Видео дня
Последние новости о позиции Трампа по поводу начала мирного процесса вызывают глубокий пессимизм. Интервью с дипломатом Шамшуром
Новоизбранный президент США Дональд Трамп, возможно, только сейчас начал реально задумываться над тем, как ему достичь мира в Украине, который он в пылу предвыборной борьбы обещал установить "за 24 часа". Ведь в Кремле уже отметили, что мирный план не должен предусматривать поражение РФ, и простых решений в этом направлении не будет. Украина также указывает, что без четких гарантий безопасности заморозка войны будет лишь остановкой для России, чтобы накопить силы для новой агрессии.
Европейские партнеры Украины ищут варианты, чтобы усилить ее позиции перед началом предполагаемого переговорного процесса. Отдельный важный вопрос, на который пока нет ответа, – предоставление гарантий безопасности нашей стране.
Своими мнениями по этим и другим актуальным вопросам в эксклюзивном интервью OBOZ.UA поделился бывший чрезвычайный и полномочный посол Украины в США и Франции Олег Шамшур.
– После двухдневного саммита лидеров ЕС в Брюсселе президент Украины Владимир Зеленский отметил, что так или иначе, но Европе будет трудно самостоятельно поддержать Украину без помощи Соединенных Штатов. При этом достижение мира в Украине возможно только при единстве ЕС и США. Сегодня есть опасения и относительно возможностей Европы, ведущие страны которой переживают сложные времена в политике и экономике, и относительно единства с новой администрацией Трампа.
– В данном случае я соглашаюсь с тем, что сказал президент. Конечно, саммит ЕС был важным и полезным, ведь обсуждались вопросы усиления помощи Украине. Вместе с тем, конечно, для того чтобы продолжалась эффективная поддержка Украины, абсолютно необходимо единство США и Европы. И вот тот период, когда, как вы помните, было блокирование большого пакета помощи на 61 миллиард долларов, как раз показал, что, несмотря на все намерения других наших партнеров, без Штатов невозможна эффективная поддержка Украины, особенно в военном обеспечении.
Это стало совершенно очевидным. Если у кого-то были какие-то сомнения или расчеты, что Европа сможет полностью или в значительной степени закрыть дефицит, который может образоваться, если будет уменьшена помощь, как сказал Трамп, то могу их разочаровать. И это, безусловно, следует учитывать. Ведь сейчас очень сложный, фактически критический момент на поле битвы и на дипломатическом направлении. Следует учитывать не только позицию политиков, но и тенденции в общественном мнении и в США, и в Европе.
– Ко всему этому добавляются и другие проблемы, которые сегодня имеют ведущие страны ЕС. Политический беспорядок по всему континенту. От Германии, где только что пало правительство канцлера Олафа Шольца, до Франции, где президент Эммануэль Макрон серьезно ослаблен месяцами внутриполитических проблем. Даже Великобритания погрязла в экономических проблемах, а также подвергается угрозе со стороны антииммигрантской партии Reform UK, лидер которой Найджел Фарадж связан с Трампом.
Жерар Аро, который был послом Франции в Вашингтоне во время первого срока Трампа, сказал: "Три главные европейские страны никогда не были такими слабыми".
На ваш взгляд, у европейских партнеров есть возможности для усиления помощи и, таким образом, позиции Украины или все же ввиду собственных проблем они будут понемногу подталкивать к переговорам с РФ?
– Я с вами соглашусь, что ситуация очень сложная. К сожалению, Европа объективно ни в силу своих ограниченных возможностей военной индустрии, ни политически не готова к тому, чтобы даже попытаться заменить поддержку со стороны Соединенных Штатов. Поэтому они с такой обеспокоенностью смотрят, какова же будет окончательная позиция США при новой администрации, каким будет план Трампа.
В Европе прекрасно понимают, что надо меняться, особенно в военном производстве, но для того, чтобы догнать отставание в производстве вооружения и техники, необходимы определенное время и действительно сверхусилия.
Второй момент – это действительно сложная политическая ситуация в двух ключевых странах ЕС, важных партнерах Украины – в Германии и Франции. Действительно, очень ослаблены позиции Макрона, и, соответственно, новое правительство сейчас только в стадии формирования, что не может не сказаться на реализации инициатив президента и проектов нашего сотрудничества. Германия находится в ситуации между выборами, то есть сейчас все сосредоточено на предстоящих выборах, и, к сожалению, это влияет на политику, риторику нынешнего федерального канцлера. То есть ситуация в Европе для нас достаточно неблагоприятная, и поэтому еще раз – важно, чтобы наши европейские партнеры понимали, что речь идет не только о защите Украины, защите ее территориальной целостности и суверенитета, но фактически о будущем Европы. К сожалению, об этом приходится снова говорить, хотя полномасштабная война уже длится три года.
Важно, чтобы и мы, и наши партнеры, то есть руководители стран, доносили до своего населения реальную ситуацию. Чтобы у европейцев было понимание, что да, необходимо пойти на определенные жертвы, например экономические потери. Как говорится, нужно затянуть пояса, но это необходимо для того, чтобы Европа могла и дальше быть стабильной и мирной. К сожалению, это понимают далеко не все рядовые граждане.
– Еще один важный вопрос – европейская миротворческая миссия. ЕС, понимая, что безопасность Украины – это в первую очередь безопасность Европейского Союза, ищет варианты предоставления гарантий безопасности Украине. Что касается НАТО, то пока все понятно: ни приглашение, ни тем более членство нам не светит, и вот есть предложение размещения контингента стран НАТО и ЕС в Украине. Опять же, Владимир Зеленский отметил, что да, нам это интересно, мы готовы рассмотреть, поддерживаем. Макрон имел контакты с некоторыми лидерами европейских стран, они также поддержали этот процесс, кто именно – не говорится.
– Хотел бы сказать – очень опасно то, что в дискуссиях по поводу будущего войны в Украине смещается фокус. А он, по-моему, должен быть на том, чтобы остановить, а в идеальном варианте – отбросить Путина как можно дальше из Украины. Если это сделать, только в таком случае имеют смысл разговоры о дипломатических путях решения окончания войны, о переговорах. Если этого не удастся достичь, то в таком случае все переговоры пройдут под диктовку Путина и России. Это нужно понимать. И это следует понимать четко особенно нашим партнерам. Всякие обсуждения, инициативы – очень важно, но времени нет. Совершенно. Как у нас, так и у наших партнеров. По-моему, слишком много времени уходит на обсуждение таких, как сказал Зеленский, сырых идей и инициатив, скажем, относительно миротворческих сил.
Во-первых, если говорить об этих миротворческих силах – значит согласовываться с тем планом, который изложил вице-президент в новой администрации Трампа Вэнс, по созданию демилитаризованной зоны. Во-вторых, надо понимать, что это не просто какие-то гарантии, не просто находиться в зоне и прогуливаться, патрулировать туда-сюда, а быть реально готовым дать отпор российской агрессии. Вот тогда эта идея может быть полезна. Если речь идет о том, чтобы формально разместить солдат неизвестно для чего, то это никакая не защита Украины, никакая не защита мира. Пока это выглядит как очень отвлеченная идея. Ведь даже те, кто заявляет сегодня о своей готовности прислать собственные воинские части, мне кажется, реально к такому шагу все же не готовы.
– Относительно последних заявлений Трампа о мирном процессе. По-моему, все еще продолжается поиск вариантов по урегулированию войны. При этом и Трамп, и будущий спецпредставитель новоизбранного президента США по вопросам Украины и России Кит Келлог отмечают, что в переговорах о начале прекращения конфликта в Украине достигнут небольшой прогресс. Келлог в январе посетит Украину и несколько европейских столиц.
– То, что мы сегодня знаем о позиции Трампа, у меня вызывает только глубокий пессимизм. По-моему, мы находимся в зоне очень серьезных рисков, и то, что мы услышали в последние дни – что Трамп может уменьшить военную помощь Украине, – очевидно, то, что хотел бы услышать Путин.
Я думаю, задача Келлога будет заключаться в том, что он приедет в Украину, проведет переговоры с нашим руководством, сделает свою оценку его позиции, степени его гибкости. И как у человека опытного и компетентного, у него цель – почувствовать атмосферу в кабинетах украинской власти и вообще в стране. Все это он привезет обратно к Трампу, который и будет делать окончательные выводы.
К слову, говоря о Трампе, я хотел бы, чтобы мы поняли, что основным коммуникатором между Соединенными Штатами Трампа и Европой может стать не Макрон и даже не Орбан, а премьер-министр Италии Джорджа Мэлони, поскольку она наиболее идеологически близка к Трампу, который к ней относится с уважением. Неслучайно Маск, Трамп и Мэлони вместе обедали после официального открытия собора Парижской Богоматери. После этого Трамп заявил, что готов работать с Мэлони. "Она фантастическая. Она фантастический лидер и человек", – сказал он.
К нашему счастью, она хотя и крайний консерватор, но поддерживает Украину и занимает благоприятную позицию для нас. То есть я думаю, что Трамп именно Мелони отводит ключевую роль в рамках поиска путей окончания войны в Украине, у которой есть возможность взять на себя инициативу и стать "мостом" между администрацией Трампа, Европой и Украиной.
– Во время последней своей прямой линии российский диктатор Путин предложил "технологический эксперимент": мол, выберите объект в Киеве, расположите свои системы ПВО, а я ударю "Орешником" – проверим, кто будет эффективнее. Владимир Зеленский довольно точно прокомментировал этот момент, но все же зачем такие бессмысленные угрозы, которые уже больше смахивают на психиатрические проблемы у кремлевского "пациента"?
– С одной стороны, это стеб. То есть я делаю что хочу, рационально это или нерационально, как бы это ни выглядело, мне уже все равно, я так хочу. Это очень важная и существенная часть психотипа личности Путина. С одной стороны, показать, какой он сильный, ну, как та горилла, что бьет себя в грудь. С другой стороны, попытаться в очередной раз запугать европейцев, запугать Соединенные Штаты. Ведь как мы все знаем, значительная часть внешнеполитической стратегии Путина построена на блефе, на запугивании наших западных партнеров, и вот, скажем, на Байдена это сработало. То есть, безусловно, к угрозам Путина нужно относиться серьезно, но невозможно принимать стратегические решения под давлением, под влиянием шантажа со стороны России. А именно к этому Путин и стремится.