"Над Бабьим Яром памятников нет". Продолжение

Начало читайте тут

ПАМЯТНИК

Уже с начала 60-х годов каждое 29 сентября здесь собирались известные киевские диссиденты, такие как писатели Виктор Некрасов, Гелий Снегирев, Василь Стус и другие – в основном русские и украинцы, – которые устраивали молчаливую акцию протеста, требуя возведения в Бабьем Яре памятника расстрелянным евреям. "Над Бабьим яром памятников нет", – написал тогда Евгений Евтушенко.

Над Бабьим Яром памятников нет.

Крутой обрыв, как грубое надгробье.

Мне страшно. Мне сегодня столько лет,

Как самому еврейскому народу.

Над Бабьим Яром шелест диких трав.

Деревья смотрят грозно, по-судейски.

Все молча здесь кричит, и, шапку сняв,

Я чувствую, как медленно седею.

И сам я, как сплошной беззвучный крик,

Над тысячами тысяч погребенных.

Я - каждый здесь расстрелянный старик.

Я - каждый здесь расстрелянный ребенок.

А на утверждение официальных властей о том, что в Бабьем Яру были расстреляны не только евреи, Виктор Некрасов когда-то произнес фразу, ставшую классической: "Да, в Бабьем Яре расстреляны не только евреи, но только евреи расстреляны здесь за то, что они были евреями".

ШИТЬ ЛИВРЕИ ЕВРЕЯМ ПОКА ПО-ПРЕЖНЕМУ ПРЕЖДЕВРЕМЕННО

Покойный Владимир Васильевич Щербицкий, бывший член Политбюро ЦК КПСС и бывший первый секретарь ЦК коммунистической партии Украины, евреев не любил. На дух их не выносил, не побоюсь этого слова. Испытывал к ним некую брезгливость, особенно к их внешности. А более всего ему носы еврейские не нравились - горбатые и большие. Не мирились его эстетические чувства с такими носами, хоть убей, не мирились. И когда б в редакционные коллегии некоторых украинских изданий и в ученые советы некоторых украинских высших учебных заведений можно было вводить покойников, то, несомненно, Щербицкий оказался бы достойным среди достойных.

Так вот, о носах. В самом начале 80-х годов в ЦК украинской компартии поступили тревожные сигналы: киевские художники Ада Рыбачук и Владимир Мельниченко заканчивают в Киеве, на Байковой горе, барельефы, украшающие Стену Памяти возле городского крематория (к тому времени эта работа уже забрала 10 (!) лет их жизни!), и что лепят они этим самым барельефам явно не те... носы.

Конечно, я думаю, что во всяких докладных и служебных записках говорилось не о носах, а о разных там не достаточно идейных скульптурах, дискредитирующих советских людей, а также светлые коммунистические идеалы, и т.д. Ну, может, какой-нибудь там не в меру рьяный синепетлично-погонный хранитель нашей идеологической девственности, служивший по ведомству КГБ УССР, во время осмотра идеологически вредного произведения искусства усмотрел среди героев Стены Памяти иммигрировавшего к тому времени во Францию известного "писателя-антисоветчика", лауреата государственной премии Виктора Некрасова и не преминул проинформировать об этом родной Центральный Комитет родной Коммунистической партии Украины.

Но все-таки главное идеологическое преступление художников Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко состояло именно в непомерно больших и длинных носах, которыми они наградили своих героев. Вопрос этот был настолько серьезным, что не какого-нибудь там инструкторишку или консультантишку, и даже не какого-нибудь там зам. зав. отдела агитации и пропаганды ЦК КПУ послали окончательно решать судьбу Стены Памяти. С инспекционной поездкой на Байковую гору отправился сам тов. Владимир Васильевич Щербицкий лично. Он-то первым и сказал во всеуслышание то, о чем между строк сообщалось в служебных да докладных записках: носы, мол, у барельефов слишком большие – в общем, не того... В общем, не славянские. Слово "еврейские" произнести не мог даже самый главный коммунист республики - словно это было матерное ругательство.

В результате вышеприведенных высоких соображений Стена Памяти была залита бетоном, скрыв – похоже, навсегда – барельефы с их не к месту длинными носами. Так она и стоит по сегодня.

А вот – другая история о Владимире Васильевиче Щербицком и евреях, которых, как рассказывают, даже в самом узком кругу он именовал исключительно "лицами еврейской национальности".

В Киеве в центре города, на углу Красноармейской, прямо напротив Бессарабского рынка, на стене жилого дома еще с довоенных времен висела мемориальная доска, сообщавшая, что здесь жил великий еврейский писатель Шалом Алейхем. Во время гитлеровской оккупации украинской столицы доска была снята, а после войны ее установили здесь вновь.

И висеть бы ей до скончания веков, когда б случайно не бросилась она в глаза проезжавшему после футбольного матча по Красноармейской в автомашине-"членовозе" тов. Владимиру Васильевичу Щербицкому лично. Но Шалом Алейхем – не "Стена Памяти" – бетоном не зальешь. Благо портрета длинноносого писателя "еврейской национальности" изображено на ней не было.

Тем не менее первый секретарь ЦК КПУ распорядился мемориальную доску снять и… заменить другой, с которой слова в том, что Шалом Алейхем был именно еврейским писателем, исчезли.

А теперь знаменитый дом перестроили, реставрировали, превратили во всеобщий торговый центр. С которого доска с упоминанием имени Шалом Алейхема и вовсе исчезла. Любопытно, что ни украинцы, ни сами евреи этого как-то не заметили...

Третья история. Тов. Владимир Васильевич Щербицкий лично утверждал проект памятника погибшим в Бабьем Яре, который официально именовался так: "Памятник советским гражданам и военнопленным солдатам и офицерам Советской Армии, расстрелянным немецкими фашистами в Бабьем Яре". Этот монумент, установленный здесь в 1977 году, отвечал всем представлениям первого секретаря ЦК Компартии Украины о "еврейском вопросе" в Украине. А именно: на среди скульптурной группы не было видно ни одного еврейского лица! Ни одной принадлежности к еврейской одежде! Ничего. Солдат, матрос, рабочий, мать с ребенком – всё в лучших традициях советского интернационального монументального искусства. И, повторяю, – ни одного еврейского лица.

Памятник этот лжив во всем, начиная с того, что установлен он километра за два от того места, где во время оккупации Киева были расстреляны 250 тысяч евреев, (потому что здесь – "красивше"), и заканчивая надписью на его постаменте: "Тут в 1941-1943 годах немецко-фашистскими захватчиками были расстреляны более ста тысяч граждан города Киева и военнопленных". И – ни слова о евреях, словно их там и вовсе не было.

Нужно сказать, что памятник этот явился как бы классическим символом отношению к "еврейскому вопросу" в Украине и в бывшем Советском Союзе. Он построен таким образом, что среди фигур не видно ни одного еврейского лица, ни одной детали из еврейской одежды. В группе бронзовых фигур – советский солдат, матрос, рабочий. Кроме того, этот монумент был установлен в полутора-двух километрах от того места, где фашисты расстреливали киевских евреев (еврейская община Киева установила там небольшой памятник-Менору).

Леонид ЮШКА, специально для "Обозревателя"

Продолжение следует.

Фрагменты модели проекта не построенного памятника "Бабий Яр" (1965 год) киевских скульпторов и архитекторов Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко "Когда рушится мир". Фото из книги Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко "Когда рушится мир".