Актер Борис Сичкин: "Буба из Одессы" родом из Киева

"Я – одессит! Я из Одессы, здрасьте! Хочу открыть вам маленький секрет" – с этими куплетами вошел в историю актер, танцор, хореограф, мастер разговорного жанра и мемуарист Борис Сичкин, хотя сегодня уже не все помнят – а многие и не знают, – в каком фильме они прозвучали. Если верить тексту песни, то свой главный секрет актер сформулировал предельно емко и четко: "Я смеюсь, я не могу иначе, потому что я – Буба из Одессы", и этот принцип действительно часто помогал не только персонажу Сичкина, но и самому актеру: в его жизни было достаточно сложных и даже трагических моментов, когда спасти могло только присущее ему чувство юмора. Но есть у Бориса Сичкина еще один – не менее, а возможно, и более важный – секрет: тот, кого мы привыкли считать одесситом, на самом деле – коренной киевлянин.

Видео дня

Киевское детство

Борис Михайлович Сичкин родился 15 августа 1922 года в Киеве. Дом, в котором проживала многодетная семья (у Бори было шестеро братьев), находился во дворах Бибиковского бульвара (сейчас – бульвар Шевченко), в двух шагах от знаменитого Евбаза (ныне – Галицкая площадь), до наших дней он не сохранился. Сам Сичкин о месте своего рождения писал так: "Я родом из Киева. По происхождению – дворянин, поскольку родился во дворе. Справа от нашего двора находился Еврейский базар – культурный центр города, а напротив – колония для малолетних преступников, высшее учебное заведение закрытого типа. Неплохое окружение выбрали родители для моего воспитания". Именно на Евбазе, среди торговых рядов, маленький Боря давал свои первые концерты – пел и плясал, зарабатывая за это продукты, которые в качестве гонорара давали ему местные торговцы. Когда умер работавший сапожником отец, мать с сыновьями переехали к другому рынку – Троицкому, находившемуся рядом с нынешним НСК "Олимпийский стадион". Там у Бориса появилась другая аудитория – криминальный элемент всех мастей, от карманников и домушников до налетчиков. Но интересы юного Сичкина выступлениями перед публикой не ограничивались – он увлекался спортом, посещая – в качестве болельщика – все проходившие в Киеве спортивные соревнования. Однажды, пытаясь без билета прорваться на турнир по борьбе с участием его кумира Арона Гонши, он, убегая от гнавшихся за ним контролеров, не придумал ничего лучше, как, подбежав к трибуне, устроиться на коленях сидевшего в первом ряду пожилого лысого человека. Контролеры почему-то не осмелились к нему подойти, и только через пару лет Борис, увидев своего благодетеля на трибуне первомайской демонстрации, узнал, что это был вождь украинских коммунистов, впоследствии репрессированный и расстрелянный Станислав Косиор.

Любовь к танцу и орден "За боевые заслуги"

Боря очень любил танцевать и с ранних лет делал это на профессиональном уровне: его обучал этому искусству один из братьев, а многие танцевальные движения он перенял у цыган, с которыми некоторое время жил в таборе – была в его биографии и такая страница. Неудивительно, что в пятнадцать лет, когда Сичкина исключили из школы – по официальной формулировке, "за недостойное поведение" (всему виной – компания его братьев, которых на Евбазе считали шпаной), – он поступил в Киевское хореографическое училище – впоследствии почти во всех своих картинах он будет танцевать. Талантливого парня взяли в Ансамбль народного танца УССР, а затем – по окончании училища – по приглашению Павла Вирского зачислили в Ансамбль песни и пляски Киевского военного округа – это произошло летом 1941 года, когда немецкие войска уже находились на подступах к Киеву. С этим ансамблем в составе фронтовой концертной бригады, в которую также входили тогда еще молодые и мало кому известные полтавчанин Юрий Тимошенко (Тарапунька), одессит Ефим Березин (Штепсель), артист балета, киевлянин Александр Сегал и уроженец Днепропетровска, хореограф Борис Каменькович, Сичкин прошел всю войну. Артистам часто приходилось выступать в непосредственной близости от линии фронта, что требовало от них мужества и героизма. Однажды под Ромнами они чуть было не попали в окружение – ситуацию тогда спас именно Сичкин, который был едва ли не единственным, кто в сложившейся ситуации не потерял присутствия духа. Его шутки, куплеты и даже танцы вселили оптимизм в бойцов, и им удалось прорваться к своим, а Борис Михайлович за личное мужество был награжден орденом "За боевые заслуги".

Блестящая кинокарьера

После войны, а Сичкин был демобилизован только в 1946 году, он начал сниматься в кино. На его счету более двух десятков фильмов – таких как "Анна на шее", "До свидания, мальчики!", "Неисправимый лгун", "Интервенция", "На войне как на войне", "Золотые рога", "Стоянка поезда – две минуты". Даже появляясь в эпизодических ролях, как это было в сказке Александра Роу "Варвара-краса, длинная коса", где Сичкин сыграл уморительно смешного жениха-престидижитатора, он неизменно запоминался зрителям. Но, конечно же, кинобенефисом Бориса Михайловича можно назвать участие в комсомольских боевиках "Неуловимые мстители" и "Новые приключения неуловимых", в которых он сыграл своего знаменитого и до сих пор любимого зрителями Бубу Касторского. Когда в финале второй картины его герой погибал, зрители не могли сдержать слез.

"Тамбовское дело"

Актерскую карьеру Сичкина прервало так называемое тамбовское дело. Всего по нему проходило почти сто актеров, но кто-то смог выкрутиться, а вот Бориса Михайловича в конце 1973 года арестовали. Его обвиняли в хищении государственного имущества в особо крупных размерах – наказание по этой статье было строгим, вплоть до высшей меры. Поводом для заведения уголовного дела стал тот факт, что в гонорарных ведомостях артисты, участвовавшие в концертах по всей стране (а "Буба из Одессы" был особенно популярен), расписывались за заниженную сумму, а на руки получали большую. Тот факт, что разница между двумя цифрами составляла максимум пять рублей, следствием во внимание не принимался. Впрочем, до сути сотрудникам ОБХСС все же удалось докопаться. Оказалось, что дело было сфабриковано одной группой концертных администраторов, пытавшихся убрать с дороги других, а следователь, который его вел, видя все существующие нестыковки, закрывал на них глаза, поскольку хотел сделать себе имя на громкой истории. В результате Бориса Михайловича оправдали, но нервы попортили изрядно – в тамбовской тюрьме актер просидел почти год.

Он не хотел уезжать

На свободу Сичкин вышел морально подавленным: он отказывался понимать, как его – фронтовика и любимца публики – можно было бездоказательно обвинить в несуществующем преступлении, да еще и бросить за решетку. К тому же отношение к нему в творческих кругах изменилось: несмотря на то, что Сичкина оправдали, его перестали приглашать на съемки и концерты, а многие знакомые и вовсе сторонились актера. Материальное положение Бориса Михайловича становилось все хуже и хуже, что тоже отражалось на его моральном состоянии не лучшим образом. Выход из сложившейся ситуации был только один – эмиграция, хотя, по словам племянника актера Леонида Сичкина, уезжать Борис Михайлович не хотел. Он продал все, что у него было, – квартиру, дачу, машину – и купил билет на самолет, но до последнего – даже у его трапа – ждал, что власть спохватится – на летном поле появится служебная "Волга" и вышедший из нее чиновник министерства культуры уговорит его остаться. Но знаменитого "Бубу Касторского" так никто и не остановил, и он уехал из страны навсегда.

Жизнь за океаном

За океаном, где актер прожил 22 года, благополучная жизнь у семьи Сичкиных не сложилась. Чтобы заработать на жизнь, Борис Михайлович выступал в ресторанах перед такими же, как и он, эмигрантами, исполняя в том числе и известные по старым фильмам куплеты, которые сделали его знаменитым. Он снялся в нескольких голливудских фильмах, в двух из которых – "Последние дни" и "Никсон" – сыграл советского лидера Леонида Брежнева. Жена Бориса Михайловича, Галина Емельяновна Рыбак, смогла устроиться на стабильную работу, став постановщицей танцев для голливудских фильмов, но больших доходов это не приносило. Можно сказать, что в США Сичкин так и не прижился – он очень тосковал, просил организовать для него концерт, иногда приезжал, чтобы сняться в небольшой роли в сериалах. В последние годы Борис Михайлович с семьей жил в социальном доме для семей с невысокими доходами в нью-йоркском районе Куинс, расположенном на острове Лонг-Айленд.

"Я не могу умереть"

Говорят, актер часто шутил: "Я не могу умереть, я слишком многим задолжал". Бориса Сичкина не стало 21 марта 2002 года, он ушел на 80-м году жизни. По воспоминаниям сына, вернувшись с утренней прогулки, актер решил разобрать почту, но не успел. Он умер практически мгновенно – за столом, за которым сидел, причиной смерти стал инфаркт. Американские похороны Бориса Михайловича состоялись 24 марта, но затем – по требованию жены – его останки были извлечены из могилы и кремированы, сегодня прах "Бубы Касторского" покоится в колумбарии Ваганьковского кладбища.