Блог | Основна стратегія Росії: які слабкі сторони України шукає Кремль

У той час, поки в Сполучених Штатах триває розслідування масштабних витоків секретних документів Пентагону, що включають плани контрнаступу української армії, російська пропаганда намагається вичавити максимум із ситуації, що склалася. Для цього пропагандисти використовують меседжі, що діаметрально суперечать один одному, пише Jamestown Foundation.

Далі текст мовою оригіналу

С одной стороны, они утверждают, что утечки нанесли колоссальный репутационный ущерб Соединенным Штатам. Российский американист Малек Дудаков отмечает, что еще одно подтверждение того, что США следит за своими союзниками, уже вызвало недовольство Израиля и Южной Кореи. "Многие угрожают Америке тем, что будут реже делиться с ней разведданными. И я допускаю, что это действительно может произойти", – полагает он.

Другая же часть прокремлевских экспертов, напротив, настаивает на том, что обнародованные сведения являются тщательно спланированной дезинформацией американских спецслужб. По их словам, подобный вброс свидетельствует о том, что в Вашингтоне пересматривают отношение к помощи Украине, а потому пытаются найти предлог для того, чтобы сократить эту помощь. Как утверждают пропагандисты, таким предлогом может стать "неуправляемое" поведение президента Украины Владимира Зеленского или сложности в отношениях с союзниками.

Похоже, что ставка на прекращение помощи Украине со стороны Запада является единственной надеждой Кремля на фоне его неспособности одержать сколько-либо существенные военные победы и слухов об украинском контрнаступлении. С этой целью, помимо постоянного нагнетаемых страхов Третьей мировой войны и риторики о том, что санкции больше всего выглядят самим западным странам, Москва активно пытается демонизировать Украину.

Как отмечают российские оппозиционеры, целью такой демонизации является создание негативного образа жертвы, который сможет оттолкнуть от нее если не западные, то хотя бы нейтральные страны. Такое мнение выразили российские оппозиционные политологи Владимир Пастухов и бывший политзаключенный Михаил Ходорковский, обсуждая убийство пропутинского военного корреспондента и бывшего комбатанта Максима Фомина, известного под псевдонимом "Владлен Татарский".

Максим Фомин погиб 2 апреля в одном из кафе Санкт-Петербурга, где проводил "творческую встречу" со своим поклонниками. В убийстве военкора обвиняется бывшая сторонница Алексея Навального и участница антивоенных митингов 26-летняя Дарья Трепова. Именно она принесла на встречу с Татарским его бюст, в котором находилась взрывчатка. От взрыва пропагандист погиб на месте, несколько десятков человек были ранены.

Существует несколько версий этого теракта. Согласно официальному заявлению ФСБ, взрыв был организован украинскими спецслужбами, которые использовали в своих интересах девушку диссидентских взглядов. Сама Дарья Трепова также утверждает, что была уверена: она работала на украинских журналистов и сознательно выполняла их задания, однако полагала, что в бюсте находится прослушка, а не взрывчатка. Трепова утверждает, что люди, на которых она работала, подставили ее.

Многие эксперты склоняются к тому, что девушка была использована "вслепую" какой-то из группировок внутри российских элит, решившей свести счеты с "неудобным" военкором Фоминым, ранее неоднократно критиковавшим российское Министерство обороны. Оппозиционный политик, бывший офицер советских и российских спецслужб Геннадий Гудков полагает, что криминальное прошлое и неожиданный взлет пропагандиста сделали его неугодным для конкурирующих группировок. Также оппозиционер полагает, что убийство Татарского может стать сигналом для усиления внутренних репрессий.

Также эксперты допускают версию, что российские спецслужбы сами инициировали теракт, чтобы затем обвинить в нем Украину и российских антивоенных диссидентов, хотя не исключают и того, что убийство могло быть совершено радикальными представителями "антивоенного подполья". Формально ответственность за взрыв взяла на себя так называемая "Национальная республиканская армия", связанная с бывшим депутатом Госдумы Ильей Пономаревым. Тем не менее, многие обозреватели считают подобную версию "маловероятной".

В то же время Владимир Пастухов и Михаил Ходорковский солидарны в том, что Кремль не нуждается в специальных предлогах для усиления репрессий. По их мнению, на данный момент репрессивные органы могут посадить в тюрьму до 10 тысяч политзаключенных, и это не вызовет какого-либо возмущения в обществе. Эксперты склоняются к мысли, что представление Украины в виде "террористического государства" необходимо не столько для внутренней пропаганды, сколько для внешней. На этом фоне, по их словам, может размыться образ Украины как жертвы агрессии, и нейтральные государства станут представлять эту войну в виде локального конфликта, в котором трудно определить виноватых.

Мнение оппозиционных экспертов резонирует и с выводами прокремлевских политологов, которые уверяют: сформировать негативное отношение в обществе к проукраински настроенным гражданам будет очень легко, и для этого не требуются особые усилия. Также они предостерегают государство от чрезмерного нагнетания ситуации, чтобы не провоцировать в обществе излишнюю тревожность.

При этом Москва действительно обеспокоена своим имиджем в незападных странах, и активно пытается наращивать влияние в странах "глобального Юга", востока и даже Латинской Америки. Однако, несмотря на титанические усилия репрессивных органов и пропаганды, в этой ситуации можно выделить несколько моментов, говорящих не в пользу Кремля. Во-первых, независимо от того, кто именно использовал девушку и с какой целью, само появление Дарьи Треповой говорит о том, что в России существует люди, готовые с риском для себя бороться против войны. Об этом же свидетельствует и пример бывшего офицера ФСО Глеба Каракулова, выступившего против войны.

Во-вторых, слишком сильная надежда на изменение политики Запада и на поддержку Востока также говорит о том, что у России нет внутренних ресурсов на то, чтобы выиграть войну. Хочется надеяться, что мировое сообщество не поддастся на кремлевские провокации и не забудет о том, кто именно является жертвой, а кто – агрессором.