Блог | Чи можливі переговори з Кремлем?

Заява заступника глави Офісу президента України Андрія Сибіги про те, що у разі виходу українських військ на адміністративний кордон з Кримом може відкритися можливість переговорів з Російською Федерацією про долю півострова, стала справжньою політичною сенсацією останніх тижнів. Хоча у своєму коментарі для видання Financial Times і в подальшому роз'ясненні для Української служби Бі-бі-сі чиновник наголосив, що не виключає військового вирішення питання, і головним для Києва залишається відновлення територіальної цілісності країни.

Далі текст мовою оригіналу.

Сенсацией тут скорее стала сама констатация возможности переговоров с Москвой — впервые после весны прошлого года и после указа президента Владимира Зеленского, запрещающего любые переговоры с Владимиром Путиным. Так что пресс-секретарю украинского президента пришлось выступить с собственным разъяснением и отметить, что в вопросе о переговорах необходимо прислушиваться к самому главе государства, а не к его подчиненным.

Впрочем, понятно, что опытный дипломат Сибига не делал бы подобного заявления просто так. И адресованы его слова могут быть в первую очередь западной аудитории. Союзники Украины действительно склонны воспринимать Крым как некую "красную линию", а бои за полуостров — открытой дверью в ядерную войну. При этом как реагировать после первого ядерного удара государства, обладающего таким оружием, по территории неядерного, пока что не знает никто.

Предотвращение ядерной войны — такая же насущная задача Запада, как и помощь Украине, не случайно же все так обхаживают Си Цзиньпина! И демонстрация украинского благоразумия должна успокоить тех, от кого зависит выживание Украины и военная помощь, без которой не приходится рассчитывать на контрнаступление.

Но, когда мы задумываемся о переговорах с Россией, стоит поинтересоваться не только украинскими, но и российскими намерениями. В день, когда мир обсуждал заявления Андрея Сибиги, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, комментируя китайские миротворческие усилия, заявил, что почвы для политического решения конфликта нет и цели так называемой спецоперации будут достигнуты военным путем.

Поэтому вопрос даже не в том, захотят ли в Киеве разговаривать с российским руководством. Главное, Путин настроен не на переговоры, а на длительную войну на истощение противника. Любое перемирие такой войне — только помеха.

О мире можно говорить только тогда, когда речь идет о территориальном конфликте, о претензиях на часть территории. Но когда одно государство хочет уничтожить другое, заглотить его целиком, то о каких переговорах может идти речь? Именно поэтому политическое решение конфликта между Россией и Украиной вряд ли может быть достигнуто за столом переговоров.

Для политического решения недостаточно одного военного поражения России. Для политического решения необходимо, чтобы Путин убедился, во-первых, в невозможности "заглатывания" всей Украины. Во-вторых, в невозможности удержания оккупированных территорий военным путем. В-третьих, что Запад действительно готов к интеграции Украины в НАТО и ЕС, а Россия не сможет этому помешать. Только после этого можно будет рассчитывать, что в Кремле заинтересуются переговорами. Может быть, даже не с самой Украиной, а с Соединенными Штатами.

Но пока таких объективных условий не возникнет, война будет продолжаться. Какую бы дипломатическую активность не демонстрировали бы в Киеве и западных столицах.