Похороны Кушнарева: «Женя, прости! Петрович, прощай!»
«Убили!», «Найдите убийцу!», «Кушнарев, прощай!» - скандировала многотысячная толпа, собравшаяся в пятницу возле Харьковской оперы. Прощание с Евгением Кушнаревым, чей гроб был установлен в центральном фойе здания, длилось с девяти утра до начала первого. Однако, отдать ему последнюю дань успели далеко не все. Люди занимали очередь еще с ночи, но к моменту, когда грянул траурный марш, на улице оставалось более десятка тысяч человек. И это несмотря на то, что погода выдалась ненастная – бушевал порывистый ветер, ливень лупил изо всех сил. Природа скорбила вместе с харьковчанами. За гробом шла семья, ближайшие друзья и соратники, руководство страны – Премьер Янукович, спикер ВР Александр Мороз, от СП – Арсений Яценюк, народные депутаты, Кабмин в полном составе, экс-Президент Кучма с супругой, посол РФ Черномырдин, многочисленные российские посланцы – в том числе одиозный Константин Затулин, из Донецка прибыл Ринат Ахметов.
Не стеснясь чувств, люди рыдали вголос, под ноги процессии летели охапки алых гвоздик. Ими же была устлана вся улица Сумская, ведущая ко второму городскому кладбищу – последнему пристанищу нардепа. Вдоль нее тоже стояли люди – буквально на каждом мало-мальски пригодном для этого сантиметре. Все они плакали навзрыд – малые дети, сидящие на плечах у отцов; пожилые женщины с бело-голубой символикой ПР, зажатой в руках; даже рабочие на стройке нового бизнес-центра, стояли, понурившись и сняв шапки.
Все это из окна автобуса «номер один» созерцали вип-лица во главе с Виктором Януковичем. «Найдите убийцу!», - доносилось даже сквозь плотные стекла. В отличии от пассажиров скорбного кортежа, простые горожане в «роковую случайность» не верили.
«Не бывает такого, слишком уж многим он мешал!», «Да, он не боялся говорить, что думает, в глаза даже самому Януковичу!», «Это всегда так перед президентскими кампаниями – отстреливают заведомо «проходных» кандидатов – перешептывались в центральном зале Театра. На время гражданской панихиды тут собрались депутаты, министры, руководители областей, члены прочих делегаций, одним словом, все, с кем работал Евгений Петрович. Группируясь по 10-15 человек, они на время выходили в «почетный караул» к гробу. Дольше всех в нем стоял Премьер Янукович с соратниками. Говорил он в этот день очень мало, но чувства, его терзавшие, отражались у главы ПР на лице. Было оно пугающе серо-желтым.
В это время на «плазме», вывешенной в зале, «крутили» фильм о жизни Кушнарева. Та его часть, что состояла из воспоминаний коллег, была цветной; та, что демонстрировала кадры из бытия самого Евгения Петровича, – черно-белой. От столь отчетливой сепарации на «до» и «после» становилось не по себе. На экране мелькает Кушнарев – живой, здоровый и, как всегда, улыбчивый – вот он идет по главной улице Харькова, вот общается на пресс-конференции с журналистами в Раде, вот выступает на митинге… А за бетонной перегородкой в зале стоит лакированный гроб с белой атласной обивкой и в нем … тоже Кушнарев. Да, Кушнарев, только какой-то ненастоящий – смурной, бледный, с траурной повязкой на лбу, утопающий в куче роз и гвоздик.
«Мы так и не поняли до конца: его уже с нами нет», - констатировал мэр Добкин.
«Он почти незаменим. Нет, он по-настоящему незаменим. Его не заменит никто и никогда!», - сказал на траурном митинге Янукович. Толпа, собравшаяся у могилы и состоящая, преимущественно из мужчин, гулко вздохнула. «Никто и никогда!».
«Мы называли тебя Петрович. Петрович, прости!”, - вставил Добкин. «Мы всегда шли к нему за советом, особенно – в трудные дни коалициады», - промолвил глава бюджетного комитета ВР Владимир Макеенко – «Евгений Петрович, а что вы думаете, что вы скажете»? У него всегда и для всех находилось доброе слово!».
«Он очень много сделал для харьковчан, вся его жизнь была посвящена городу. Он строил здесь метро, а потом выслушивал за это упреки», - добавил Василий Салыгин.
Леонид Кучма молчал, Ринат Ахметов, несмотря на то, что дождь зарядил с утроенной силой, не позволял охраннику раскрыть над собой зонт. Многотысячная толпа, погрязая по колено в кладбищенской слякоти, замерла, склонив головы над гробом. После короткой панихиды, крышку его заколотили, спустив в могилу. Близкие навсегда прощались с Евгением Петровичем.
- Женя, прости и прощай! – сказал на поминальном обеде Леонид Кучма – Мы обязаны доделать то, что ты не завершил! – вздохнул «президент Украины», как его представил Михаил Добкин.
- Мы сделали все, что могли. Простите, что не уберегли! – горько вздохнул глава Минздрава Поляченко.
- Последнее время мы были с ним практически неразлучны. Года два назад поехали на отдых вместе. Раз, вечером, он говорит: «Давай выпьем!». Я: «ну, давай». Он: «на брудершафт!». «Давайте на брудершафт!», - отвечаю. Выпили. Кушнарев: «Теперь я тебе не «Евгений Петрович», а «Женя» и на «ты». Простите меня, Евгений Петрович, но я ни разу так и не смог сказать вам «ты». Прости, Женя! – срывающимся голосом вымолвил нардеп Дмитрий Шенцев, пребывавший подле Кушнарева в финальные часы его земного бытия. Вымолвил и перевел взгляд на множественные картины с панорамными видами Харькова, которыми украшен был зал столовой Юридической академии имени Ярослава Мудрого, где, собственно, проходили поминки. Точно такие картины во все годы висели в каждом рабочем кабинете Кушнарева – и в штабе ПР на Липской, и в комнате парламента на Садовой.
Соня КОШКИНА, Киев-Харьков-Киев