиозную жизнь. К большому сожалению, митрополит Кирилл в своем докладе не счел нужным «пройтись» по статьям Всеобщей декларации и пояснить без громких и туманных лозунгов свое несогласие с ними. Нетрудно, однако, предположить, что главе ОВЦС не нравится, например, статья 18 Всеобщей декларации: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных обрядов».
В связи с «новой доктриной» РПЦ возникает много вопросов. Во-первых, как быть с тем, что Всеобщая декларация в свое время была принята и подписана высшим руководством СССР и что официальный отказ от нее означает выход России из ООН? И ожидает ли Московская патриархия такого решительного политического шага от правительства В. Путина? Но главный вопрос все-таки в другом: что мешает русскому православному народу «жить сегодня в соответствии с исповедуемой им верой»? Неужели именно влияние Всеобщей декларации прав человека? И как нам, смиренным читателям, связать это влияние с многовековым укладом российской церковной жизни?
Вызывает недоумение и такой важный пассаж доклада: «Если нам удастся задействовать потенциал традиционных религий России, ее этнического и культурного многообразия и выработать обще- приемлемую (приемлемую для кого? — Авт. ) концепцию по вопросам прав человека и достоинства личности, то это откроет перед нами новые перспективы, поможет изменить и улучшить облик человеческой цивилизации (поразительная скромность! — Авт. )». Подчеркнем, что речь идет только о «традиционных» — по определению РПЦ — религиях России: православии, исламе, иудаизме и буддизме. Тогда как в России имеются десятки других религий и конфессий, в том числе традиционные протестанты. Как быть с правами этих «нетрадиционных» в «улучшенном варианте человеческой цивилизации»?
В своем докладе митрополит Кирилл обратился к законодателям и призвал их, в частности, пересмотреть законодательные нормы, которые «противоречат мнению большинства» (читай — православных), и разработать законы, допускающие религиозные организации в образование, армию и здравоохранение. А что касается назначения собственно правозащиты, то, как сказал докладчик, ее миссия состоит сегодня в том, чтобы противодействовать манипуляциям сознанием, «вовлечению людей в преступность, работорговлю, проституцию, наркоманию, игроманию» (нам всегда казалось, что этим занимаются другие организации).
В одном из постулатов, принятых Собором на основе доклада митрополита Кирилла, говорится: «Существуют ценности, которые стоят не ниже (т.е. выше) прав человека. Это такие ценности, как вера, нравственность, святыни, Отечество». Можно по разномутрактовать возможность и допустимость такого сравнения, но для людей, переживших тоталитарный советский режим, это означает только одно — возврат всесильной государственной машины подавления всех и всяческих свобод и прав человека. А как ясно ощущается в этом ностальгия некоторых владык РПЦ по старому режиму, по византийской симфонии Церкви и Государства! Вот только бы суметь достаточно убедительно доказать светской власти преданность и незаменимость российского православия!
Весьма важным в докладе митрополита Кирилла является еще то, о чем он промолчал. Как известно, РПЦ функционирует не только в границах Российской федерации — ее митрополии или экзархаты существуют в нескольких независимых государствах (Украина, Беларусь, Молдова, Эстония и др.); грядет также «воссоединение» (любимое слово российского истэблишмента) с Русской православной церковью за границей. И нам, украинцам, очень интересно знать, является ли новая доктрина, разработанная ОВЦС, «цивилизационно- универсально-всеправославной»? Или помилуют?
Знакомство с докладом митрополита Кирилла порождает богатые ассоциации. Вспоминаешь, например, историю крепостного права в России, отмененного на несколько столетий позже, чем во многих других странах Европы, а потом возобновленного в ХХ столетии; историю гонений на старообрядцев, греко- католиков, баптистов; «русификацию» Прибалтики и Грузии в царские и советские времена и многое другое. Теперь появился еще один увлекательный сюжет: «Как в России отменяли Всеобщую декларацию прав человека».
В заключение процитируем российского правозащитника Вадима Прохорова: «Права не могут быть лишними. А вот засилье одной конфессии может привести к тому, что церковь будет обладать лишними правами. К тому же, у нас много структур, помимо РПЦ, которые желали бы ограничить права гражданина. Но что вообще может быть выше прав человека? Ничего».
Клара ГУДЗИК, «День»