"Требуем посадить беспредельщика на кол!"
В Харькове, на площади возле железнодорожного вокзала, рвут и терзают душу песенные строки Владимира Засухина:
Берега, берега. Берег этот и тот.
...
Между ними река моей жизни течет…
Однако шумная "многоголосица" сверкающего фонтана, гул поездных составов, громкие объявления вокзального диктора, бесконечные автомобильные маневры таксистов здорово глушат эту песенную композицию в исполнении Малинина, доносящуюся из динамиков. И кажется, что мелодии как будто специально не дают прорваться через разные барьеры мегаполиса, зазвучать красиво, во всю мощь. Словно некий невидимый режиссер вынуждал в этот день, 6 мая, взять на полтона ниже, приглушить звук. Ведь только вчера, 5 мая, в городе были приспущены флаги, висели черные ленточки. Харьков скорбил по погибшим людям, оказавшимся под колесами джипа-убийцы.
Трагедия случилась неподалеку ж/д вокзала, в каких-то трехстах метрах от него. На улице Полтавский шлях есть небольшой бетонный островок – трамвайная остановка "Красноармейская". С этим островком 2 мая как раз и не разминулся на своем джипе "Мицубиши" водитель, предприниматель Андрей Полтавец. Пьяный вдрабадан Полтавец, заметим. Шесть человек погубил.
В этом мартирологе значатся: Великая Кристина Виталиевна, 1999 г. р., Колчан Руслан Андреевич, 1999 г. р., Колчан Наталья Васильевна, 1976 г. р., Дмитриева Ирина Федоровна, 1981 г. р., Зайченко Антон Владимирович, 1987 г. р., Потапова Надежда Леонидовна, 1939 г. р.
В одних газетах пишут, что джип врезался в толпу людей в 17 часов 17 минут, в других утверждается, что в тот момент на часах было 17.25. Однако мы послушаем очевидца ужасного ЧП, Валентину Михайловну Склярову.
В. Склярова: "На дороге еще видны следы наезда..."
Рабочее место Михайловны (так Склярову называют все здешние таксисты) – рядышком с той самой трамвайной остановкой. Она – ревизор по безопасности движения. Как молвится, должность обязывает быть на переднем рубеже контроля за подвижным составом. Из окна маленького служебного сооруженьица Михайловна все видит, все замечает. Итак...
ХРОНИКА ВЗБЕСИВШЕГОСЯ ДЖИПА
– В 17.08 этот гад налетел на людей, – восстанавливает картину события Валентина Михайловна. – Говорю вам совершенно точно, потому что ровно в 17.10 на остановку "Красноармейская", в направлении Холодной Горы, подошел трамвай (водитель – Рита Сенченко). Но его опередил джип. Коллеги мне рассказывали, что этот лихач Полтавец в районе улицы Конева "подрезал" вагоны Риты Сенченко и Галины Щукиной. Нарушив правила, он опасно пролетел между двумя трамваями. Позже мои девчата посетуют: "И почему мы тот проклятый джип не зажали вагонами с двух сторон, почему не придавили? Возможно, тогда и люди на "Красноармейской" остались бы живы".
Этот джип выскочил на трамвайное полотно и развил бешеную скорость. И вдруг я услышала громкий удар. Боже мой! Кто-то оказался под колесами, кто-то лежал на дороге. Кровь. Фрагменты человеческих тел – на рельсах, шоссе. Страшная картина. Все произошло в течение трех-четырех секунд. Ни криков не было, ни возгласов. Я немедленно позвонила в скорую, сообщила своим, в центральную диспетчерскую, чтобы вызвали ГАИ. И сама побежала к раненым. Увы, помочь им уже ничем не могла. До сих пор перед глазами лица погибших. А мальчишка, мальчишка… – не могу говорить, сердце болит – даже после смерти сжимал в маленькой рученке палочку от разорвавшегося в момент наезда воздушного шарика. Он только что, пару минут назад, вместе с мамой лакомился мороженым в "Макдональдсе"…
– Из машины вышел водитель. Сел на бордюр. Мне запомнилось, – продолжает свой рассказ Валентина Склярова, – что лицо у него было какое-то безумно-отрешенное. Подбежал таксист Коля и в гневе стал орать на него:
– Посмотри, гад, что ты натворил, что у тебя под колесами!
Отовсюду сбегался народ. Некоторые мужчины стали хватать убийцу за грудки, мотузить. Но тут подъехали гаишники, посадили его в милицейскую машину. Самосуд не свершился. В тот же день, в 20.40, здесь было восстановлено движение, пошел первый трамвай. А спустя час на месте гибели людей появились гвоздики. На следующий день у трамвайной остановки, на столбе, кто-то прикрепил портрет погибшего мальчика.
Вместе с Михайловной мы идем к той самой "Красноармейской". Моя собеседница сообщает мне дополнительные сведения об этом происшествии.
По ее словам, кто-то из горожан видел, что после аварии водитель Полтавец показывал якобы какую-то крутую "корочку", козырял ею, значит. А еще Михайловна поведала о таком: на этом участке проводился следственный эксперимент, в ходе которого аналогичный джип "разгоняли" до 180-ти километров в час. Поэтому женщина делает вывод, что в тот роковой момент Полтавец мог мчаться на своей машине с такой же бешеной скоростью. ЧЕРНОЕ АВТО СТАЛО ФАШИСТСКИМ ТАНКОМ
…Угол "остановочного" островка под названием "Красноармейская" весь в цветах. Гвоздики, розы… Здесь же – маленькие пакетики сока, конфеты, шоколадки. А еще – мягкие игрушки: симпатичный розовый слоненок, косолапый мишка. Они тоже осиротели. И тоже грустят.
– Каждый день харьковчане приносят сюда живые цветы,– припоминает важную деталь Валентина Склярова. – И кажется, приходят просто посторонние люди. Положат букетик, малость постоят в задумчивости…
О чем думается в такие минуты? О дорогах, которые нас убивают? О либерализме властей по отношению к пьяным водителям? О том, как нелепо и быстро (в одно мгновение!) может оборваться человеческая жизнь? О том, как земля носит таких горе-водителей? А может, о том, сколько еще доброго, полезного и важного могли сделать для страны (и для своих семей, естественно) Ира Дмитриева, Антон Зайченко, Наташа Колчан? А детки – Русланчик, Кристинка… Кто знает, может быть, у кого-то из них были задатки гения. Но уже ни Русланчик, ни Кристинка никогда не достигнут вершин славы, не прославят страну. Потому что их "срубили" на взлете жизни. Жестоко уничтожили.
Цвет нации убивают на дорогах (и пусть кто-то докажет обратное).
– Вы бы видели, сколько людей собралось на похоронах Ирочки Дмитриевой и ее Антона, – с грустью произносит харьковчанин Александр Васильевич. – С полтыщи было, не меньше. И все плакали, не скрывая слез. Горе словно затопило наш квартал, да и всю Социалистическую улицу.
Александр Васильевич проживает в 72-м доме, в старой, панельной девятиэтажке. На той самой Социалистической.
– Покойная Ирочка была моей соседкой, – тревожит душу воспоминаниями Васильевич. – Проживала девушка с мамой. Одни-однехоньки на свете (глава семьи когда-то умер от инфаркта). У Ирочки был парень – Антон. Мы его часто видели здесь. Бывало, иду, а он стоит на лестничной площадке, курит у окна. Всегда поздоровается. Попросишь окно закрыть – закроет без пререканий, вежливым был. Ходили такие разговоры, что молодые люди собирались соединить свою судьбу, пожениться. Ирочку и похоронили в подвенечном платье. Вместе их похоронили.
Александр Васильевич говорит, что после этой трагедии не может смотреть на черные джипы:
– Увижу такую машину – и меня словно в дрожь бросает. Как будто фашистский танк передо мной! Нечисть. Так бы и метнул гранату!
Нет, Васильевич не питает ненависти к хорошей чужоземной технике. У него самого есть старенький, советский "Москвич", и за рулем он уже 26 лет. По профессии инженер. Просто человек до глубины души возмущен лихачами, которые летят на красный сигнал светофора, выскакивают на встречную полосу, мчат по трамвайным линиям. Пропустить пешехода "на зебре" в Харькове считается большой редкостью. И чем богаче "водила", тем наглее. На дорогах – сплошное хамство.
– Ну как, скажите, наказывать таких уродов? – задается вопросом Васильевич. – Штрафовать их по-крупному? Да новые штрафы ничего не изменят. Разве что опять по нам, простым смертным, ударят. Помните, не так давно было много обещаний навести порядок на дорогах? Эх, слова, слова…
– А я считаю, что надо серьезно пересмотреть систему подготовки водителей, – вступает в разговор Анатолий Савельевич, проживающий в этом же доме. И сделать так, чтобы шоферские "корочки" не покупались…
Наш разговор "выруливает" на Полтавский шлях, к месту страшной аварии. Здесь, кстати, рядом с остановкой, расположен свадебный салон "Марго". Возможно, сюда незадолго перед гибелью заходили Антон Зайченко с Ириной Дмитриевой.
…Погас их семейный костер, преждевременно погас, и уже никогда не вспыхнет разноцветными огнями свадебный салют в их честь. Ирине было 27 годков, Антону – 21 (парень проживал в Харьковском районе, в поселке Стрелече). Жаль. Очень жаль.
– Да я бы глаза выцарапал этому душегубу Полтавцу! – рубит сгоряча Васильич. – Такую молодую пару погубил… Она же только-только начинала вить свое семейное гнездышко. Ирочка, кажется, заочно заканчивала институт, на юриста училась, трудилась в энергокомпании. А мама Ирочки (она медсестрой, к слову, работает)… На ней же лица нет. Совершенно убитая горем. Я даже и не знаю, где она сейчас. В их квартире никого нет.
– Люди судачат, что убийца откупится, не сядет на тюремные нары, – передает мнение народа другой сосед, Анатолий Савельевич. – К нам доходят сведения, что якобы за рулем джипа сидел уже… сынок Полтавца. А папа, мол, рядом был, на пассажирском сиденье. Хитрая тактика. Ведь с несовершеннолетнего пацана какой спрос?!
ВОЙНА ПО-ХАРЬКОВСКИ
– У нас, в Харькове, и впрямь началась война на дорогах, – высказывается таксист дядя Саша. – Слишком много развелось наглых, неопытных водителей, да с толстыми кошельками. Для них не существует ни Правил дорожного движения, ни законов. А я вот, к примеру, в свое время четырежды проходил подготовку на шоферских курсах – повышал квалификацию, поскольку требовались новые категории для управления транспортом. А как сегодня учат молодежь в автошколах? Халтура, вот что я вам скажу. Проходят ускоренный курс по программе "взлет – посадка". Так в годы войны учили летчиков, "желторотиков". Но тогда ведь были экстремальные условия!
Дядя Саша когда-то работал на танковом заводе, потом уволился. Сегодня крутит баранку, занят частным извозом. Мы едем с ним в Покотиловку, в пригородный поселок, где похоронены Наталья Колчан, ее сыночек Руслан, племяшка Кристинка. Они тоже погибли 2 мая на остановке "Красноармейская".
По дороге дядя Саша припоминает, что когда-то недалеко от "Красноармейской" уже была похожая авария. Тогда грузовик налетел на группу горожан, ожидавших трамвай. И вот снова...
– Мастерства не хватает нынешним "желторотикам", – делает вывод бывалый шофер.
Мастерства, говорите? Но ведь тот же Полтавец получил водительскую "корочку" в 1995 году. Получается, что у него уже и приличный стаж – 13 лет. Иное дело – какой это стаж. Джип "Мицубиши" Полтавец приобрел только в прошлом году. Может, еще и не привык как следует к "ретивой" технике. Да еще и в пьяном виде сел за руль…
СМИ СООБЩАЮТ. За три месяца 2008 г. в Харьковском регионе было совершено 2646 ДТП, в 472-х из них пострадали люди. Погибли 53 человека. Различные травмы получили 629 граждан.
Смертельно-опасная «Красноармейская»НАТАША, РУСЛАША И КРИСТИША
Едва "Форд" дяди Саши нырнул в Покотиловку, как тут же увидели на обочине старушку. Остановились (дорогу расспросить).
– Ой, какое горе свалилось на Золотчиху, Валю Золотько, неслыханное горе, – с печалью произносит бабуля. – В одночасье она потеряла всех – дочку, внуков. Здесь недалеко кладбище, поезжай, милок, туда, там тебе покажут их могилки.
А вот и сельский погост. Местные называют его новым кладбищем (оно соседит со старым). Могилки посреди поля. И – травы, полевые цветы: лютики, одуванчики, незабудки ("…А на том берегу незабудки цветут").
Они – Наташа, ее Русланчик, Кристинка – уже на том берегу, куда "не найти переправы".
– Все они рядышком лежат, вот их свежие могилки,– показывает Сергей Михайлович, заведующий кладбищем. – Наш поселок пережил шок, – скажу я вам. Безмерное горе, безмерное… Валентина Филипповна Золотько из последних сил держится. А ее сын, Виталик, – чернее тучи.
Возле могилок молчим. Царство небесное! Пусть земля им будет пухом!
Спустя десять минут Сергей Михайлович показывает нам в поселке старую пятиэтажку, дом, где проживают Валентина Филипповна Золотько и ее сын Виталий.
Мы беседуем с Валентиной Филипповной у парадного крыльца, на скамеечке. Здесь же и соседи… Впрочем, какая это беседа? Надрывный монолог убитой горем женщины. Слова-причитания, слова, которые касаются самого сокровенного, самого дорогого, того, что не купишь ни за какие деньги. Валентина Филипповна говорит о родной кровинушке. Не все еще выплакано, не все еще сказано о важном, о главном, о незабываемом.
И я начинаю понимать, какими ОНИ были. Замечательными, добрыми, отзывчивыми.
– 12 мая Руслаше, внуку, исполнилось бы девять годков, – произносит Валентина Филипповна. – Кристинке, внучке, в ноябре было бы пять лет. А доченьке моей, Наташе, – всего 32. Как же мне теперь без них, родненьких? Свет в окне погас. И солнце уже для меня не светит. Не знаю, как жить буду. Сразу троих забрали у меня. Тро-и-х! В тот день Наташа повезла детей в Харьков – погулять по городу, повести ребятню в "Макдональдс". После всего они собирались приехать ко мне в поселок. Вышли на остановку. И тут такое… Ну, хотя бы на пять минут дольше посидели в том "Макдональдсе"! И все обошлось бы.
Русланчик и Кристинка
– 2 мая я была в соседнем районе, ухаживала за больной и немощной матерью. И тут мне позвонил зять, сообщил страшную весть. Я не могла поверить, страшным криком кричала, рвала на себе одежду. Ехала домой, в Покотиловку, и все время кричала…
А потом и их, бедненьких, привезли. Хотя вначале прощание было в Харькове, в доме на Кузнечной, где жила Наташенька с мужем Андреем и сыном Русланом. Там у них – однокомнатная квартирка. Там же Русланчик и в школу ходил. Говорят, что на похоронах его учительница потеряла сознание. Какой славный мальчик был! Какой умница! А как математику любил! Все рассказывал мне: "Вот, бабушка, когда выросту, стану директором, буду ездить на "Мерседесе" и тебя буду возить". Русланчик очень любил коллекционировать детские машинки, у него их штук сто было. От машины и погиб…
– А накануне мне приснился страшный сон, – дает волю воспоминаниям Валентина Филипповна. – Снится, что мой Руслаша тонет в речке. А я кричу не своим голосом, зову на помощь. Смотрю, а мой внучек уже выкарабкался на льдину, справился с течением. Но в моей памяти крепко засел этот сон. Думаю, позвоню доченьке Наташе, расскажу, пусть побережет сыночка… Однако, как назло, разрядилась батарея в мобилке. А зарядного устройства нет. Бегала по соседям, спрашивала – однако ни у кого такой "зарядки" не нашлось. Ох, видать, все шло к беде… Не к добру наснилась эта речка, не к добру.
Но что еще там, "за быстрой рекой, что течет по судьбе», по судьбе этой несчастной семьи? Остался один-одинехонек супруг Наташи, Андрей Николаевич (работает водителем). По словам Валентины Филипповны, Андрей хочет продать квартиру на Холодной Горе, где они жили с Наташей. Говорит, что не может там появляться, сердце разрывается от боли. От тягостных и мучительных воспоминаний.
2000 г. Семья Натальи и Андрея Колчан
– А ведь они, детишки мои, такие замечательные планы вынашивали, так хотели построить свой дом, копили деньги. Тесновато им было в однокомнатной, – вспоминает Валентина Филипповна. – Наташа хотела еще одного ребеночка… Не суждено, ох, не суждено было… До чего же хорошей была моя Наташенька! Труженица! Да за все годы она в мой адрес ни одного плохого слова не сказала. Всегда обращалась: "Мамулечка, мамуся!". И жалела меня, все просила, чтобы я ничего не делала, отдыхала.
Валентина Филипповна всю жизнь проработала на стройках штукатуром. Сегодня – на пенсии. Она и дочку Наташу сагитировала пойти в штукатуры. Четыре года Наташа после окончания техникума трудилась на стройплощадках. А потом бросила это дело, поскольку душа лежала к другому.
– У Наташи был талант маникюрщицы, – делится семейными тайнами Валентина Филипповна. – Она окончила курсы, работала в парикмахерской в Харькове. Дочку ценило и уважало начальство. Да вы порасспрашивайте в поселке о нашей семье – и вам никто плохого слова не скажет. У меня и муж, Василий Матвеевич, был золотым человеком, мастером на все руки. Супруг в 1996 году умер. Он в Чернобыльской зоне был, ликвидатор. И хотя там недолго пробыл, но какую-то радиацию успел подхватить… Спасти его, к сожалению, не смогли. У меня оставалась одна радость в этой жизни – дети, внуки.
– Кристиночка, солнышко, стебелечек мой, щебетулечка! Как же я без тебя! – Валентина Филипповна всплакнула. – Девочка жила вместе с папой, моим сыном Виталиком. И я с ними… вот в этой трехкомнатной квартире. Так судьбе было суждено, что Виталик остался сам, с дочечкой. Его бывшая жена проживает отдельно. Кристинка все называла мою Наташу… мамой. Тянулась к ней, не отходила от нее. Вот и в тот день Наташа забрала детей, повезла в "Макдональдс". Кто же знал, что такое горе свалится на нас?
Наталья Колчан (справа) с Кристинкой и Русланом. Сзади - брат Виталий
– Расскажу вам, что Кристюшка словно предчувствовала беду,– тихо открывает страничку своих воспоминаний Виталий, отец покойной девочки. – Она очень любила цветы. Они непременно ассоицировались у нее с днем рождения. Однажды, будучи на кладбище, Кристюшка воскликнула: "Ой, смотрите, сколько много цветов! Сколько дней рождений!". И показала на венки. И так грустно-грустно говорит, что она тоже… умрет.
– Подкосили нашу семью, – роняет Валентина Филипповна. – Под корень подкосили. Да за такое зло надо гореть в аду, страдать и мучиться всю жизнь!
– Водителя, эту скотину, надо посадить на кол, причем на площади, публично, – вклинивается в разговор соседка. – Сделать так, чтобы неповадно было другим.
– Да нет, убивать не надо, грех это, – размышляет Валентина Филипповна. – Пусть он страдает, спит на колючей проволоке, в темнице сырой гниет!
– К стенке его! И весь разговор, – продолжает тему пенсионер, фронтовик Григорий Алексеевич, сосед Валентины Филипповны.
Какое-то время мы молчим. Потом Валентина Филипповна расказывает, как весь поселок откликнулся на горе, люди несли деньги, помогали, кто чем мог.
Здесь они и спят вечным сном: Наташа, Руслаша и Кристиша
– Нам сказали, что харьковские власти выделят по 13 тысяч гривен за каждого погибшего,– произносит Валентина Филипповна. И снова плачет, говорит, что ничего не хочет – ни денег, ни золота, ни бриллиантов. Смысл жизни потерян. Вот и все.
***
В тот же день, вечером, мне снова довелось побывать на той самой остановке "Красноармейская". Возле цветов в задумчивости стоит пожилой дядька в камуфляже, смотрит на фото погибшего Руслашки.
– Неужели родители убиенных людей не могут нанять киллера и рассправиться с этим подонком, водителем? – вслух задается вопросом незнакомец в камуфляже. – Неужели никто не подскажет паханам в тюрьме, что сделать с такой мерзостью? Гляди, выйдет сухим из воды. А в нарушении правил обвинят погибших, скажут: в неположенном месте дорогу переходили. Не-е-т, прощать такое никак нельзя. Паханов-бы найти…
В памяти всплывают слова, сказанные Валентиной Филипповной Золотько:
"Пусть он страдает, спит на колючей проволоке, в темнице сырой гниет!"
К СВЕДЕНИЮ. 6 мая Андрею Полтавцу было предъявлено обвинение в нарушении ПДД, что привело к гибели людей. Согласно Уголовному кодексу, за такое преступление грозит от 7 до 12 лет наказания.