Скульптор Вучетич чуть не слепил Родину-мать с ушами зайца
Известный советский скульптор Евгений Викторович Вучетич родился в 1908 году в Екатеринославе (нынешний Днепропетровск). Папа будущего скульптора был белогвардейским офицером, и детство будущего художника выдалось непростым. В школе маленького Женю обзывали "белогвардейской сволочью", валили на годовых контрольных, а игрушки отобрали в пользу интерната для детей павших красноармейцев. Взамен выдали два бетонных блока и чугунную чушку. Из всей дореволюционной роскоши мальчик сумел утаить только заводного плюшевого зайца, забавно бившего в литавры. Пружина вскоре сломалась, а у Жени не было инженерных наклонностей, поэтому он просто установил игрушку на один из бетонных блоков и украдкой любовался ею долгими зимними ночами.
Время шло. Маленький Женя сначала стал Евгением, потом Евгением Викторовичем, и наконец — товарищем подполковником, героем Социалистического Труда, выдающимся советским скульптором-монументалистом Евгением Викторовичем Вучетичем. Но заводного зайца он не забыл.
Первую попытку Вучетич предпринял в 1946 году, но вид чугунного гения всех времен и народов, прячущего ухмылку в роскошных кавказских усах и бодро бьющего в литавры, так напугал скульптора, что он засунул свое детище в мартеновскую печь и пил после этого четыре месяца.
Более перспективным казался проект памятника Воину-освободителю в Трептов-Парке, но заказчик в последний момент потребовал ввести в композицию ребенка. Сначала Вучетич просто поменял одну из тарелок на мальчика, но потом вспомнил, что коммунистическая мораль запрещает бить детей чугуном по голове. Вздохнул и заменил вторую тарелку на меч, а механизм сведения рук у статуи отключил от греха.
А госзаказы на скульптуры росли и ширились, как кастрированный кот на печенке первого сорта. «Соединение фронтов», «Мечи на орала», волгоградская «Родина-мать»… К огромному сожалению нашего героя, приспособить любимые им тарелочки не получалось ни к одному из этих монументов. Единственной отдушиной был скульптурный портрет героини Советского Союза Валентины Гризодубовой. Статуя была немедленно куплена Энди Уорхолом за свободно конвертируемую валюту, а на вырученные деньги СССР запустил сразу четыре искусственных спутника.
Но все это было не то. Осенним вечером 1972 года, обнимая в своей стариковской постели плюшевого заводного зайца, Евгений Викторович с горечью думал, что жизнь кончается даже у полковников и Героев соцтруда, а ничего по-настоящему важного он не сделал. И тут раздался телефонный звонок, резко изменивший его жизнь к лучшему.
Проект киевской статуи потрясал воображение. Конструкция общей высотой сто двадцать метров, установленная в самой высокой точке города, должна была компенсировать скульптору все его детские комплексы, и он принялся за работу. Он знал, что времени у него осталось мало, и потому торопился.
Двенадцатого апреля 1974 года наступил торжественный день. Высокие гости из Политбюро и Верховного Совета расселись на трибуне, ожидая, когда со статуи уберут скрывающее ее полотно. И вот этот миг настал… Девяностометровый стальной заяц бодро крутанул головой, развел лапы в стороны, отбил первые три такта хвостом и сделал первый удар литаврами.
Косыгин пил запрещенный ныне корвалол прямо из горлышка, дорогой Леонид Ильич от страха спрятался под трибуну, а к месту скульптора уже бежали работники спецслужб, готовясь вязать смутьяна. Но Вучетичу было уже все равно. Сводный медный оркестр ангелов приветствовал его, а святой Петр заполнял пятый пункт анкеты, в третий раз переспрашивая, как правильно пишется слово «черногорец».
Тем временем на грешной земле статую снова задернули тканью, переделку поручили скульптору Бородаю. Он заменил литавры на щит и меч, обрубил хвост и придал заячьей морде отдаленное сходство с человеческим лицом. Но секрет остановки механизма, приводящий в движение руки, умерший великий скульптор унес с собой в могилу.
С тех пор прошло тридцать лет. И каждый, кто оказался в киевском парке Победы в двенадцать часов ночи, может наблюдать величественное зрелище стометровой скульптуры, ударяющей мечом о щит. Конечно, рано или поздно завод пружины закончится, но даже в неподвижном состоянии она все равно останется замечательным памятником искусства и одной из главных достопримечательностей Киева.