Пиар-асы из США подсушат подмоченную репутацию Путина

В Москве обсуждают, что означают ставшие значительно более резкими высказывания в адрес России американских руководителей. Выступление вице-президента США Дика Чейни в Вильнюсе сравнивают со знаменитой речью Уинстона Черчилля в Фултоне, положившей начало холодной войне. Но в 1946 году, когда она была произнесена, Иосифа Сталина не слишком интересовало, что думают в мире о его политике. А Владимира Путина негативный имидж России беспокоит. И поэтому Москва то создает новый телеканал, вещающий на зарубежную аудиторию, то подписывает контракт с американским PR-агентством по продвижению идей предстоящего саммита «Большой восьмерки».

О причудливом переплетении этих интересов — наша беседа с директором российских и азиатских программ Центра оборонной информации (Вашингтон, США) Николаем ЗЛОБИНЫМ, который ежедневно видит американскую политическую кухню изнутри.

— Скажите как вашингтонский инсайдер: произошло ли какое-либо изменение в отношении политического истеблишмента Америки к России? — Да, произошло. Сегодня к России относятся как к стране, которая откатывается назад, в прошлое и забыла все свои демократические обещания. В Вашингтоне еще совсем недавно кипела дискуссия по поводу того, что происходит в России. Высказывались аргументы за и против той или иной политики в отношении Москвы. Сегодня диагноз однозначен: Россия превратилась в авторитарное государство, хотя и вполне современного типа. И о том, что демократия в России закончилась, уже никто не спорит. Спор идет в основном о том, почему это случилось, можно ли было это предотвратить и что делать дальше. Но главное, что те, кто причастен к формированию политики в отношении России, сходятся во мнении: эта страна очень быстро теряет свою ценность как возможный партнер Соединенных Штатов. А стало быть, ее интересы будут в меньшей степени учитываться.

— Но ведь еще недавно во всех выступлениях американских руководителей звучало: в России есть проблемы с демократией, но с ней следует продолжать сохранять отношения как с партнером по антитеррористической борьбе, как с важной энергетической державой. — Я считаю, что администрация совершила колоссальную ошибку, посылая Москве сигналы о том, что сотрудничество с Россией на международной арене важнее, чем ее внутренняя эволюция. Сейчас в Вашингтоне открыто говорят, что это был колоссальный просчет в стратегии администрации. Ведь демократическая Россия значительно более ценный партнер США, чем Россия авторитарная, от которой неизвестно, чего ожидать.

Ельцинская Россия при всем своем хаосе была более предсказуемой, чем Россия путинская. Сейчас эту ошибку в Америке пытаются исправить. Здесь признают, что в каких-то областях интересы двух стран могут совпадать, но эти совпадения не носят глобального характера.

— Но в Москве по-прежнему уверены, что, пока президентом США остается Буш, ничего радикально в отношениях не изменится. — Это утверждение не совсем верно. Американская политика в отношении России формируется во многих центрах политического влияния. И президент Буш является своего рода брокером между ними. Ему нужно учитывать самые важные факторы, которых в Москве могут и не знать. То, что говорит Буш Путину, не тождественно тому, чем является и чем будет на самом деле американская политика в отношении России. А она уже изменилась и будет меняться в ближайшие годы кардинально. Уже три года Москва проводит политику сдерживания Соединенных Штатов. Раздражение по поводу этой политики в США дошло до определенной точки. В конце концов Вашингтон устами вице-президента Чейни сказал: «Хорошо, мы принимаем ваш вызов».

— Но грядет саммит G-8 в Санкт-Петербурге. О чем будут говорить там лидеры, накопившие так много взаимного раздражения? — Формально встреча в Санкт-Петербурге пройдет успешно. Все документы подпишут, лидеры будут целоваться и фотографироваться. Но, по сути, это будет провал и для России, и для «восьмерки». Для Кремля не было более удачного момента для влияния на мировую политику, чем председательство в G-8. А сейчас ему постоянно приходится оправдываться. Ведь председателя «восьмерки» обвиняют в том, что он выступает против остальных семи стран. А те уже давно поняли, что решение о проведении саммита в России было ошибкой для всех. Но, как это ни парадоксально, это была и ошибка Путина: сразу все юпитеры включились и осветили то, что происходит в России. Она сама вызвала к себе пристальное внимание мира. Количество публикаций о России растет по мере приближения к саммиту, и в подавляющем большинстве это публикации крайне негативного характера.

— А что ожидает Россию и США после саммита? — Отношения будут ухудшаться. Речь Чейни — это только начало. Министр иностранных дел России Сергей Лавров утверждает, что вице-президента подвели советники. На самом деле, насколько мне известно, некоторые советники, наоборот, пытались смягчить речь Чейни.

— Но некоторые влиятельные эксперты в Вашингтоне считают, что США надо признать очевидный факт: Россия становится сильнее. А любая страна, почувствовавшая свою силу, начинает играть мускулами. — Накопление нефтедолларов и золотого запаса не обязательно делает страну экономически сильнее. Китай не может считаться супердержавой только потому, что делает больше всех штанов и компьютеров. Многие американские экономисты полагают, что Россия продолжает оставаться чрезвычайно уязвимой экономически. И от этого ее политика становится извращенной.

Обратите внимание: по мере этого усиления экономической мощи авторитет России в мире не растет, а падает. Малые страны, у которых нефтедолларов нет, начинают говорить Москве, что они не хотят иметь с Россией никаких дел. А такая страна, как Украина, после высмеянных россиянами выборов лишь приобрела авторитет в глазах и американцев, и западных европейцев. Выборы были сумбурными, сейчас разные политические силы пытаются договориться друг с другом, но это — нормальная западная практика.

В отношении же России происходит нечто прямо противоположное. То, что у нее появилось больше денег, в США знают. Но вплоть до недавнего времени здесь надеялись, что более сильная Россия будет проводить и более мудрую политику.

— Но при всей самонадеянности Россия задумалась о своем имидже за рубежом и, в частности, в Америке. Совсем недавно Кремль подписал контракт с PR-агентством из Нью-Йорка Ketchum. Это поможет России улучшить свою репутацию? — России это не поможет. Эта компания будет заниматься пиаром конкретной политической акции по просьбе иностранного правительства. А PR-агентства работают в узких рамках. Им все равно, что будет происходить со страной после окончания проекта. Россия пошла по глубоко ошибочному пути. Эта акция носит очень ограниченный характер по времени и содержанию. И она была воспринята в Вашингтоне как жест отчаяния, как полный проигрыш в имиджевой войне. За два месяца до самого саммита уже сделать ничего нельзя. Вашингтон крайне медлителен, и даже десяток статей не сможет сдвинуть ни на йоту его мышление (пока, кстати, ни одной из этих статей по продвижению идей саммита здесь не появилось).

Конечно, об успехе конкретного политического мероприятия подумать никому не возбраняется, но серьезно задуматься об имидже страны в Москве пока никому в голову не пришло.

Евгений БАЙ, специально для «Новой», Вашингтон