Роман Опимах: принятая "малая реформа" – хороший баланс интересов бизнеса и государства

Пронзительная сирена воздушной тревоги раздается за 15 минут до встречи с Романом Опимахом. Глава Государственной службы геологии и недр Украины интервью не отменяет и не откладывает – спускаемся в бомбоубежище, в котором во время тревог вынужденно работают коллектив Службы и нескольких подчиненных предприятий.

Видео дня

Накануне, 26.07.2022, Правительство одобрило пакет изменений в постановления, регулирующие процедуры предоставления специальных разрешений без аукциона путем проведения электронных торгов, определения начальной цены продажи разрешения и стоимости геологической информации. Работа над проектом началась осенью 2021 года. Сегодня Роман Опимах называет принятое "малой реформой" недропользование.

Но вопросы к Председателю Госгеонедра не ограничиваются подготовкой изменений в регулировании отрасли.

Автор интервью Владимир Бойко.

Война и Служба

Где вы были, когда началась война?

Роман Опимах : На работе, в Госгеонадр.

С самого утра, в 6 или в 6:30, выехал из дома. Приехал также весь руководящий состав Службы, все находились на рабочих местах.

Как вы встретили эти события лично?

Лично – какие-то опасения уже присутствовали (накануне).

С точки зрения семьи и детей, я посоветовал, чтобы они сели на машину и быстро уехали из города. А сам прибыл на работу. У нас есть четкие указания, как нужно поступать в таких случаях.

Семья уехала заранее, или 24-го?

Ночью 24-го, когда все началось.

Дислокация Госгеонадр менялась – Служба переезжала во Львов или другой город на западе Украины?

Нет, мы не переезжали. Частично коллектив оставался здесь. В первый месяц это было большее дежурство. Мы оперативно перевели всю работу в дистанционную, у нас заработала дистанционная система документооборота, прием документов. Понятно, что в первые месяцы обращения от недропользователей или потенциальных инвесторов были минимальными. Тем не менее мы поддерживали максимально работу, как это должно делать государственное учреждение, и пытались все свои функции реализовывать. Учитывая обстоятельства. Нам это удалось.

Когда спало напряжение первых дней после вторжения, были слышны разные заявления, что некоторые в Украине знали о 24.02.2022. Вас предупреждали о начале вторжения?

Нет.

Мы были готовы к разному развитию событий. Проводили совещания с коллективом, отрабатывали разные варианты эвакуации из здания. Но чтобы кто-то четко сказал, что 24-го – такого не было.

Вы покидали территорию Украины с момента вторжения?

Однажды в командировке – подписывали соглашение о сотрудничестве с польскими коллегами.

Сколько сотрудников Службы мобилизовали в ряды ВСУ?

Эта информация не может быть предоставлена.

Мобилизированные есть. Как в подчиненных учреждениях, так и в Службе.

Есть ли сотрудники, которые были в оккупации?

Да. Мы постоянно мониторим эту ситуацию и информируем ответственные органы о таких случаях, если они есть.

Сотрудникам Службы и подчиненных структур, мобилизованных в ВСУ – сохраняется заработная плата?

Обязательно. Это требование закона. Сохраняется должность, поддерживается зарплата.

Сколько добывающих объектов Украина потеряла от нескрываемой агрессии РФ по состоянию на данный момент?

У нас нет такой статистики.

Мы еще полтора месяца назад инициировали обращение ко всем ассоциациям, объединениям недропользователей и бизнеса: написали письма на 16 различных организаций – от крупных, таких как Американская Торговая Палата и Европейская Бизнес Ассоциация, к более камеральным, как Ассоциация добытчиков песка.

Пока ответа мы, к сожалению, от них не получили.

Мы, конечно, ощущаем негативное влияние войны. Некоторые работы прекращаются. Хотя сейчас нельзя проводить проверки геологического контроля – на них мораторий. Так что мы камерально можем об этом узнать, если нам не представляют отчетность, или по отчетам видно, что деятельность почти не ведется.

Бизнес активность, конечно, существенно упала. И это зависит, в том числе, от существенно уменьшившегося спроса. Даже рынок строительства – то, что зрительно все могли увидеть – сократился существенно. Полезные ископаемые, необходимые для строительных материалов – не покупаются. Металлурги – тоже самое.

В одном из релизов Госгеонадра упоминалась возможность обращения в Службу по консультации во время войны.

Мы поддерживали коммуникацию через Единое окно недропользователя – продукт, который мы запустили.

Сколько недропользователей воспользовалось этим сервисом?

Мы заняли другую позицию – сами, инициативно, обратились к тем недропользователям, пакеты документов и заявления от которых были поданы и находились на рассмотрении в Службе. Мы спрашивали, актуальна ли для них деятельность, о разрешении на которую они просили. Мы провели связь со всеми, о ком знали. И призвали других, что все могут обратиться к нам через Единое окно и специалисты перезвонят в конкретное время по указанному номеру.

Недовольных не было.

О закрытых открытых данных и врагов в недрах

При Минсреде и ГЭИ действуют Оперативные штабы, которые в частности занимаются вычетом ущерба, нанесенного природным ресурсам Украины от войны РФ. Госгеонадры приобщаются к деятельности этих штабов?

Нас привлекают при необходимости.

Чтобы сосчитать потери, нужна методика. Которой до сих пор не было. Мы ее разработали. В качестве контролирующих органов (для исчисления убытков) будут задействованы Госгеонадр и ГЭИ. Эта методика находится на согласовании всеми заинтересованными органами, и когда Правительство ее утвердит, ее можно будет использовать.

Но важно, что эти полномочия необходимо определить по этим учреждениям (Госгеонадр и ГЭИ) на уровне Закона. В частности, та инициатива, над которой сейчас работают народные депутаты – законопроект 4187 – предусматривает, что такие компетенции будут закреплены за Госгеонадр и ДЭИ.

То есть сейчас нет учреждения, ответственного или уполномоченного считать убытки?

На уровне Закона – нет.

Недавно был обнародован пакет документов – анализ текущего состояния и проектов по восстановлению Украины, объявленных на конференции в Лугано. Госгеонедр приобщали к работе над этими документами?

Нет. Официально служба не была привлечена.

Через неделю или две после нападения РФ был закрыт Государственный геологический портал, еще через две недели – СОТА (база данных СНБО). На данный момент все реестры, касающиеся недропользования – закрыты. И мы начинаем получать запросы от недропользователей, которые ищут данные о новых месторождениях или участках недр, на которых работают конкуренты – эта информация нужна рынку. Можно понять, почему эта информация закрыта, с точки зрения сокрытия расположения ключевых месторождений. Особенно нефтегазовых: враг не должен знать точку, в которой происходит добыча. Но возникают вопросы: насколько оправдано полное закрытие всей информации о недропользовании в Украине?

У нас есть четкие указания уполномоченных органов, которые нам сказали, что мы должны делать. Подавляющее большинство информации, открытой – содержит координаты. То есть даже если частично размещать какую-то информацию, нужно убирать координаты. Что технически тяжело, потому что в большинстве своем это отсканированные документы.

Я извиняюсь за эти неудобства, и думаю, что рынок и журналистское сообщество нас поймут. Все же мы на этапе войны и последствия использования этой информации врагом могут быть существенными.

В то же время мы не останавливаемся, и развиваем те продукты, которые мы запустили в прошлом году. Это и Государственный геологический портал, и Электронный кабинет недропользователя.

Когда Государственный геологический портал вернется к функционалу, который у него было до февраля-2022?

Когда кончится война и не будет угрозы. Не раньше.

Весь доступ к материалам портала имеют сотрудники и при необходимости – правоохранительные органы могут получать необходимые данные и пользоваться выборочно определенным функционалом. Например, реестром специальных разрешений, заявлений и т.п.

Мы разработали еще один продукт, который, к сожалению, еще не можем представлять сообществу. Это карта строительных полезных ископаемых – сырья, используемого в строительстве, почти 20 различных видов ископаемых.

Эта карта на сегодняшний день содержит около 6 000 объектов, 1300 из них являются лицензированными – там есть спецразрешения и определенный недропользователь, а остальные – это месторождения и проявления с утвержденными запасами и перспективными ресурсами, которые могут быть лицензированы в случае проявления интереса с рынка.

Мы понимаем, что время Великого восстановления Украины придет, и мы решили на опережение провести такую работу в рамках своих возможностей. Мы подняли все отчеты, геологические материалы, выбрали информацию о всех объектах и разместили визуально на карте с привязкой. Если отчет уже был отсканирован, он также привязан к карте: можно скачать и посмотреть его. Если же еще не отсканирован – то прийти в библиотеку и ознакомиться там. Также на этой карте есть привязка протоколов ГКС (более 5000 протоколов). В прошлом году впервые в истории Службы было отсканировано 15 000 отчетов – из 175 000. Это незначительная часть, но мы планировали каждый год эту работу делать.

То есть, это такой удобный механизм, в разрезе административной единицы, области, полезного ископаемого – можно брать и пользоваться.

Конечно, не все объекты на карте – подготовлены. Есть риск, что какой-то объект был обнаружен и прописан в отчете в 1970-х годах, и до настоящего времени там, возможно, этого полезного ископаемого в конкретной точке уже и нет. Следовательно, надо все проверять. Но мы такую оговорку делаем, и об этом предупреждаем.

В КМУ был создан Оперативный штаб по обеспечению строительными материалами (изделиями (продукцией) с целью восстановления объектов, поврежденных в результате вооруженной агрессии Российской Федерации (Штаб создан 13.07.2022 Постановлением КМУ №790 )). Наши материалы в разрезе первых семи областей мы передали в этот Штаб, и местным властям тоже передали.

Они не будут публиковать их.

Но повторюсь, спрос снизился, и теоретически, восстановления могут удовлетворить уже существующие объекты.

В чем смысл подготовить информацию, предоставить ее бизнесу – но не публиковать в доступе?

Если вся информация с геолокациями закрыта, то мы не можем раскрыть карту с геолокациями всех объектов. Логично.

Тогда давайте скажем бизнесу, к кому обратиться, чтобы получить эти данные?

Потенциальные инвесторы точно могут обращаться в Военные администрации, в правительственный офис, а также непосредственно в организации, занимающиеся подготовкой таких объектов. В том числе и в ГП "Геоинформ Украины".

То есть, по запросу бизнеса, Геоинформ всю информацию предоставит?

Да, точечно информация по объектам может быть подготовлена по запросу бизнеса.

Подводя итог, пока война – мы не будем видеть в открытом доступе ни реестра спецразрешений, ни интерактивных карт…

Прогнозирую, что это будет происходить именно так. Мы ориентируемся на указания других органов, ответственных за это. Но я думаю, что вряд ли будет [открытие данных] до окончания войны.

В закрытии данных есть другое измерение – у нас нет возможности видеть официальную информацию о компаниях, работающих в недрах, и бенефициарными владельцами которых являются граждане или компании из РФ. Сейчас коммуникация об этом со стороны государства сводится к релизам преимущественно силового блока: "Мы заблокировали, арестовали, остановили, отдали в АРМА…". Например, на днях АРМА наконец-то смогла объявить конкурс на отбор управляющего Глуховского карьера кварцитов, который связывают с российским олигархом и другом Путина Олегом Дерипаской.

Председатель Госгеонадр Роман Опимах владеет информацией, какой процент украинских недр действительно контролируют граждане РФ или компании из России?

Всю эту информацию – которая есть в открытых данных, мы предоставили в Минэкономики по соответствующему запросу, еще в марте и в апреле.

По рынку ходит много разговоров, что действительно влияние россиян на украинские недра значительно выше, чем об этом написано в YouControl, который опирается на данные реестров – потому что есть прямой контроль, а есть косвенный. По Вашим данным, какую действительно долю украинских недр контролирует РФ? Вы владеете этой информацией?

Повторюсь, мы ориентируемся на те источники, которые доступны. Есть реестр юридических лиц и бенефициаров. Нам он был доступен, как и СНБО. В СОТИ кстати, все было доступнее и удобнее, чем в реестре. Когда СОТА была открыта – в промежуток через две недели после начала войны, мы эту информацию проанализировали и отобрали. Мы взяли оттуда более 20 объектов, где указана собственность либо государства РФ, либо граждан РФ. Вся информация была передана компетентным государственным органам. В том числе упомянутый Глуховский карьер. Изменились ли потом бенефициары – на сегодняшний момент, если нам об этом никто не сообщает, мы об этом не знаем. И мы, в принципе, не уполномочены мониторить бенефициаров.

Хотя мы давно инициировали, и в контексте тех постановлений, которые были поддержаны Правительством, вводим четкое условие – кто занимается недропользованием или хочет заняться, должен предоставлять четкую информацию о конечном бенефициарном владельце, с паспортами и всем комплексом документов, в соответствии с законов. То есть, эта информация будет у Службы. По этому пути мы идем. Все остальное – ну, есть какие-нибудь слухи. Но когда мы проанализировали данные, взятые из СОТА, увидели, что в более 20 специальных разрешениях отражены все слухи.

Объясните ситуацию с Демуринским ГОКом. К компании-собственнику ГОК – кипрской Limpieza Limited еще в прошлом году применили полный перечень санкций, бессрочно. Там было и аннулирование разрешительных документов. Но спецразрешение Демуринского ГОКа не было аннулировано, предприятие работает. У госгеонадра до сих пор нет оснований аннулировать или остановить спецразрешение, хотя владелец компании в санкционном списке?

Основанием (прекратить право пользования недрами) является включение юридического лица – владельца спецразрешения в санкционный список.

И какой смысл было применять санкции к Limpieza?

Я могу отвечать только за свой сектор. Горизонт проблематики может быть действительно гораздо шире.

Мы аннулировали спецразрешения тем компаниям, которые четко были включены в санкционные списки, которым было определено, что они не могут владеть спецразрешениями и геологической информацией. Другой – закон сегодня не определяет. Если закон определит обратное – будем действовать по-другому.

Кстати, законопроект 4187 должен внести ясность в этой части.

То есть, ситуация с Демуринским ГОКом выглядит так, что Государство сделало громкий пиар на включении Limpieza и Шелкова в санкционный список. А предприятие действительно действует, и имеет не аннулированное спецразрешение…

(По процедуре) является инициатором, который должен включить компанию в санкционный список. Была бы включена – мы бы аннулировали.

А какая ситуация с теми компаниями, которым в прошлом году аннулировали спецразрешения? Большинство из них обратились в суд с жалобами.

То, что я знаю, Государство выигрывает. Есть кейсы, когда недропользователи оспаривали приказы Службы об аннулировании, по этим делам – победа Государства.

На Ваш личный взгляд, как Государству следовало бы поступить с бизнесом в недрах, контролируемом с РФ?

Пожалуй, так, как государство применяет закон к остальному российскому бизнесу.

Этого, на ваш взгляд, достаточно?

Сложно сказать, я не анализировал. На сегодняшний момент уходит бизнес, передается, и дальше им будут распоряжаться. Передавать государственным профильным предприятиям или искать владельца – проводить конкурс. Но горизонт же гораздо шире. Сколько всего компаний с русскими корнями – 20 тысяч? А я говорю о владельцах специальных разрешений – это всего 20 с чем-то. Вы же понимаете, что нельзя идти в обход. Избирательность – зачем? Общий подход утвердили – и используют.

Роман Опимах: …Nadra.gov.ua работает, но только для авторизованных пользователей через электронную подпись.

Не работает, мы проверяли. Я не могу зайти, хотя авторизовался через электронную подпись.

Вы – нет.

Может быть, будет шаг навстречу журналистскому сообществу и какая-то часть данных будет открыта?

Пока еще нет.

И недропользователи тоже не могут ничем воспользоваться сейчас?

Они смогут воспользоваться электронным кабинетом недропользователя.

Когда?

Когда порядок будет заюстирован.

Когда это произойдет?

Как только Минокружение подпишет, порядок пойдет на Минюст. Будем стараться максимально быстро.

Но констатирую факт: сейчас у нас нет средств из государственного бюджета на поддержку этих работ. Мы обратились в разные международные агентства. Увидим.

Кто и за чей счет создавал Государственный геологический портал?

За создание nadra.gov.ua платила служба. Создавался портал силами Геоинформа. То есть мы не нанимали никаких внешних подрядчиков.

Сколько стоило создание Государственного геологического портала?

Трудно сказать. Это же такой продукт-"елочка". Электронный кабинет, функционал… за сейсмику мы платили Укргеофизике, чтобы они положили на координаты сейсмические профили и нам передали. Данные о ПЗФ – мы обратились в Минокружение, и они предоставили нам зоны природно-заповедного фонда…

С данными понятно, но создание самой карты, лицензии, администрирования… – все это стоит денег, которые были уплачены.

Поинтересуюсь. Но это не будет четкая цифра. Потому что разные расходы наслаивались.

Кто администратор портала?

Геоинформ. Они являются администратором базы в соответствии с постановлением №939.

Об СРП и ДСК

До войны началась подготовка к проведению конкурса по заключению СРП по участку литиевых руд Добра. Мы писали о заседании Межведомственной комиссии. Вы являетесь членом МКВУРП. Как развивались события после заседания Комиссии 01.02.2022?

Война наложила паузу на этот процесс.

Чисто административно – Комиссия была решением Правительства разделена на две ответственные сферы: углеводороды (за нее отвечает Минэнерго) и остальные полезные ископаемые (соответствует Минэкономики). В Минэкономики был создан состав этой комиссии, он обновляется, потому что там также произошли кадровые изменения. Когда обновят, думаю, Комиссия будет заседать.

После 01.02.2022 МВКУРП заседала?

В новом составе – нет.

По литию – была создана рабочая группа, которая имеет целью нарабатывать материалы конкурсной документации, и в которую все могли предложить экспертов, геологов, экономистов, которые будут работать на условиях конфиденциальности. Это произошло до войны. Затем административно ответственность перевели на Минэкономики, и с тех пор заседаний не было.

В то же время сейчас мы думаем, как могла бы выглядеть и конкурсная документация – тот проект, который могут обсуждать члены МВК СРП.

Также был подготовлен перечень участков стратегических полезных ископаемых, которые могут выноситься на аукционы или на подписание СРП. Это незалицензированные объекты по балансу – перечень насчитывает около 200 объектов.

Этот список уже утвержден?

Пока он не был утвержден, только разработан.

Сейчас концептуально решаются определенные технические моменты, и думаю, в ближайшее время он будет утвержден постановлением Правительства.

В ближайшее время – это когда?

Сейчас трудно что-либо прогнозировать. Если согласительные все совещания пройдут хорошо, и не нужно будет заново все согласовывать… Есть такая характеристика, что если какой-либо [бюрократический] процесс не происходил 3 месяца, то нужно заново начинать согласование нормативно-правовых актов – или все корректно, чтобы нам не возвращался документ.

На днях мы обратились за комментарием к Натану Калверту, который представлял Privateer Capital Management LP. Ответов наши вопросы не получили.

Это та американская компания, которая подала заявку?

Да. У вас есть понимание, Добра продолжает быть интересной для этой компании?

Трудно сказать.

У Вас есть коммуникация с Privateer Capital Management LP?

У меня нет никакой коммуникации с Privateer Capital Management LP. Думаю, это вопрос к Межведомственной комиссии, который нужно задать, продолжая этот диалог.

Privateer Capital Management LP вообще к Госгеонадрам обращались за информацией о Доброй?

Нет.

Кто-то, кроме Privateer Capital Management LP, еще обращался, интересовался украинским литием.

Китайцы (NADRA.info писали о заявке от Chengxin Lithium Group Co. – Ред.).

Насколько "китайские" эти китайцы?

Не знаю.

То есть, к Вам просто зашла заявка, и никто больше ни о чем не спрашивал, не обращался за информацией о запасах?

Никто ничего не спрашивал.

Я напомню, что до сих пор существуют определенные ограничения по распространению геологической информации – ДСК, гриф "секретно". Они действуют, и в любом случае у инвесторов будут возникать определенные трудности из-за этого.

Запросы по пересмотру ограничений ДСК мы неоднократно слышали от бизнеса, в частности, от Национальной ассоциации добывающей промышленности. Ведь пока ДСК действует – бизнес имеет ограничение даже в базовых коммуникациях с потенциальными инвесторами по обсуждению запасов. О движении к снятию ограничений ГСК также не раз говорили в Службе.

Это остается актуальным. Не знаю, насколько это возможно сделать в этот период, именно сейчас по понятным причинам. Но попытаемся в рамках закона обеспечить. Есть пути, как обеспечить ознакомление (инвесторов) с геологической информацией.

Но все, что мы в Украине прячем под ДСК, хорошо известно Кремлю…

Мы об этом постоянно говорим.

В Кремле есть эта информация. Она даже частично открыта на их информационных ресурсах – по имеющимся в Украине объектам. Вся советская геологическая информация (формировалось так:) копировалась в Украине, а первый отчет, оригинал, шел в Москву. То есть, по запросу, в библиотеке фонда в РФ можно получить информацию по имеющимся в Украине участкам. Без каких-либо особых препятствий.

Если все ключевое о наших недрах знают в Москве, какой смысл держать их закрытыми от украинских граждан, потенциальных инвесторов?

Не знаю, в чем смысл.

Мы дали всю аргументацию, показали международные практики открытия данных в других странах, которые, с моей точки зрения, позволили бы снять этот гриф "секретно". Пока этого не происходит. И я уже объяснил, почему этого невозможно сделать – потому что это будет неправильно воспринято (во время войны).

Почему это не сделали до этого – , пожалуй, были страхи, что потом кто-то будет за это наказывать.

Вы один из немногих в Государстве, кто знает об украинских недрах больше всего. У вас нет ощущения связи между вторжением РФ в Украину, началом полномасштабной войны – и намерениями РФ получить доступ к нашим полезным ископаемым, о которых они знают? Богатство наших недр и нападение РФ на Украину – связаны вещи?

Много экспертных мнений, которые связывают эти два вопроса.

А каково Ваше мнение?

Может да.

Каких-либо четких подтверждений – планы, карты, объекты… – я не встречал. Поэтому какой-то 100-процентной уверенности нет. Но есть эксперты, которые убеждают, что это одно из оснований.

И Вы разделяете эту точку зрения?

Частично, да.

Я разделяю точку зрения, где четкие доказательства, и я могу опираться на дополнительную информацию. У меня их нет. Возможно, у кого они есть.

О "маленькой реформе", очереди и балансе

Не ошибусь, если скажу, что работа над принятым 26 июля Постановлением началась в октябре 2021 г.? Или раньше?

Где-то в сентябре мы приступили к работе. После того, как было решение СНБО и указ Президента о необходимости внесения ряда изменений в профильные нормативно-правовые акты. Первый проект мы разработали, если не ошибаюсь, в сентябре он был размещен на сайте Госгеонадр.

Позже, уже почти на выходе проект был в январе или начале февраля 2022 г.. Но эти события привели к тому, что потом мы снова делали новую засылку (для обсуждения и согласования), и добавили еще новые два акта: по методике учета стоимости спецразрешений и геологической информации, чтобы сделать более комплексной эту, так скажем, "маленькую реформу".

"Большой реформой" я бы назвал законодательные изменения, закон 4187, изменения в Кодекс и закон О нефти и газе – без лишней скромности можно было бы считать реформой важных вещей, которая дерегулирует и ускоряет определенные процессы.

Какие положения постановления вызвали наибольшие замечания по рынку? Кто писал проект и кто приобщался к обсуждению?

Приобщались почти все. Ссылало сам проект Минсреды – именно они являются разработчиком пакета изменений.

Наибольшие дискуссии, вероятно, были относительно оснований для внесения изменений в программу работ. Мы предложили исчерпывающий список этих оснований, более определены – пять причин. Нам кажется, и это подтверждает практика, что именно эти вещи наиболее реальны, а не что-то выдуманное.

Разумеется, появилось основание, связанное с войной. Общий форс-мажор – и все понимают, что, к сожалению, такие обстоятельства тоже могут вызвать необходимость внесения изменений в программу работ.

По-видимому, изменения в программе работ – это единственный пункт, вызвавший определенную дискуссию. Поскольку процесс подготовки начался раньше, ряд вещей (заложенных в проект постановления) пересекается с инициативой 4187. Те же юристы и ассоциации, работавшие над 4187, работали и над изменениями в постановления. Это не было какой-то новизной и новостью для них.

Когда Минокружение обнародовало официальный текст проекта постановления, мы общались с несколькими участниками рынка – ассоциациями и недропользователями. От собеседников услышал мнение, что возможно, стоило бы публиковать официальный текст раньше, и публичного обсудить. Потому что так обнародовали, за две недели утвердили – это не достаточное время, мол, нужно более широкое обсуждение этих вопросов.

Мы стараемся общаться с рынком. Никто не может нас обвинить в том, что мы принимаем какие-то вещи без обсуждения или с игнорированием точки зрения налогоплательщиков. Но мы все же за то, чтобы был баланс между интересами бизнеса и государства. Это великое искусство его достичь! А все довольны никогда не будут, разумеется.

Поэтому верю, то, что на сегодняшний момент приняли – это хороший баланс. Возможно, народные депутаты еще его как-то подкорректируют из-за 4187.

Я также отмечу, что процедура предоставления специальных разрешений вне аукционов – прекратит существование на правительственном уровне и будет определена на уровне закона.

Кстати, к тем, кто больше всего сетовал на проект изменений – это государственные органы и заинтересованные государственные учреждения, которые вовлечены в согласование этих изменений. Потому что это постановление у них вызывает серьезную аллергию. Они воспринимают как наказание работать над ним.

Кого именно вы имеете в виду?

Практически все органы, которые были вовлечены в процесс. Потому что это достаточно тяжело. Надо вникнуть в систему, как она работает, потому что есть какие-то нюансы… И то, как мы тяжело двигали это постановление, подтверждает, что это был непростой процесс. Только согласовательных совещаний у нас было три. Поэтому (важно) перенесение этого порядка на уровень закона, который изменялся с 2011 года более 25 раз… Рендомные изменения в постановление влияют на стабильность… И есть категория недропользователей, имеющих серьезную юридическую профессионализм, департаменты, имеющие согласие и возможность это анализировать, принимать участие в обсуждениях, отслеживать изменения… А есть много недропользователей, которые работают с недрами. Они имеют аутсорс какого-то юриста, который занимается рабочими процессами и не отслеживает изменения ежедневно. А изменения могут быть существенными. Поэтому со своей стороны мы всегда стараемся прокоммуникировать К тому, как эти изменения будут происходить. И после: что произошло, основные вещи, обратите внимание. Делаем рассылку, публикуем на сайте – мы это все делаем.

Но заставить кого-то уйти и хотя бы прочесть – мы не можем. Если кто-то не доволен, это не значит, что эти люди пытались вообще участвовать в дискуссии.

Приведу пример – Электронный кабинет недропользователя. Мы более полугода назад начали дискуссию: "пожалуйста, зайдите под своим ЕДН, попробуйте, и дайте нам фидбек, что вам не нравится, и как улучшить – начиная от интерфейса и заканчивая функционалом?" Нам единицы с рынка дали хоть какой-то фидбек. Хотя я неоднократно призывал к этому в своих интервью, мы писали об этом на сайте. Вы можете подтвердить это.

Когда запустится кабинет – также будут недовольны. Но это естественно, я понимаю. Также иногда и с другими актами. Ничего страшного, это, пожалуй, "издержки профессии".

Постановление писали с сентября-октября в условиях мирного времени. Принимали в условиях войны, которая затронула абсолютно все сферы жизни, весь бизнес в Украине. Наверное, нет человека или компании, которые не пострадали бы от войны на территории Украины. Насколько текст и суть проекта постановления изменились с поправкой на военное время? К примеру, повышение суммы гарантийных взносов. Цель ясна – не допустить срывов аукционов. Но суммы исчислялись в условиях мирной осени 2021 года, а принимались летом военного 2022 года, когда потеряны сотни предприятий добывающей сферы.

100% проект постановления был адаптирован к тем изменениям, произошедшим негативным событиям. Я уже отмечал автоматическое продление действия специальных разрешений, соглашений, возможность внесения изменений в программу работ именно через начало войны – все эти вещи были предусмотрены.

На пример с гарантийными взносами я не соглашаюсь. Потому что, собственно, тот гарантированный взнос для нефтегаза 10 млн грн – я извиняюсь, если у тебя нет 10 млн грн, тебе в нефтегазовой деятельности вообще нечего делать. При всем уважении. (Если не будет такого гарантийного взноса) придут какие-то люди-перекупы или какой-то геолог, который будет заниматься объектом 30 лет и постоянно будет о чем-то просить. То есть это люди, которые не способны инвестировать. 10 млн грн для нефтегазовой сферы – – это ничто. Определенная сумма, которая позволит провести дополнительные геологические исследования и проанализировать материалы, созданные кем-то другим, интерпретировать, что позволит искать средства на развитие проекта, если результаты будут положительными.

Также 5 млн грн для стратегических полезных ископаемых (а это преимущественно рудные) – это ничто. 500 тыс. грн для остальных… хочу сказать, что по этой цифре диалог начинался с 2 млн грн первоначальной стоимости. Затем (договорились снизить до)1 млн грн, и остались 500 тыс. грн. Думаю, это нормальная сумма, которую может позволить себе как средний, так и малый недропользователь. Опять же, подчеркиваю, что эта сумма является гарантийным взносом. Она используется для оплаты стоимости специального разрешения, если компания оказалась победителем. И разница возвращается победителю (если цена продаж ниже, чем сумма гарантийного взноса).

Спецразрешения на местные полезные ископаемые больше не будут выдавать без аукциона.

Через 6 месяцев. Имеется переходный период.

Я не видел окончательного текста, но проект предполагал, что есть переходный период в 6 месяцев.

В течение этих шести месяцев еще будут приниматься новые заявления на получение спецразрешений на местные недра без аукциона или только будут рассматриваться уже поданные?

Будут приниматься.

Но мы всех предупредили – этот процесс предусматривает согласование местных общин, публикацию в течение 30 дней на сайте, согласование Минокружения… – учитывая все эти вещи, нужно минимум 2-3 месяца, чтобы пройти все согласительные процедуры и выдержать минимальные сроки. То есть, 6 месяцев для тех, кто уже начал этот процесс – это достаточно. Достаточно ли это для тех, кто подаст новые заявления на новые объекты – пожалуй, достаточно, если это произойдет в ближайшее время.

Мы были приверженцами этой идеи. Я убежден, что это позволит выровнять ситуацию на рынке и сделать его более конкурентоспособным и, что важнее, более прозрачным.

Переходный период будет касаться только заявлений на получение спецразрешений на местные недра? А как быть с аукционами, которые номинировались недропользователями? Мы обратили внимание на информацию от нескольких сервисных компаний из разных регионов Украины (например, об этом писали в ООО Пласт – Ред.), а также самостоятельно проверили данные Госгеонадр по заявлениям на номинирование спецразрешений на аукционы. Более 100 заявок, по которым до сих пор не объявлены аукционы. Некоторые ждут с 2020 г.. Что будет с этими заявками? Эти участки недр будут выставляться на аукционы по старым правилам или по новым – с повышенными гарантийными взносами и без голландского аукциона?

Все правильно, за новыми. Мы будем действовать в соответствии с действующей нормативно-правовой базой. Если приказ не был принят, все будет происходить по новой процедуре. И собственно определенная выдержанная пауза связана с тем, что хотелось уже не начинать по старой процедуре, чтобы не оказаться в ситуации, когда принято новое постановление и ты находишься в вакууме. Это породило бы ряд проблем.

Сейчас я рассчитываю, что у аукционного отдела уже на следующей неделе будут пакеты спецразрешений на разные полезные ископаемые, которые будут выставляться на аукцион. Этот процесс будет достаточно активен.

Создается впечатление, что Госгеонадр накапливали заявки, не выставляли участки на аукционы, ожидая принятия нового постановления. Как только приняли – аукционный отдел начнет выставлять?

Не могу так сказать. Из тех 100 заявлений… Как отдел недропользования связался после начала войны с заявителями, так поступили и аукционщики. Часть заявителей вообще не вышли на связь.

Мы ведь не делаем процесс ради процесса, нам неинтересно объявить аукцион, если нет даже потенциально, кто придет и приобретет это специальное разрешение. Если такого человека нет, зачем делать сам аукцион?

Но иногда покупатели появляются после объявления аукциона?

Соглашаюсь.

Но мы отслеживаем участки и выставляем те, в отношении которых есть интерес.

И сейчас мы выставим именно то, о чем люди чаще всего спрашивают. Начнем с удовлетворения имеющегося спроса. В ближайшее время все выставим.

Все-таки, в чем причина? Почему по более чем 100 заявкам от инвесторов о номинировании – так и не были объявлены аукционы? Неужели только потому, что часть заявителей не вышла на связь?

Где-то повторение, где-то не вышли на связь. Где-то причина в пропускной способности системы Прозорро. Как она работает? Нельзя зарегистрировать 100 заявок в день. Почему у нас за одни торги выставляется более 12 или 13 лотов? Физически за рабочий день мы не можем больше выставить. Разместить 20-30 заявок в день модуль Прозорро не позволяет. Я не жалуюсь, но говорю, что есть определенные физические ограничения.

Кроме того, у нас постоянно происходит подготовка повторных аукционов – если предыдущий не состоялся. И есть иногда процессы, напоминающие "День сурка". Хорошо, что история с медью закончилась (Государство получило 18 млн грн за спецразрешение, разыгранное в мае 2022 г. – Ред.)! А сколько раз она выносилась на торги, семь?

Восемь.

Восемь! И только, наконец, есть компания, которая оплатила специальное разрешение. Пожалуйста, – пусть работает.

Но это все административный процесс, занимающий время: отслеживание, размещение…

Принятые изменения каким-то образом регулируют порядок взаимодействия потенциального инвестора с Госгеонадр – по номинированию или инициированию спецразрешения на аукцион?

Насколько я помню, нет.

Это процедура, описанная нами. Вы можете выбрать из Инвестиционного атласа недропользователя уже готовый объект, отобранный, с координатами, описанием и геологической информацией. Условно, этот процесс называется инициированием. Или можно номинировать свой объект.

В первом варианте Вы обращаетесь с заявлением. Служба обращается в ГП "Геоинформ Украины". У нас был пакет заказов работ, и они могли готовить пакеты документации на аукционы: координаты, описание, записка – надо же, чтобы все это кто-то сделал, проверил заранее, рассчитал это. Сейчас у нас такой возможности в результате бюджетного секвестра нет. Мы не можем заказывать подобные работы.

Поэтому работает вариант Б, когда недропользователь или заявитель делает пакет и ссылает уже готовый, чтобы ускорить. Ему это нужно? Пожалуйста, так просто будет скорее для него. И будет выставлено спецразрешение на аукцион. Тем более что в этом процессе можем что-то подсказать, скоординировать, посоветовать. Может, даже вообще предложим другой участок.

Процедуры инициирования и номинирования – нормативно урегулированы? Есть ли сроки, которые обязывали Госгеонадр рассмотреть заявку и выставить участок на торги в течение определенного времени?

Нет, сроков нет.

Почему так? Почему регламентирована полностью процедура самого аукциона DASH, но не регламентирован вопрос инициирования?

Потому что нельзя сказать, что спецразрешение на недропользование является традиционным документом в понимании закона о разрешительной системе. Это не стандартная бумажка, которая выдается, когда ты подал заявление и показал чек о стандартной плате. То есть это требует согласования Минприроды, местных органов власти, проверку координат на пересечение с другими спецразрешениями, подсчет отдельной стоимости информации… Мы можем не уложиться в 30 дней. Это не стандартная процедура.

Если вы посмотрите на аукционный процесс – так, он четко расписан: подписание протокола, заключение сделки, оплата за спецразрешение, и все это занимает время. Но и без аукциона на оплату за спецразрешение у нас отводится по 615-й от 45 до 60 дней. Давайте сделаем десять, чтобы ускорить эту процедуру? И я Вас уверяю, что завтра здесь все недропользователи возмущенно напишут – как это, 10 дней? Ибо, например, коммунальное предприятие водоканал не может принять решение об оплате за 10 дней. Потому что забюджетировала в этом году такую стоимость, а она после подсчета стоимости разрешения вышла другая. Коммунальные и государственные предприятия имеют административные процессы, которые должны пройти.

Да и частный бизнес тоже причастен к этому. Если он планировал, что спецразрешение будет стоить 2 млн грн, но полезное ископаемое подорожало на рынке, конъюнктура изменилась, и спецразрешение подорожало до 10 млн грн – нужно время для уплаты.

Вы сетуете, что долгая процедура? Ее можно сделать меньше, но это не будет тем балансом, о котором я говорил. То есть от этого пострадает большое количество недропользователей, которые не будут успевать платить. Не всегда можно установить сроки. Хотя мы приверженцы именно такого четкого структурированного подхода, где нельзя ни вправо, ни влево.

Думаю, что с уборкой определенных процессов и требований в этой процедуре – она может быть ускорена. Пока это работает именно так. Нареканий – нет. Если они есть, то единичны.

Кстати, по заявлениям о номинировании, там огромная часть – это янтарь. А этот вопрос, если коротко, еще нуждается в дополнительной гармонизации с Гослесагентством.

Что касается новых аукционных условий и количества заявлений, по которым спецразрешения не выставлены на продажу. Напрашивается параллель с событиями начала 2020 года, когда была отменена апробация, и пострадал ряд заявителей, подававших пакеты документов по старым правилам. Поскольку эти пакеты не рассматривались Госгеонадр, при чем срок рассмотрения истек, Служба превысила эти сроки, и нарушение закона о сроках рассмотрения было неоднократно зафиксировано судами. Бездействие Госгеонадр по не рассмотрению этих заявлений неоднократно признавалось противоправным…

Вы ошибаетесь. Все суды в Кассации установили 100% победу Госгеонадра.

"Победа" была только в части, что суд не может обязать Госгеонедр выдать спецразрешение. Сроки рассмотрения заявлений не были соблюдены…

Я бы ни проводил параллели.

Мы преследуем цель, чтобы отказов было меньше. Если вы подали по старой процедуре, а мы знаем, что через неделю будет принято постановление, приложение к которому требует подачи несколько других документов – это уже автоматический отказ вам. Зачем до этого доводить? Понятно, что мы попытались максимально прокоммуникировать с рынком, о том, что будут изменения, и эта процедура начнет эффективнее работать и меньше документов будет с принятием постановления. Наконец-то ее приняли.

Я не вижу, что это не в пользу рынка. Возможны определенные недостатки, но цель преследовалась наилучшая. Давайте немного подождем, посмотрим, как это заработает.

Относительно местных недр. Мы отслеживаем несколько интересных кейсов. Среди них – борьба за Ново-Украинское месторождение песка. Его раньше контролировал Киевский речной порт. Суд должен был прекратить использование недр, но компания сама отказалась от разрешения. Затем подала новую заявку на получение. Приказа о предоставлении спецразрешения КРП мы не видим. В то же время есть заявка от компании Укрречфлот о номинировании месторождения на аукцион. Какова судьба этого месторождения? Его отдадут без аукциона? Выставят ли на торги?

Не помню этот конкретный кейс, в деталях не готов комментировать.

Бюджету деньги всегда нужны, потому кто бы не заплатил за спецразрешение – хорошо.

Когда может быть объявлен аукцион по продаже спецразрешения на участок известняков Марьянская ?

А Вы считаете, сейчас правильное время?

Нет.

Почему?

Марьянское обстреливают, буквально на днях накрыли реактивную артиллерию. Гатят по Никополю, рядом линия фронта.

А если бы процедура предполагала "выставить на торги в течение 20 дней" (с момента согласования)? Это возвращаясь к вашему вопросу о регламентировании номинирования участков на торги.

Логично.

Именно так. И множество таких вопросов. Они могут восприниматься как субъективизм, но на самом деле имеют смысл.

Не будешь же сейчас выставлять участки на Юге, в Николаеве – это удивительно. А если у тебя написан конкретный термин, а ты не выставляешь – то все, ты уже нарушаешь свою процедуру, и потом за это несешь ответственность.

УГК останется государству

Произошедшие в Украинской геологической компании кадровые изменения сопровождались разговорами о якобы начале подготовки к приватизации УГК. Мол, именно поэтому Богдан Слободян пошел на понижение, а его место занял Игорь Шевердин.

Это не соответствует действительности. Никогда, никогда УГК не готовилось к приватизации. Это клевета – или людей, которые делают это сознательно, или кто-то их "ведет".

С самого начала УГК имела задачу "оздоровиться", выйти из той сложной ситуации, в которой она была. Вывести на себя рабочие активы тех геологических предприятий, которые пошли на приватизацию – УкрДГРИ, ПричерноморДРГП. И лучшим вариантом было, чтобы ГП превратилось в НАК, чтобы его корпоратизировали, с государственной 100% долей. Это также были требования Минэкономики: если компания становится больше, у нее должен быть наблюдательный совет, органы управления… он должен быть более мобильным и отвечать современным требованиям и условиям. О чем говорит план развития УГК. Но не приватизация.

Когда корпоратизация УГК может произойти?

Сейчас сложно говорить. У всех огромные проблемы с финансированием текущей деятельности, выплатой задолженности по зарплатам. Ситуация непростая. Мы об этом вообще не говорим.

Часть активов находится на оккупированной территории. Всему нужно наводить порядок.

На каком этапе подготовки УГК к корпоратизации началась война?

Они как раз оформляли на себя активы, переданные им от геологических госпредприятий, отправленных на приватизацию. Это преимущественно рабочие активы или объекты недвижимости. Имелись и буровые вышки, и лабораторные комплексы.

Что сейчас с УкрГГРИ? Его не успели продать, а СНБО в июле 2021 г. вообще решил вывести УкрГГРИ из приватизации. Институт вернулся в Госгеонедр?

Не готов сказать. Фонд госимущества этим занимается. У меня нет такой информации.

УкрГГРИ, к сожалению, без финансирования государственного не имел перспектив развития.

Вообще?

Да. Все идеи, призывы заниматься и продумать, что в УкрГГРИ может быть в пользу поддержки отрасли и научной деятельности – не имели роста. Были вещи, которыми не должно заниматься Институт. В частности, подсчет стоимости спецразрешений – эту функцию забрали в УкрГГРИ. И сейчас Служба сама рассчитывает стоимость спецразрешений. Соответствующие изменения мы инициировали в Положение о Службе. И это позволит, в том числе, делать те изменения, которые были приняты Кабмином. Потому что они не требуют привлечения разнопрофильных экспертов, например для подсчета стоимости геологической информации. Этот процесс был автоматизирован, и высчитывается как 6% от стоимости специального разрешения. Уже не нужно ходить в библиотеку, искать отчеты, переводить, что обошлось… это была целая история, которая имела и субъективную сторону, и определенные риски злоупотребления. Мы от этого, наконец, благодаря Правительству, отказались. И эту функцию на сегодняшний момент может выполнять полноценно Государственная служба геологии и недр – как подсчет стоимости специальных разрешений, так и подсчет стоимости подлежащей компенсации государственной геологической информации.

Несмотря на сокрушительный удар войны по бизнесу, предприниматели в недрах не сидят, сложа руки. Например, недавно в Европейской Бизнес Ассоциации был создан Комитет по вопросам недропользования.

Еще не слышал об этом.

Госгеонедр не приглашали присоединиться?

Нет.

Когда бизнес сможет свободно продавать спецразрешения?

Бизнес сможет продать спецразрешение, когда будут внесены изменения [в законодательство]. В частности, будет принят во втором чтении законопроект 4187.

Вы поддерживаете такую опцию?

То, что мы увидели и продумали, как это может происходить – в принципе, да.

Депутаты, кстати, предусмотрели определенные предохранители по передаче спецразрешений государственных компаний. Они смогут отчуждать спецразрешения исключительно по решению Правительства. Частные – пожалуйста, берите обязательства недропользователя, оформляйте спецразрешение на себя и работайте!