Рулетка дьявола. Заметки с израильско-ливанской границы

Оказывается, существует машина времени, которая легко может открутить двадцать лет назад. Израильско-ливанская граница сегодня это полное дежавю Припяти 20-летней давности.

…Маленькие израильские городки также залиты солнцем, как это было в апреле 1986 года, также все утопает в цветах, такое же полное безлюдие на улицах, когда не только не встретишь хотя бы одного человека, но даже кошку или собаку, и такое же гнетущее ощущение буквально разлитой в воздухе тяжелой, давящей, хотя и невидимой опасности.

Оказалось, что радиация и терроризм безумно похожи. И то, и другое не имеет цвета, запаха, национальности, разве что материализуются они по-разному. Чернобыльская беда материализовывалась через годы в виде страшных болезней и медленных смертей. Террористическая беда материализуется мгновенно: сначала в виде звука – надрывного воя приближающейся «катюши», а потом в виде страшных зримых последствий – взорванных домов, выбитых витрин кафе и магазинов, разорванных тел.

Наверное, самое страшное, что мы увидели, это фрагменты тела украинского юноши, который приехал в гости к своей девушке и выскочил буквально на секунду из бомбоубежища за одеялом. Прошу у читателя прощения за страшные подробности, но они необходимы для того, чтобы понимать, что такое международный террор и терроризм. Мы это поняли в полной мере, когда увидели, как фрагменты его тела соскабливали в черный полиэтиленовый мешочек со всего фасада 4-этажного дома.

Но не менее шоковым открытием оказалось то, что терроризм вышел на принципиально новый уровень своей страшной эволюции. Мы уже привыкли по газетным сообщениям и телевизионным сюжетам, что банда террористов может взять в заложники и удерживать десятки, максимум сотни беззащитных людей. Лично для меня самым жутким подобным фактом, пожалуй, был захват школы в Беслане, может быть потому, что я там бывал и мог непосредственно представить, как все это происходило.

На израильско-ливанской границе мы поняли, что террористы могут брать сегодня в заложники уже десятки и даже сотни тысяч людей. Две недели в бесчисленных микроскопических бомбоубежищах всех приграничных городов и поселений находятся тысячи детей, стариков и старух. Каждое такое бомбоубежище – это, фактически, бетонная яма с ржавыми умывальниками в лучшем случае, с душным и спертым воздухом.

И вот в этих зинданах террористы держат своих фактических заложников - сотни тысяч людей по обе стороны израильско-ливанской границы, невзирая на их национальность, возраст, состояние здоровья.

Сейчас на телевидении и в прессе развернулась какая-то совершенно дикая, варварская дискуссия о том, кто больше страдает от войны, где больше жертв и разрушения – в Израиле или в Ливане. Дискуссия варварская, потому что абсолютно невозможно определить, в чьих глазах больше тоски – израильской пятилетней девочки, полмесяца не выходящей из бетонной ямы, или ее ливанской сверстницы, столько же сидящей в подвале. А в чьих детских глазах больше страдания, если зайти в израильский или ливанский детский госпиталь? А чьи громче кричат матери, израильские или ливанские, узнав о ранении или гибели своих детей? А в чьих глазах больше безысходности – израильских или ливанских восьмидесятилетних старух, которые по старости и здоровью уже не могут покинуть зону конфликта…

Поэтому дискуссия должна идти совсем о другом. Во-первых, о том, как так получилось, что террористам сегодня удается столкнуть две, в принципе, дружественных страны, целых два народа, которые относились друг к другу с должным уважением?

Как так получилось, что международные законы не позволяют сегодня адекватно и быстро реагировать на международную террористическую угрозу и в силу чего международный террористический интернационал создается значительно быстрее, чем международный антитеррористический интернационал?

Как так получилось, что международные миротворческие организации и политические военные сегодня по уровню своих полномочий и по организационной, и по технической оснащенности не способны ни поставить заслон террористической угрозе, ни, тем более, разоружить и локализовать боевиков?

И пока мы не найдем ответа на эти вопросы и в Израиле, и в Ливане, и в Париже, и в Брюсселе, и в Киеве, и в Москве, дьявольская рулетка будет крутиться над головами мирных жителей. Рулетка, когда ты не знаешь кто, где, когда будет взорван снарядом «катюша», поясом шахида с рубленными гвоздями и головками болтов или застрелен террористом-снайпером…

Когда я вернулся с пылающей границы, меня спрашивали, чьей стороне я все-таки больше сочувствовал. Но я никак не могу ни разделить, ни сравнить свое сочувствие к израильским или ливанским гибнущим людям. Я могу только сказать, к кому у меня ненависть – к организациям террора, которые, как раньше эсесовцы из карательных отрядов, гонят впереди себя на бойню тысячи людей, прикрываясь тщедушными детскими тельцами и старческими мощами пожилых.

Дмитрий Выдрин, народный депутат Украины, руководитель парламентского подкомитета по глобальной безопасности