Хроника ухода. Последнее обращение
В последние минуты уходящего года президент России появился на телеэкранах с телевизионным обращением к россиянам. По идее, это и есть его прощальное новогоднее обращение — в следующем году к гражданам этой страны будет обращаться уже новый глава государства, а к украинской практике мучить телезрителей обращениями нескольких народных любимцев сразу россияне не приучены. Или — пока что не приучены. Но интересно, что Путин, поблагодаривший соотечественников за совместную работу в течение последних лет, ни словом не обмолвился о том, что готовится прощаться. Если что-то и было, то разве что легкий намек, напоминающий кинематографические снежинки, падающие на кремлевскую елочку…
Но уже в рождественскую ночь в храме Христа Спасителя первый вице-премьер Дмитрий Медведев был на службе в гордом одиночестве, в окружении детей — как и положено национальному лидеру. Сам национальный лидер встречал Рождество на Вологодчине, в Великом Устюге. Собственно, это тоже стиль Владимира Путина — отправляться на Рождество в российскую глубинку, выстаивать службу в одном из провинциальных храмов, в окружении простых людей, а не кремлевской знати. Но дело, собственно, не в этом, а в мизансцене в главном храме России. До последнего Рождества российские руководители стояли на патриаршей службе в группе — никто не выделялся, никого специально не показывали — тот, кого могли бы выделить, как я уже объяснил, был на другой службе. А Рождество 2008 года стало, по сути, первым рождеством нового президента Дмитрия Медведева — если только после избрания главой государства он не захочет проводить праздник в одном из провинциальных храмов, чтобы быть уж совсем как Путин…
Впрочем, это все лирика. А физика — решение Басманного суда российской столицы о продолжении ареста заместителя министра финансов России Сергея Сторчака. Напомню, что арест одного из влиятельнейших чиновников финансового ведомства и соратника вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина стал одним из самых громких всплесков межклановой борьбы последних лет. Кудрин публично усомнился в виновности своего заместителя, заявил о его высочайшем профессионализме и добился свидания с ним. Дело Сторчака привело к конфликту между Генеральной прокуратурой и ее же Следственным комитетом. Многие наблюдатели восприняли его в качестве неприкрытого давления группы «силовиков» на влиятельного руководителя министерства финансов — ведь в новом правительстве Виктора Зубкова Кудрин не только сохранил пост, но и получил кресло вице-премьера. Арестованный Сторчак мог стать для Кудрина таким же сигналом неблагополучия, каким в свое время стал арестованный Платон Лебедев для главы ЮКОСа Михаила Ходорковского. И добиться его освобождения было бы для Кудрина не просто помощью подчиненному, а скорее вопросом собственного выживания. Однако усилий вице-премьера и других могущественных друзей Сторчака оказалось явно недостаточно.
Интересен в этой истории срок, на который продлено задержание заместителя министра финансов, — до 9 апреля. Проще говоря, разобраться с делом Сторчака предлагается уже новому президенту России — если у него, разумеется, хватит для этого влияния и возможностей и если он окончательно определится, с какими околокремлевскими группировками можно будет не считаться после выборов главы государства. Вопрос о продлении задержания Сторчака решал знаменитый Басманный суд, обогативший российский политический сленг понятием «басманное правосудие», принявший основные решения относительно задержания фигурантов дела ЮКОСа и координирующий свои действия с весьма авторитетными людьми в «силовой» группировке (как известно, главной фигурой в вопросе задержания Михаила Ходорковского был тогдашний генеральный прокурор и нынешний министр юстиции Владимир Устинов — родственник заместителя главы администрации президента России Игоря Сечина). Посему мы можем понять, что главной мотивацией решения судей было стремление додержать ситуацию до президентских выборов в стране и вывести Владимира Путина из-под ответственности за определение судьбы заместителя Алексея Кудрина.
Теперь осталось только дождаться следующих громких арестов — если они будут, конечно. Ведь одного Сторчака и другого высокопоставленного арестованного — генерала Бульбова, руководителя Федеральной службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, — «силовикам» будет явно недостаточно для того, чтобы преломить процесс передачи власти Дмитрию Медведеву и добиться от нового президента и его покровителей серьезных кадровых уступок. Именно ближайшие месяцы и могут показать реальный потенциал «силовиков» — хотя я и не исключаю, что свой основ¬ной удар по временно восторжествовавшему противнику они готовят на период не до, а после президентских выборов: в конце концов, если нельзя помешать Дмитрию Медведеву избраться и стоять в гордом одиночестве в храме Христа Спасителя, то почему нельзя помешать ему править?
Виталий ПОРТНИКОВ