Домашнее порно сохраняет семью!

...Еще несколько лет назад старый знакомый, 35-летний телеоператор-любитель Вадим частенько звонил мне на работу: подай, пожалуйста, срочно объявление в газету: “Видеосъемка свадеб и торжеств. Профессионально, с гарантией”. Потом прибегал, расплачивался за уже поданные объявления оптом. Но вот уже год Вадим больше не звонил. Перестал подрабатывать камерой?

Судя по большому количеству объявлений о видеосъемке в разделе “Услуги” — конкуренция его, наверное, заела. Слишком многие сейчас могут снимать. Но... Как скептически говаривают люди, близкие к операторскому делу, “камерой водить и обезьяна сможет”. В общем, хотя личным видео сейчас никого не удивить, профессионалы и здесь в цене. Как и в любом деле.

На днях я случайно встретил Вадима на улице, спросил: что, мол, не снимаешь больше на заказ? Тот помялся немного, закурил. И оглянувшись, словно “вычисляя” какую-то слежку, молвил: ладно, пошли, расскажу интересную историю по старой дружбе.

Оказалось, что его частный видеосъемочный бизнес совсем не умер. Процветает нынче Вадим! Новую камеру купил, здоровенную, со всякими телевизионными “примочками”. Обзавелся целой домашней телестудией, натащил в свою квартиру кучу ценной аппаратуры. Только вот объявления ему теперь для поиска клиентов уже не нужны. Информация о его экзотичной телеуслуге распространяется по цепочке, только между очень-очень близкими знакомыми.

— А знаешь, что я теперь снимаю? — загадочно зашептал Вадим, когда мы сели с ним за столиком в кафе, пропустить “по капельке” за встречу. И вдруг опять странно оглянулся. — Ни за что не догадаешься. Секретный проект: я занимаюсь “домашним интимом”. То есть семейную порнуху снимаю, по индивидуальным заказам.

По словам Вадима, в Северодвинске и в целом в Архангельской области работает сейчас несколько “интимных” операторов. В Архангельске он лично знает четверых, в Новодвинске двоих. У них строгое “возрастное” разделение труда: каждый снимает только определенный контингент. Вадиму выпало снимать супружеские пары от сорока пяти до пятидесяти пяти лет, иногда и постарше.

-- Понимаешь, у мужиков в этом возрасте к сексу отношение особенное, — продолжал Вадим свой рассказ таким же туманным шепотом. — Как бы это поточнее выразиться... Один клиент мне так сказал: для кого-то это еще удовольствие, а для меня уже работа! У мужчин не всегда в этом возрасте с женой получается. Другое дело — на стороне гульнуть. Новое всегда возбуждает, тут никакая “стимуляция” не нужна. Если и нужна — посмотрят с партнершей любой порнухи, по рюмке хряпнут, — и все, жеребец к бою готов! Не часто встречаешь мужика, чтобы ни разу на сторону не сходил, когда у него “сороковые, роковые”. Как до “посторонней” женщины дорвется — старается, как в последний раз. А дома...

Когда с женой много лет живешь, все уже знакомо до постылости, иногда даже до отвращения. Никакие “Виагры” не помогают в нужное состояние прийти. Хоть подъемный кран вызывай... И знаешь — меня приглашают-то в основном жены. Они же и платят. И не копейки, скажу тебе, платят. Ради семейной интимной жизни бабам, которым за сорок, ничего не жалко. Последнее отдадут, чтобы мужика при себе удержать. Впрочем, слова “последнее отдадут” вычеркни из памяти. На съемки семейного секса приглашают в основном только хорошо обеспеченные. У народа победнее свои методы. Хлопнут стаканюгу — и вперед... А тут приходится часами изощряться. Работа тонкая. Во-первых, не у всех мужиков получается, так сказать, при посторонних, стесняются. Во-вторых, есть у всех какой-то... синдром экс-генпрокурора Скуратова, что ли?

Люди боятся, что кто-то посторонний (кроме оператора, конечно) их интим увидит. Не хотят быть опозоренными. Поэтому хожу на съемку с целой кучей своей аппаратуры. Принцип у меня такой: снимаю, потом сразу, на месте, монтирую, накладываю звук, музыку и тут же передаю оригинал-кассету с рук на руки. Все в одном экземпляре. Люди не жалеют отстегнуть побольше именно за “секретность”.

Так сказать, “постороннее” порно у 50-летних часто не срабатывает как возбудитель. А тут посмотрят люди именно на себя со стороны по видику — и желание возникает. Психология... Первыми это дело немцы и скандинавы вычислили. Там целые фирмы на это дело работают. Но бывает и наоборот — вид собственных немолодых тел некоторых супругов просто раздражает, иногда даже до слез доводит. Однако такое чаще всего случается при “самопальной” съемке, когда простенькая видеокамера жестко установлена на штативе.

Я же снимаю чаще всего только с руки, “бегемотовое” брюхо мужа или отвисшие груди жены просто не беру объективом. Заранее пишется и оговаривается целый сценарий, сюжет, интерьер. Цветы, ужин при свечах, стихи там всякие. Кстати, практически всегда собственно постельные сцены с “обнаженкой” занимают в фильме (а ведь действительно это целые фильмы, иногда на всю кассету получаются!) немного времени.

Рассказывая про свою новую “работу”, Вадим вдруг обнаружил недюжинное знание человеческой психологии. Потаенные струны души освоены им не хуже, чем, скажем, струны гитарные. Впрочем, дело это чрезвычайно тактичное: не песни под гитару петь, а в самые тонкие сферы вторгаться приходится...

Не дай Бог чем-то обидеть клиентов. Например, случайно проскользнувшей ироничной улыбкой. “Живая цепочка” заказчиков тут же порвется. Круг “продвинутых” в сексуальном отношении людей крайне ограничен. Точнее, закомплексованных немного.

Ездил Вадим еще с одним “телеинтимщиком” (архангелогородцем) в Питер, поучиться у опытных тамошних спецов, большие деньги за науку платил. Зато теперь может разговаривать с клиентами как настоящий врач-сексопатолог, сыплет направо и налево специальными терминами, может в случае чего и медицинскую помощь оказать. Вписывался он в цех “секс-операторов” с великим трудом: эта весьма прибыльная ниша уже давно поделена между “интим-профи”.

Случались у Вадима и казусы. Например, по доверительнейшей рекомендации подруги позвонила дама “сверхбальзаковского” возраста. Приходит оператор к ней — а там двое молоденьких пареньков, в сыновья ей годятся. Тоже заработать хотят. Пришлось отказаться: Вадим работает только с законными супругами. По групповухе и по другим видам “секс-отдыха” есть, оказывается, другие “специалисты”.

— Знаешь, для тебя это прозвучит парадоксом, но я за последний год стал как-то чище душой, — Вадим поморщился, подбирая другое, более точное слово. — Нет, даже не чище, а мудрее. Был такой случай: снимал немолодых супругов, хороший фильм сделал. Расплачивалась жена. Через пару месяцев она звонит, долго молчит в трубку, вздыхает. А потом просто говорит: спасибо вам! Мне вчера на день рождения муж цветы подарил. 27 лет со дня свадьбы ничего не дарил — а тут вдруг букет принес, я теперь так счастлива. Можно сказать, всю жизнь женщина этого ждала... Да за такие вот моменты я и бесплатно готов работать! Х-м... Шучу, конечно!

Прощаясь, я спросил Вадима: слушай, а что это ты все время оглядываешься, как будто боишься чего-то? Тот засмеялся: да так, привычка. Когда в Питер приехал учиться “интим-съемкам”, там первым делом заставили вызубрить статью 242 Уголовного кодекса: “Незаконное распространение порнографических материалов или предметов”. Это чтобы осторожность соблюдал. Хотя вадимова работа в статью не очень-то, по-моему, и вписывается (распространения как такового нет, есть изготовление, но кассеты не тиражируются и остаются в единственном экземпляре у заказчика), но оператору все равно не по себе. Кроме того, на налоговую не наскочить бы со своими “левыми” съемками. Это в Питере или в Москве видео-интим как бы “узаконен”, а у нас, в глубинке, неизвестно, как все может обернуться...